Нелегкий выбор - Синтия Виктор

Такое поведение частично было результатом ссоры с Пенном. Лэйни допускала, что ей нечем гордиться. Если бы даже он назвал ее величайшей дрянью во всем свете, он не слишком уклонился бы от истины. Разве не потому она готова была ухватиться за «великодушное» предложение Бекли, что в глубине души мечтала избавиться от обузы?

Такой ход мысли всегда вызывал в висках тупую ноющую боль, и Лэйни поскорее выбросила неприятные мысли из головы. До возвращения детей нужно было проделать колоссальную работу, и начать ее предстояло с рисунков, обещанных Элу Смайли. На них должно было уйти по меньшей мере три часа.

К тому же Патрик Фучард прислал ей материал, до которого Лэйни не чаяла поскорее добраться. Это был результат обработки интервью с детьми, на которых она когда-то изнывала от скуки и которые теперь превратились в сто с лишним страниц машинописного текста. Фучард просил ее просмотреть их и дать заключение, с чего и как начинать работу над проектом «Мариза».

Лэйни не оставляло ощущение, что ее согласие возглавить проект разумелось само собой. Правда, Патрик Фучард назначил день — 10 июня, — когда она должна была объявить о своем решении, но никто, как видно, не принимал этого всерьез. Только над головой Лэйни эта дата висела как дамоклов меч, готовый рассечь ее жизнь на две части. Сказав «да», она избавилась бы от постоянного чувства вины и от кошмаров, в которых Фэрил то гневно обвиняла ее в никчемности, то плакала так, что сердце разрывалось. После каждого такого сна Лэйни просыпалась в ледяном поту, умирая от стыда. Сказав «да», ей не пришлось бы всю оставшуюся жизнь жалеть об утраченном шансе, который не повторится. Правда, мать частенько говаривала, что жизнь движется по кругу, а это значит, рано или поздно все возвращается, но это был не тот случай. Предложение, сделанное Патриком Фучардом, можно услышать только раз в жизни. Отказавшись от него, она обрекла бы себя на жизнь настолько приземленную, что от одной мысли об этом становилось страшно. Ей бы осталось тогда только рисовать карикатуры для местной газеты и навсегда позабыть о настоящем полете фантазии.

Карикатуры… хм… Лэйни невольно улыбнулась, вспомнив те, что последними отослала Биллу Карпентеру. Она продолжала класть рисунки для начала в детские коробки с завтраками, но теперь они касались только деловой жизни «Карпатии». Не удержавшись, Лэйни сделала целый цикл карикатур, посвященных Злу Смайли, причем подпись под каждой из них начиналась с «Эй, вы!..» Кроме того, ее босс был увековечен на паре отдельных шаржей. Один из них запечатлел Эла Смайли в дверях здания «Карпатии»: он врывался в вестибюль, раздавив по дороге сразу нескольких сотрудниц. «Главное — не опоздать на работу» — гласила подпись. На другом шарже он сидел на деловом совещании. Воспользовавшись тем, что присутствующие отвлеклись, Эл Смайли отсекал голову соседу. Внизу стояло: «Как продвинуться по службе».

Затормозив перед светофором, Лэйни поправила на соседнем сиденье папку, из которой высовывались рисунки, предназначенные для Эла Смайли. Самый верхний (особенно удачный) изображал Пэтси-Пони во всем ее великолепии, гордо выступающей по направлению к зоопарку. «Еще один рисунок на стену», — с грустью подумала Лэйни. Окончательный вариант, одобренный советом директоров, был куда более унылым и скучным. Впрочем, скучным было все, что касалось рутинной работы в «Карпатии»: бесконечное воссоздание уже приевшихся образов, ужасающе неброские пастельные краски, наводящие тоску приглушенные оттенки… Если бы не «Вестник Медоувью» с его колонкой карикатур, она уже заплесневела бы, не иначе. Единственным, что будило воображение и стимулировало творческий процесс, была работа над новым проектом «Мариза».

Зажегся зеленый свет, а Лэйни все не трогалась с места, предаваясь невеселым раздумьям. Сзади засигналили, и она наконец очнулась. Пересекая оживленный перекресток, она прикинула, не заняться ли вместо рисования чем-нибудь другим — все равно чем. Но этим она ничего не добилась бы, разве что еще больше выбилась из графика.

Впрочем, кое-чем можно было заняться на самых законных основаниях, не опасаясь уколов совести. Лэйни решительно развернулась и направилась назад по Пост-роуд, откуда только что выехала: там находился супермаркет, где было удобнее всего закупать продукты. Хорошая прогулка с тележкой сулила полезный и даже приятный перерыв в псевдотворческой активности.

Свободное место на стоянке оказалось у самого входа в магазин. Выходя из машины, Лэйни заметила подъезжающий фургон Кэрол Энн Жизонди. Та припарковалась совсем рядом. Лэйни помахала.

— Как дела? — рассеянно спросила она, пристраиваясь к Кэрол Энн и вместе с ней проходя в двери.

Та ответила беглой улыбкой и рванулась вперед, в глубь магазина, оставив Лэйни далеко позади. «Интересно, чем я ей не угодила?» — подумала та, припоминая, запас каких продуктов нужно пополнить. Она еще не решила, с какой секции начать, и как раз осматривалась, когда поймала взглядом заголовок «Вестника Медоувью», так и кричащий с полки газетного киоска: «Смерть супругов Коул могла быть подстроена мужем». Лэйни тотчас забыла не только о продуктах, но и обо всем на свете.

Заголовок передовицы вдруг показался ей личным оскорблением. Несмотря на знакомое чувство беспомощности, она вдруг поняла, что должна, просто обязана что-нибудь сделать. Если бы Фэрил и Джон могли сейчас появиться перед ней, они бы сказали: «Разве ты — настоящий друг? Будь ты другом, ты бы не допустила, чтобы наши имена смешали с грязью!» Это видение пронеслось в воображении Лэйни так быстро и болезненно, что она внезапно сообразила, как нужно поступить в данную минуту.

Кэрол Энн была занята разговором с мясником супермаркета. Лэйни вынуждена была выслушать спор о том, что лучше класть в лазанью: порошковую говядину или порошковую курятину. Как только Кэрол Энн направилась к выходу из мясной секции, она догнала ее и приступила к расспросам, не тратя времени на обмен любезностями.

— Как могло случиться, что в ночь смерти Коулов их дети оказались у вас?

Кэрол Энн замерла, вцепившись в ручку тележки и глядя на Лэйни, как кролик на удава.

— Простите мою бесцеремонность, — продолжала та, выдавив из себя ободряющую улыбку, — но за последнее время выяснилось слишком много странного. Ведь это факт, что Тим и Райли в ночь смерти родителей гостили у вас. Мне хочется знать, почему так случилось.

— Я не помню, — после долгого молчания ответила Кэрол Энн и, круто развернув тележку, направилась в отдел консервированных продуктов.

— Я думала, — не сдавалась Лэйни, снова догоняя ее, — что дети часто бывали в вашем доме, но оказалось, что это был один-единственный раз.