Король Артур и рыцари Круглого стола - Питер Акройд

— Господин мой Ланселот, — сказал ему сэр Борс, — советую вам принять доброе вместе с дурным. Раз так все случилось, вам нужно всеми силами защищать себя. Во всем христианском мире не найдется рыцарей, которые могли бы вас одолеть. И я советую вам, милорд, позаботиться также о королеве. Если она попала в беду и может пострадать из-за вас, ваш долг — спасти ее, иначе до дальних концов мира дойдет о вас худая слава. Поскольку вас застали вместе с ней, вы обязаны стоять за нее и не допустить, чтобы ее казнили. Не знаю, по праву находились вы с ней или же это было против права, но скажу одно: если она погибнет, на вашу голову обрушится вечный позор.

— Избави меня, Иисусе, от такого стыда! — воскликнул Ланселот. — И молю благого Спасителя защитить жизнь и доброе имя нашей владычицы. Ее не осудят из-за меня, такого не будет. Итак, господа, мои друзья и родичи — как вы поступите?

Все они вскричали в один голос:

— Мы будем делать то же, что и вы!

— Вот что, по-моему, произойдет. Король Артур, наш господин, в пылу гнева приговорит свою супругу к смерти на костре. Злые советники будут подстрекать его к этому. Как же мне поступить в этом случае, милорды?

Сэр Борс выступил вперед:

— Вы должны спасти королеву. Если ее сожгут, то по вашей вине, а если схватят вас, то приговорят к такой же казни или к еще более постыдной. Соберитесь с духом. Спасите ее!

Ланселот сумрачно выслушал все советы.

— Добрые мои господа, — сказал он, — вы хорошо знаете, что я не сделаю ничего в ущерб своей или вашей чести. Знаете вы также, что я решился избавить королеву от лютой смерти. Но, советуя мне любой ценой спасти ее, помните, сколько бед я натворю при этом. Вероятно, я убью кого-нибудь из моих ближайших друзей. Некоторые рыцари из любви ко мне изменят своему государю. Всего этого я не искал и не хотел. И еще скажите мне: похитив королеву Гиневру, куда я ее повезу?

— Вот уж задача, — усмехнулся сэр Борс. — Вспомните, как поступил в подобном случае сэр Тристрам! Он послушался вашего совета и без малого три года жил с Изольдой в вашем замке Веселой Стражи. А поскольку этот замок принадлежит вам, почему бы не укрыть в нем королеву для ее же безопасности? Если король приговорит ее к смерти на костре, вы вправе и обязаны примчаться ей на помощь, и она будет жить в замке Веселой Стражи, пока гнев короля не утихнет. Тогда вы возвратите королеву ее супругу и заслужите благодарность обоих.

— Не думаю, что пример Тристрама так уж хорош, — ответил ему Ланселот. — Или вы забыли, что, когда он вернул Изольду королю Марку, этот король-изменник убил его острым копьем? Пронзил ему сердце, когда он играл на арфе перед королевой. Мне поныне горестно вспоминать о гибели Тристрама, ибо то был один из лучших рыцарей в мире.

— Все это верно, — согласился Борс, — но вы не сдавайтесь. Ведь между королем Артуром и королем Марком нет ничего общего. Артур всегда держал свое слово. Это достойный и честный человек.

Они еще какое-то время поспорили, и все согласились с тем, что будь что будет, но спасти королеву нужно непременно. Если ее приговорят к смерти, она укроется в замке Ланселота. Так решив, рыцари уехали в лес поблизости от Карлайла и ждали там приговора короля.

Гиневру приводят на суд

Сэр Мордред, получивший от Ланселота тяжелую рану, сумел удрать. Он истекал кровью, но все же забрался в седло и поехал к королю. Он рассказал своему повелителю о событиях той ночи и о том, как погибли все бывшие с ним рыцари.

— Помилуй нас Боже! — вскричал король. — Как такое может быть? И вы говорите, что застали его в покоях королевы?

— Да, сир! Богом клянусь, все это правда. Ланселот не был вооружен, но, покончив с сэром Колгревонсом, он надел доспехи достойного рыцаря и напал на нас.

Эти новости глубоко огорчили короля.

— Сэр Ланселот — великий воин, равных ему нет. Горько сожалею я о том, что ныне он обратился против меня, ибо, став моим врагом, он уничтожит братство Круглого стола. У него множество родичей среди знати, наш союз рухнет навеки. И вот еще что: ради собственной чести мне придется приговорить жену к смерти на костре.

И Артур скорбно поник головой.

Спустя недолгое время назначили суд над королевой, и никто не сомневался, каков будет приговор. Ее привели к Камню Правосудия, и там свидетели выступили против нее. Гиневра стояла молча, потупив глаза, перед первыми вельможами королевства. Когда суд завершился, поднялся сэр Гавейн и обратился к королю:

— Господин мой Артур, — сказал он, — прошу вас не спешить со смертным приговором. Разве нельзя отсрочить казнь? На то есть много причин, и одна из них очень проста: быть может, Ланселот пришел в покои королевы без дурного умысла. Вы сами знаете, что госпожа Гиневра многим обязана сэру Ланселоту. Он не раз спасал ее жизнь, он сразился на поединке за нее, когда ни один рыцарь не пожелал вступиться. Она могла послать за ним по доброте сердечной, желая вознаградить его за подвиги. И если королева послала за Ланселотом втайне, то лишь потому, что знала: при дворе хватает сплетников и любителей скандалов, которые только и делают, что сеют раздор. Возможно, она так поступила напрасно, однако со всеми бывает — стараешься сделать как лучше, а выходит наоборот. Это закон жизни. Готов ручаться в том, что королева Гиневра — верная и честная жена. Что же до Ланселота, уверен: он вызовет на поединок любого рыцаря, кто усомнится в целомудрии королевы или в чести самого Ланселота.

— Тут вы правы. Ланселот полагается на свою силу и никого не боится. Но вашего совета я не приму, сэр Гавейн. Закон есть закон. Королева взойдет на костер, и, если мне удастся схватить Ланселота, его я тоже приговорю к позорной казни.

— Боже упаси, государь, чтобы я дожил до такого!

— Почему вы так говорите? Он только что убил вашего брата, сэра Агравейна, и тяжело ранил Мордреда. И разве не убил он двоих ваших сыновей, сэра Флоренса и сэра Ловеля?

— Я знаю все это и горько печалюсь о смерти моих сыновей. Но я предостерегал их всех — и братьев, и сыновей — чем кончится сражение с Ланселотом. Они пренебрегли моим советом. Так что я не стану выступать против Ланселота или мстить ему. Мои родичи сами выбрали путь погибели, сами виноваты в своей смерти.

Король Артур выслушал его мрачно и сказал:

— Готовьтесь, сэр Гавейн! Наденьте лучшие свои доспехи и вместе с братьями, Гахерисом и Гаретом, возьмите королеву, отвезите ее на место казни и предайте огню.

— Нет, благороднейший мой повелитель, этого я сделать не могу. Я не поведу госпожу нашу королеву на страшную и позорную смерть. Не могу даже думать о том, как ее привяжут к столбу, и уж тем более не стану делать этого сам.