В режиме бога - Евгений Прошкин

– Вроде нет.

– Там было про чай, – уверенно произнес Сигалов. – А до этого про сосиски и кетчуп, но мы не успели.

В салон вернулась музыка – еще гуще, чем прежде. Басы ухали Виктору прямо в спину, сбивая сердце с ритма, и он почувствовал себя мембраной, безропотно подстраивающейся под любой звук. Сигалов выставил перед собой ладонь, чтобы проверить, будет ли она вибрировать в такт музыке. Он старался держать руку как можно тверже, но при каждом повороте машины ладонь отклонялась в сторону, и Виктору приходилось начинать всё с начала. После нескольких неудачных попыток он сделал вывод, что таксист поворачивает специально, с целью провалить эксперимент. Виктор украдкой взглянул в зеркало и обнаружил, что водитель давно и пристально за ним наблюдает. Вспомнив про руку, Сигалов быстро опустил ее на колено и весь внутренне сжался. Ему хотелось исчезнуть или спрятаться за передней спинкой, но он боялся пошевелиться: от любого движения дверь могла распахнуться, и тогда машина уехала бы в Мытищи без него.

С каждой секундой Виктору становилось всё хуже, но внезапно музыка прервалась, и кто-то заговорил:

«Как всегда в это время – краткие новости.

Компания «Гипностик», ведущий производитель и продавец морфоскриптов, снова теряет деньги. Сегодня на торгах цена одной акции опустилась еще на двенадцать пунктов. Биржевые эксперты предупреждают, что если от этих бумаг не избавиться сейчас, то в дальнейшем убытки будут возрастать, поскольку дно еще не достигнуто, и где оно находится, спрогнозировать пока невозможно.

Руководство «Гипностика» заявляет, что падение акций компании – это результат спланированной атаки недобросовестных конкурентов. Высший менеджмент «Гипностика» требует обратить внимание на невыясненные обстоятельства гибели скандально известного трейдера Георгия Зубаткина и на то, что расследование идет крайне медленно. Зубаткин мог сообщить комиссии по ценным бумагам фамилии заинтересованных лиц, поэтому его смерть была выгодна многим. Это, напоминаю, было заявление руководства «Гипностика».

Орбитальное кольцо, построенное на высоте семисот километров, встречает очередные смены монтажных бригад. Вчера и сегодня состоялось двадцать плановых запусков ракет-носителей, которые вывели на орбиту новые модули. На днях начнется строительство первого орбитального лифта. Специалисты говорят, что это самый опасный этап работ, но мы вместе с нашими слушателями будем надеяться, что у космических монтажников всё под контролем.

Так называемое «Движение против зомбирования» вчера сообщило об открытии своего первого информационного ресурса. До сих пор это неформальное объединение было одним из самых закрытых и загадочных. Теперь оно обзавелось собственной площадкой в сети, на которой активисты планируют сообщать гражданам о готовящихся мероприятиях. К открытию ресурса была приурочена публикация проморолика, набравшего рекордное количество загрузок и признанного лучшей вирусной рекламой прошедших суток. Добавим от себя, что этот морфоскрипт сделан на высочайшем профессиональном уровне, и не удивительно, что он стал хитом. Складывается впечатление, что против распространения скриптов выступают сами морфоскриптеры. Согласитесь, это выглядит немного необычно».

– Куда мы едем? – встрепенулся Виктор.

– В Мытищи, – ответил таксист. – Или уже нет?

Сигалов задумался. Что-то вело его от самого офиса и продолжало вести сейчас. На пелену в глазах он уже не обращал внимания, а вот с чувством зависимости было сложнее. Это ощущение не имело четких признаков, как любое ощущение, оно было исключительно субъективным, поэтому Виктор не мог сказать определенно, продолжает ли он его испытывать или уже нет.

– Так едем в Мытищи-то? – спросил водитель.

– Конечно, – не моргнув, сказал Сигалов.

Похоже, это и был ответ. Он перестал замечать чужое влияние, но само влияние от этого не исчезло. Оно заставляло Виктора двигаться в неизвестном направлении, и, наверно, в идеале он должен был подчиняться без размышлений, как персонаж скрипта. Впрочем, с точки зрения Индекса он и был обычным персонажем, никем иным. Значит, и вел его тот, кто управляет Индексом, – активное ядро по имени Кирилл. Возможно, брату что-то было от него нужно?

Посмотрев в окно, Сигалов прищурился: район казался ему как будто знакомым.

– Это уже Мытищи? – осведомился он.

– До Мытищ пилить и пилить, мы даже половины не проехали.

На параллельной улице, мелькнувшей за пешеходной перемычкой, Виктор заметил угол разрисованного бетонного забора. Увидеть он ничего не сумел – просвет уже остался позади, и справа снова тянулся дом, широкий, как растянутый баян. К следующему переулку Сигалов подготовился и успел-таки рассмотреть граффити на школьном заборе. Это был дородный старик со злым лицом и немулем, стягивающим густые спутанные патлы.

– Направо! – отрывисто бросил Виктор.

– А Мытищи?

– Позже. Сейчас направо, пожалуйста, и вон за те дома.

Водитель что-то пробурчал, но сбавил скорость и нацелился на рукав эстакады. Выписав по развязке петлю, машина поехала прямо на Кота Базилио в косухе и черных круглых очках.

– Вот же дети… – с осуждением бросил таксист.

– Пусть развлекаются, заборы для того и ставят, чтобы их кто-то расписывал. Перед школой повернем налево.

Сигалов узнавал эти места как родные, хотя прошел здесь всего один раз. Неподалеку была квартира Кирилла, из которой Виктор отправился в свое первое путешествие по улицам Индекса, окончившееся под колесами школьного автобуса.

Порулив вокруг тихих дворов, такси остановилось возле того самого подъезда.

– Я скоро вернусь, – пообещал Сигалов и вышел из машины.

– Можно и не скоро. Вы, главное, вернитесь, – отозвался водитель.

Виктор не слушал, он уже рисовал себе встречу с братом. Тот сказал, что сразу почувствует его присутствие в скрипте, и Сигалова разбирало любопытство, как это будет выглядеть. Он не стремился застать Кирилла врасплох и вначале даже не помышлял о том, чтобы заехать к нему домой. Виктор и адреса-то не знал. Возможно, именно это и подразумевалось под поездкой в Мытищи? Что, если Индекс не мог указать дорогу к Кириллу более доступным способом и просто вынудил его проехать мимо этого района? Такое объяснение Сигалову понравилось, оно было вполне в духе брата.

Виктор прошел по дорожке к дому, мимо садика со скамейками.

– Привет! – крикнул он молодой женщине с детской коляской. И, одумавшись, повторил еще раз, уже громким шепотом: – Ой, извини. Привет, говорю!