Слезы дракона - Дин Кунц

- Никакой крови. Только какая-то жидкая грязь.

Вещество, которое он растирал между пальцами, по виду и впрямь походило на увлажненный грунт, да и пахло соответственно. Кровать и ковер были сплошь засыпаны густеющими комками этого вещества и залиты жидкой грязью.

Гарри, на корточках передвигаясь по комнате, останавливался подле больших сгустков грязи и тыкал в них указательным пальцем.

- Время-то прямо вскачь несется, - заметила Конни.

- Только, ради Бога, не говори мне, который час, - отозвался он, не поднимая глаз.

Но она не удержалась:

- Начало первого. Самое время для ведьм, вурдалаков и всякой другой нечисти.

- Это точно.

Не переставая тщательнейшим образом осматривать комнату, он вдруг наткнулся на небольшой катышек грязи, в котором заметил земляного червя. Тот был еще влажным, скользким хотя уже и мертвым. Вскopе на глаза Гарри попался слипшийся комок какой-то полусгнившей растительности, очень похожей на листья фикуса. Они легко отслаивались друг от друга, как тонкие лепешки многослойного восточного печенья. В самом центре лиственной гробницы лежал маленький черный жучок с жестми тонкими ножками и зелеными глазками.

Рядом с одной из тумбочек Гарри нашел слегка деформированную свинцовую пулю, одну из тех, что Конни всадила в Тик-така. Пуля была сплошь облеплена влажной землей. Он поднял ее с пола и, задумчиво глядя на нее, стал перекатывать между большим и указательным пальцами. Конни подошла поближе, чтобы получше рассмотреть находку.

- Что бы это могло значить?

- Трудно сказать… хотя, может быть…

- Что?

Он замялся, глядя на разбросанные по ковру и кровати комки земли, в голову настойчиво лезли мысли о легендах и народных сказаниях, своего рода волшебных сказках с религиозным подтекстом, более ощутимым, чем, например, в сказках Ханса Кристиана Андерсена. Скорее всего, иудейских, если ему не изменяет память. Сказаниях о кабалистических волшебствах и деяниях.

- Если собрать всю эту грязь в кучу, - задумчиво произнес Гарри, - и утрамбовать… как думаешь, можно было бы залепить у него дырки на шее и лице?

Хмуря брови, Конни сказала:

- Видимо, да. То есть… что ты хочешь этим сказать?

Он поднялся с корточек и положил пулю в карман. Уверенный, что нет надобности напоминать ей о найденной ими куче земли в гостиной Рикки Эстефана - равно как и о прекрасно вылепленной руке в обшлаге рукава, торчавшей из нее.

- Я не совсем уверен в том, что вертится у меня на языке, - замялся Гарри. - Хотелось бы сначала все тщательно обдумать.

Проходя по анфиладе комнат, они везде гасили за собой свет. И наступавшая за их спинами темнота, казалось, оживала. Снаружи послеполуночный мир был омыт - но не очищeн - воздушными потоками ветра, дувшего с океана. Ветер этот обычно нес для Гарри ощущение свежести и чистоты, но только, увы, не сегодня. Он больше не верил, что природные силы способны вечно обуздывать хаос жизни. В данный момент холодный ветер нес в себе что-то дьявольское, нечистое: заставляя думать о гранитных надгробиях, человеческих останках в объятиях леденящей смерти, тускло отсвечивающих панцирях питающихся мертвечиной жуков.

Все тело его ныло от боли и усталости, и, видимо, это измождение служило виной тому, что мысли его неожиданно приняли столь мрачный и зловещий оборот. Но какова бы ни была причина, он все более склонялся к точке зрения Конни, что именно хаос, а не порядок, был естественной мерой вещей в мире и что хаосу невозможно противостоять, можно только скользить по его поверхности, как любители острых ощущений скользят на своих досках по гребням громадных, таящих в себе опасность волн.

На лужайке между главным входом в дом и подъездной аллеей, где он оставил свою "хонду", они чуть не наступили на большую кучу влажного грунта. Ее не было в этом месте, когда они входили в дом.

Из бардачка машины Конни достала ручной фонарик и, возвратясь, направила луч на холмик, чтобы Гарри мог рассмотреть его более тщательно. Сначала он осторожно обошел вокруг холмика, внимательно оглядывая его со всех сторон, но из него не торчало ни руки, ни какой-либо другой человеческой конечности. На сей раз все следы были полностью уничтожены.

Взрыхлив пальцами землю, он, однако, обнаружил в куче комки слипшихся листьев, подобные тем, что нашел в спальне Ордегарда. Трава, камни, мертвые земляные черви. Набрякшая от влаги, почти полностью сгнившая коробка из-под сигар. Оборванные корни, сломанные веточки, тонюсенькие косточки скелетика длиннохвостого попугая, включая хрупкое кружево одного из прижатых к тельцу крыльев. Гарри и сам толком не знал, что именно ищет: может быть, вылепленное из земли, подобно руке, обнаруженной ими в квартире Рикки, сердце, еще пульсирующее странной и зловещей жизнью.

Сев в машину, он завел мотор и включил печку. Холод глубоко проник в его душу. Ожидая, когда придет вожделенное тепло и не сводя глаз с черного холмика земли на темной лужайке, Гарри рассказывал Конни легенду о големе, мстительном чудище, вылепленном из земли. Она слушала его не перебивая, напрочь отбросив прежний свой скептицизм, так мешавший ей раньше, у себя на квартире, толком вникнуть в его горячий, но бессвязный рассказ о вполне реальной возможности существования социопата, обладающего сверхпсихическими способностями и демонической силой, могущей возействовать на других людей.

Кoгдa он закончил, она уточнила:

- Выходит тогда, чтобы убивать, он создает себе големов, а сам при этом отсиживается где-нибудь в полной безопасности.

- Скорее всего, так.

- А големов лепит из земли.

- Или песка, или растений - из чего угодно, из любого подручного материала.

- Создает их силой разума?

Гарри промолчал.

- Силой разума или с помощью какого-нибудь волшебства, как в сказке?

- Господи, да я-то откуда знаю. Мне и самому все это кажется невероятным.

- И тебе все еще кажется, что он к тому же способен вселяться в других людей и использовать их как марионеток?

- Скорее всего, нет. Во всяком случае, на этот счет у нас пока не было прямых доказательств.

- А Ордегард?

- Думаю, между ним и Тик-таком нет никакой связи.

- Да? Но ведь ты же сам настаивал, чтобы мы поехали в морг, так как тебе казалось…

- Правильно, казалось раньше, но не теперь. Ордегард - это самый обычный, доморощенный псих эпохи первого пришествия. Я как вырубил его вчера на чердаке, так этим все и кончилось.

- Но Тик-так же объявился здесь, в доме Ордегарда…

- Объявился потому, что мы здесь ошивались. Каким-то образом он умеет нас находить. Благодаря нам он и явился сюда, а не потому, что как-то был связан с Джеймсом Ордегардом.