Легенды «Вымпела». Разведка специального назначения - Валерий Юрьевич Киселёв

пройдя изученными ранее проходными подъездами, в точке, где он всего лишь на минуту оказался в невидимой зоне, именно в это мгновение, скинув «майку-светофор» и сменив её на неприметную светленькую рубашку, – Абакар слился с толпой. А чуть позднее, через пару минут, из окна автобуса наблюдал, как суетятся его «визави», пытаясь найти кого-то в красном…

Три точки контрнаблюдения на последующем его пути, которые отрабатывали остальные участники группы, наружного наблюдения за ним уже не выявили. Он шёл «без хвоста». Потом он в условленном месте получил изделие для проведения встречи. Это был специальный сувенир-подарок для чиновника, с кем должен был состояться обед.

Наша задача была обеспечить безопасный отход и вывод его в городской схрон.

Встреча и сама операция должны были происходить в маленьком уютном кафе. Это место было подобрано нами ещё несколько недель назад. Ресторанчик подходил под нашу задачу идеально. Первым зашёл я, определив, что посторонних и подозрительных лиц внутри нет, выпив кофе, вышел в точно определённое время навстречу Абакару. Метров за сто перед ресторанчиком я встретил его и, проходя мимо, подал условный знак: «Всё в порядке», одновременно ещё раз убедившись, что за ним никто не следует.

В ресторане уже давно сидел и делал вид, что попивает ром, Халбаич. Безбожно заигрывая с двумя официантками, он рассказывал и какие-то неимоверные истории, и «жалестные» житейские были, перемешивая с кубинскими анекдотами. В последнюю неделю он бывал здесь часто и успел стать своим. Он строго держался «легенды», выработанной кубинцами и шефом. На него никто не обращал внимания.

Абакар зашёл в зал, потирая от волнения и долгой ходьбы вспотевшие ладони. Осмотрелся. Обратил внимание на нескольких местных посетителей, сидящих за столиками, не задерживая взгляд, увидел Юру с официантками. Они прилипли к нему и даже не спешили подходить к остальным гостям. Абакар прошёл в угол зала и занял место за столиком таким образом, чтобы можно было бы осматривать весь зал. За столом стояло три стула, один из которых Абакар переставил в сторону, оставив, кроме своего, один. Вновь пришедший вынужден будет сесть на этот единственный стул и окажется строго спиной к залу. Если кто-то даже будет смотреть на него, то лица не увидит, а значит, и не запомнит. Заказал кофе и стал ждать…

Вскоре появился «объект». Начальник местной полиции.

На недавней встрече в муниципалитете Абакара подвёл к нему общий знакомый. Позднее, ведя непринуждённую беседу и попивая ром, чиновника удалось заинтересовать вещицей антикварного происхождения. Эта штуковина и лежала у Абакара в свёртке. В том, что он должен прийти и прийти один, мы были уверены.

По-дружески обнялись, как будто бы знали друг друга сто лет. Абакар сразу же пустился рассказывать какую-то длинную и нудную историю, якобы из личной жизни. Придумал её сам шеф. Полицейский терпеливо слушал. Поскольку история касалась личной драмы, перебивать он не смел. Так прошло примерно с полчаса. Время фиесты давно кончилось, и чиновник всё-таки нетерпеливо спросил:

– Ты принёс?

– Подожди. Тебе что, не интересно? – продолжал Абакар.

– У меня времени мало…

– Всё у меня, вот свёрток. Здесь темновато, ни черта не видно…

– Давай выйдем на улицу… У меня, действительно, времени в обрез, – пытаясь рассмотреть старинную резьбу по кости, говорил полицейский. – Чувствуется, хороша работа…

Абакар быстро расплатился, и они направились на выход. Выйдя из кафе, начальник полиции уставился в изделие, щурясь от яркого света. Он не обратил внимания, что по дороге подкатывала машина и уже на ходу «гостеприимно» распахивал дверцу человек. Он не заметил Халбаича, вышедшего сразу же за ними, «дружелюбно» пихающего его в спину, засовывая в автомобиль. Полицейский очнулся, понимая, что произошло, когда уже сидел между двумя людьми, а машина катила дальше по городу.

– Эти военные, – объяснил Абакар прохожему, оказавшемуся рядом и видевшему какую-то суету, – вечно куда-то опаздывают, спешат. Даже попрощаться не успевают… – и спокойно пошёл в противоположную сторону.

Через несколько минут к нему подкатила вторая машина и забрала его с улицы.

Контрнаблюдение за местом проведения операции ничего подозрительного не обнаружило. Даже прохожий, оказавшийся прямо около входа в ресторан, спокойно пошёл дальше.

* * *

Мы уже очень долго лежали на огромном поле, совсем недалеко от взлётной полосы. В линейку, как на параде, стояли самолёты. Совсем рядом с нами были оборудованы трибуны для почётных гостей, заботливо укрытые сверху тентом от солнца и дождя. Внизу, под трибуной, толпились офицеры в военной форме с планками боевых орденов. Сегодня был предпоследний день нашей учёбы. Приехал генерал из Советского Союза с целью проверки итогов нашей подготовки. Это был высокопоставленный начальник, с огромным боевым и оперативным опытом.

Два дня назад наш шеф уехал срочно в Гавану встречать генерала из Москвы. Никто приезжать с инспекцией, насколько мы знали, не собирался. Но, видно, телеграммы, которые регулярно отправлял Воробьёв с докладами, что и как происходило, внимательно изучались ведомством Юрия Ивановича. Значит, к этой подготовке был особый интерес. Значит, она была важна, если сам Дроздов внимательно отслеживал её результаты. Осознавая значимость происходящего, мы терпеливо ждали своего часа.

И вот на дороге появились машины. Около трибуны высадили гостей. Они поднялись и расселись на приготовленные кресла. Прозвучала команда одного из присутствующих: «Начинайте!» Мы узнали его по многочисленным картинкам и телевизионным выступлениям – это был родной брат Фиделя, Рауль Кастро. «Ничего себе, сам министр обороны принимать экзамены приехал», – думал я, вжимаясь глубже в землю. Рассмотреть их лица было легко, до трибуны было всего-то метров двадцать. Кроме министра, там были и знакомые мне лица из посольства, наши преподаватели и командующий войсками специального назначения Кубы, с которым вступил в поединок, ещё в самом начале нашей учёбы, Абакар…

На первом этапе нам ничего особенного делать было и не надо, присутствующим показывали способы маскировки. Это был наиболее эффектный момент, когда прямо у вас под носом, в чистом, голом поле, появлялись люди. Так и произошло. Наш генерал очень удивился, когда мы поднялись совсем рядом с трибуной. Все гости подошли к нам.

– Что они с вами сделали? – по-старчески запричитал Александр Иванович. – Их же узнать невозможно! Бедные ребята…

Нам было непонятно, серьёзно ли говорил генерал или шутил. Знали мы своё высокое начальство плохо, общались с ним в основном через своих командиров и письменные указания. Он стал пожимать всем руки, пытаясь узнать, кто есть кто. Мы с Халбаичем были покрыты чёрной сажей, Черемисин и Абакар – густо смазаны красноватой глиной, а Чекулаев и Геймур одеты в маскхалаты с травой, и лица их смазаны соком