Империя и нация в зеркале исторической памяти: Сборник статей - Александр Семенов

Затем в 2001 году было принято решение отпраздновать новый юбилей – 2700 лет священной персидской книги «Авесты», и это вызвало повышенный интерес таджикских ученых к проблемам зороастризма и «арийских» основ таджикской культуры. Родину Зороастра они стали с особой страстью искать в Средней Азии, т. е. на территории «исторического Таджикистана». Так в Таджикистане центральной властью и местной интеллектуальной элитой стал культивироваться арийский миф, призванный, во-первых, сплотить нацию путем апелляции к единым древним предкам, во-вторых, наделить таджиков славой древнейших цивилизаций, в-третьих, снизить накал религиозных противоречий между суннитами и исмаилитами, в-четвертых, создать глубокие культурно-исторические основания для союзнических отношений как с Россией, так и с Ираном и, наконец, в-пятых, провести резкую границу между таджиками и узбеками, изобразив их народами с совершенно разными корнями, включая «расовые» [659] . Кроме того, как «саманидский» проект 1997—1999 годов, так и «арийский» проект 2001—2006 годов должны были подчеркнуть мудрость и непререкаемый авторитет Э. Рахмонова накануне президентских выборов соответственно в 1999 и 2006 годах и ослабить позиции исламистов. [660]

Чтобы придать этому мифу научную достоверность, таджикские ученые должны были заполнить досадный разрыв между эпохой Зороастра и Саманидами. Вскоре эта задача была успешно решена: ссылаясь на китайские источники, таджикская исследовательница обнаружила некое государство Кирпанд, существовавшее в II—VII веках и занимавшее обширную территорию от реки Инд до Хорезма. Якобы эта «империя» была создана предками таджиков, и в ней господствовал «арийский язык». [661]

После этого 12 сентября 2003 года президент Таджикистана смог с полным удовлетворением издать указ о праздновании в 2006 году Года арийской цивилизации. При этом он, с одной стороны, обличал расизм и дистанцировался от нацистской псевдонауки, но с другой – с гордостью говорил о «чистом культурном наследии». Он доказывал, что «арийская цивилизация, с ее культурно-нравственными ценностями, сыграла поистине очень важную роль в формировании человеческой цивилизации и связей между цивилизациями и культурами, о чем свидетельствуют исторические памятники, сохранившиеся на территориях проживания арийских народов и в других странах. Ценности арийского наследия и культуры считаются предметом гордости не только для их наследников, но и всего человечества, являясь общечеловеческим историческим достоянием». Эти ценности казались ему настолько значимыми, что он требовал восстановления в правах названия «арии» в отношении иранских народов как традиционного. При этом, ссылаясь на археологию, он с вдохновением указывал на огромные по размерам пространства, освоенные иранскими («арийскими») народами в раннем железном веке. Но «извечной родиной» ариев он представлял Среднюю Азию. [662]

В своих рассуждениях Рахмонов опирался на работы двух ведущих таджикских историков, академиков Н. Негматова и Р. Масова, которые, с одной стороны, делали все возможное для того, чтобы очистить «арийство» от нацистских ассоциаций, а с другой – обвиняли в «вековых несчастьях таджикского народа» тюркских завоевателей [663] . С одобрением предстоящих торжеств выступил и президент Академии наук Таджикистана М. Илолов, подчеркнувший, что «тема ариев представляет собой не только и не столько историческую проблему, сколько современную». По его мнению, арийская идентичность необходима современным таджикам для самопознания и пробуждения созидательной энергии [664] . Любопытно, что как президент Рахмонов, так и ведущие таджикские ученые всячески подчеркивали, что обращение к наследию пророка Зороастра нисколько не противоречит исламу.

С конца 2005 года улицы таджикских городов заполнились плакатами, украшенными знаками свастики и объявлявшими таджиков прямыми потомками славных арийцев, а в сентябре 2006 года в Душанбе состоялся представительный форум, посвященный Году арийской цивилизации [665] . В честь славного праздника в Таджикистане даже была выпущена памятная серебряная монета достоинством в один сом. Тогда же отпраздновали и 2700-летие Куляба, родного города таджикского президента.

Все это вызвало немедленную реакцию ведущего узбекского археолога, академика А. Аскарова, попытавшегося наделить часть арийцев тюркоязычием и изобразить их предками узбеков. Он доказывал, что степное население с эпохи бронзы было многоязычным и включало как иранские, так и тюркские группы, обитавшие в тесных контактах друг с другом. В подходе своих оппонентов узбекский академик усматривал европоцентризм с его колониальной направленностью [666] , хотя трудно было винить таджиков в каких-либо колониальных устремлениях.

В свою очередь, некоторые туркменские интеллектуалы еще в 1980-х годах пытались представить арийцев предками туркмен, как это делал, например, художник Сулий Яранов. Любопытно, что тогда он противопоставлял арийцев тюркам и отвергал пантюркизм [667] . Его выступление в местной газете вызвало полемику между археологами, вновь подтвердившую значительные расхождения, существующие в науке по поводу древнего расселения индоиранцев (ариев). Если один археолог выводил их с севера из степного пояса, то другой настаивал на локализации их прародины на территории Юго-Западной Туркмении [668] . Вместе с тем оба они отмечали древний иранский субстрат в этногенезе туркмен, что вскоре и дало повод для поисков предков туркмен в Парфии [669] . Действительно, прошло несколько лет, и о «тюркоязычии» мидийцев, скифов, саков, массагетов и парфян заговорил советник президента Ниязова, археолог О.А. Гундогдыев. Он доказывал, что якобы они-то и были предками туркмен. Тем самым, по его словам, туркмены пронесли народное единство через тысячелетия. [670]

Таким образом, во всех постсоветских тюркских государствах отмечается заметная тенденция к своей легитимизации путем обращения к идее автохтонизма, рисующей далеких предков безусловными «коренными жителями», обитавшими на данной территории с глубочайшей первобытности. В этом следует видеть прямое следствие советского этнонационализма, определявшего государство в культурно-исторических, а не гражданских терминах. Вот где берет начало неизбывная тяга многих тюркских политиков и ученых отождествлять своих предков с древними местными обитателями и принижать роль известных массовых миграций кочевников. При этом стратегии «обретения предков» допускают некоторую вариативность. В одних случаях акцент делается на биологическом и культурном наследии, и тогда предки объявляются «арийцами», которые с течением времени сменили свой изначальный язык. В других случаях те же самые предки наделяются исконным тюркоязычием. Однако все это вызывает неприятие у армянских и таджикских ученых, усматривающих в этом неправомерное «присвоение чужого прошлого». [671]

Между тем принцип автохтонизма оказывается важным и для других постсоветских государств далеко за пределами Центральной Азии, где археология также оказывается важным политическим орудием. Так, не забывал об археологии и бывший президент Грузии Э.А. Шеварднадзе. В связи с тем, что археологи обнаружили в Дманиси (Южная Грузия) останки Homo erectus, датированные временем 1700—1800 тысяч лет назад, в октябре 2000 года в Тбилиси была устроена археологическая выставка. Она была призвана продемонстрировать миру «древнейшего европейца» и тем подчеркнуть ориентацию Грузии на Европу и ее стремление влиться в сообщество европейских народов. В связи с этим посещение выставки президентом Грузии имело, несомненно, знаковый характер [672] . Сегодня экспозиция Национального музея Грузии в Тбилиси открывается изображениями людей из Дманиси, причем им там даны грузинские имена, что должно представлять «древнейших европейцев» грузинами.

Европейская идентичность воодушевляет и нынешнего президента Грузии М. Саакашвили, выступившего перед депутатами Европейского парламента в Страсбурге со следующим заявлением: «Грузины являются европейцами с того времени, как Прометей был прикован цепями к скале и в Грузии побывали аргонавты в поисках „золотого руна“» [673] . Эта концепция пытается опираться на научные данные. В октябре–декабре 2008 года в Кембридже (Великобритания) демонстрировались археологические находки из поселения Вани эпохи Колхидского царства второй половины 1-го тысячелетия до н. э. Комментируя эти находки, в своем интервью теленовостям Euronews директор Национального музея Грузии назвал Грузию «страной Золотого руна», которая якобы всегда была с Европой. Иными словами, стремление получать щедрую финансовую поддержку и военную помощь из Европы ищет себе оправдание в глубинах древнейшей истории.

В свою очередь, во время празднования Абхазией Дня независимости 30 сентября 2008 года в центре Сухума была вывешена огромная карта древнего царства Апсны. Этим абхазы давали понять, что объявление Абхазией независимости было легитимным актом, возвращавшим стране статус, потерянный в далеком Средневековье. [674]