Девушка полночи - Катажина Бонда

Взяв ключи от однушки, в которой жил с тех пор, как развелся с женой, Дух вернулся и открыл холодильник. Там не было ничего, кроме копченой скумбрии и клубничного творожного сырка. Честно говоря, Дух даже не помнил, когда заглядывал в холодильник последний раз. Уж точно, не на этой неделе. Сначала он вынул сырок, поднял прикрывающую его фольгу. На занятиях по биологии он получил бы гарантированную пятерку за чудную плесень, покрывшую поверхность продукта. Не оставалось ничего, кроме как бросить в кошачью миску рыбу, далеко не первой свежести, но ей было не больше шести дней. Раз уж Духу-человеку пришлось жевать старую колбасу, Духкот вполне перебьется рыбьей трухой. Будем считать это ценой за внебрачную свободу. Недостаток жратвы. Кот тут же вылез из-под кухонного шкафа, потерся о его штанину и промяукал что-то наподобие «ну наконец-то».

– Мало того что рыжий, так еще и косой, – растрогался Дух. – Держи кулаки. Сегодня вечером будет нормальная еда. Выдержишь. Надо быть твердым, не размазней. Ты ж еси Дух.

Он вышел. Сел в свою свекольную «хонду-цивик-аэродек» 1998 года и почувствовал запах бензина. Ему уже давно следовало поехать на станцию техобслуживания, чтобы проверить газовую установку. Нажав на кнопку, он решил ехать на бензине. День обещал быть безрадостным, но Дух ничего иного и не ждал. По радио крутили «Девушку с севера». Радиоведущий пел припев вместе с Иглой, из-за чего капитан сразу переключил программу. Из всех искусств караоке приносит больше всего боли, подумал он. Его уже тошнило от этой песни, которая звучала из каждого утюга, и не меньше выворачивало от дела, связанного с ней. Несмотря на все усилия и потраченное время, они не продвинулись вперед даже на миллиметр.

Если ему скажут написать рапорт об увольнении, то он с радостью сделает это. Пришло время зарабатывать деньги. Может быть, если у него будет куча бабок, то он сможет вернуть Циркачку, так он ласково называл бывшую супругу, которая только и умела, что устраивать цирк. Он наивно полагал, что после развода освободится от нее, но до сих пор видел только минусы жизни в одиночку. Она постоянно звонила ему, чтобы он помог ей. То с машиной, то с детьми, то с сортирным бачком, так как кнопка не нажимается. Как будто ее новый хахаль не мог взять эти обязанности на себя. «Если не умеет, то пусть научится», – сказал он ей во время последнего разговора. «Ричард нужен мне не для этого», – ответила она, чем довела его до исступления. С тех пор Дух не отвечал на ее звонки и не заплатил вовремя алименты. Пусть Ричард покажет себя, раз уж он занял его место в доме. Сейчас, однако, ему подумалось, что, имея кругленькую сумму на счету, он, возможно, научился бы переносить частые перепады настроения Циркачки и даже говорить с ней по-аглицки. Особенно в некоторых ситуациях.

Валигура ждал его вместе с тремя смурными мужиками в штатском. Когда вошел Дух, они прервали оживленную дискуссию. У одного из гостей был искусственный глаз. Он был высокий, но даже с двумя глазами его трудно было бы назвать привлекательным. Духу казалось, что циклоп пялится не на его погоны, а на обувь. В памяти сразу же всплыл косоглазый товарищ, а в душе – надежда, что рыжий вредитель не подыхает сейчас в муках от употребления тухлой скумбрии.

– Познакомьтесь. – Шеф представил его. – Это новые люди в отделе. Их прислали к нам из Белостока. Офицеры Строиньский, Вех и Пацек из Центрального бюро расследований. Ты по-прежнему отвечаешь за следствие. У коллег будет только несколько замечаний.

Дух сел прямо, побритой щекой в сторону шефа. Переведя взгляд на лацкан своего парадного кителя, он отметил, что след от горчицы все еще хорошо виден. Ему казалось, что скучающие ребята из Белостока смотрят только на его пятно. Духновский ждал инструкций, чувствуя, как утренняя колбаса жжет ему желудок.

– Говорят, что у вас есть профайлер, который работает по этому делу, – начал Строиньский, самый младший из них. – Может, Майер? Он работал у нас по делу о янтарной мафии. Когда строили перегонный завод, это была просто чума. Я тогда впервые в жизни держал в руках кусок янтаря весом в тысячу восемьсот граммов. Он был похож на увесистую буханку хлеба. Старатель нашел ее, кажется, на Стогах. Мы все знаем, как она к нему попала. Через трубу для запуска иглофильтра. – Он громко засмеялся. – Насколько мне известно, янтарь был продан за сто пятьдесят тысяч. Сегодня его оценили бы в триста. Без инклюзов, но и без врастаний веток и мусора. Чистенький оранжево-молочный янтарь. Заодно удалось поймать по горячим следам парочку клиентов во время кражи топлива. Хорошо работает, шельма. Он указал конкретную улицу, и оказалось, что клиент там и живет.

Дух покачал головой:

– Это не Майер.

– Мы хотели, чтобы это был он, но после возвращения из леса в лоно Верхней Силезии босс не разрешает ему пока работать вне пределов части. У них у самих более ста восьмидесяти серийных в розыске. Так что у Майера работы непочатый край, – добавил Валигура, не обращая внимания на удивленное выражение лица Духа.

– Может, Гриб? Тот, после интернет-курсов у Турвея? Не сходит с обложек журналов и проводит мастер-классы в Варшаве. Ничего не делает, только шастает по телешоу. Его я не хочу.

– Женщина, – проинформировал его Духновский. – Саша Залусская.

– Не знаю, – буркнул вместо ответа Строиньский.

– Она недавно вернулась в Польшу. Работала в университете в Хаддерсфилде. Продвинутая.

– Это та, от Кантера, – догадался Пацек. – Она когда-то работала у Сливы.

– Продвинутая? Почему я не слышал?

– В Польше она еще не имеет громкого успеха, – поспешил пояснить Дух. – Но дело об убийствах на крышах небоскребов в Лондоне размотала профессионально. Во всяком случае, так говорят.

– Географический профайлинг, – добавил Пацек. – Это ее специализация. Терпеливая, хотя, возможно, слишком уж углубляется в детали. Но ладно, пусть будет. Посмотрим, как справится.

– Она бывший сотрудник полиции, – оборвал дискуссию Валигура и подвинул в их сторону какие-то документы. – Работала под прикрытием в первом отделе Центрального бюро расследований. Уволилась по собственному желанию в 2006 году. Она хорошо разбирается в профайлинге. Мы еще услышим о ней.

Мужчины переглянулись. Циклоп записал фамилию профайлера и поставил возле нее знак вопроса. Он по-прежнему молчал.

– Пусть будет, – решил Строиньский. – Пока пригодится, в качестве дымовой завесы.

Дух выпрямился, чувствуя, как кто-то гадит ему в гнездо, причем достаточно нагло. Но пока решил промолчать.

– Когда будет готова характеристика?

– Дата еще не установлена, – признался Дух. – Залусская собирает материал, помогает при допросах пострадавшей. Вот-вот должно быть готово.

– Пусть подготовит к завтрашнему утру.

– Я прикажу, – очень спокойно ответил Дух. – Что-то еще?

– Мы еще и не начали. – Строиньский улыбнулся. – Дело деликатное. У нас есть информация, что вы взяли Павла Блавицкого. Обвинения еще не предъявлены?

– Мы только вчера его задержали. Сегодня у него встреча с адвокатом. На сотрудничество не пошел, не признается. – Дух взглянул на часы. – Через полчаса будут готовы результаты сравнительных анализов. Если ДНК подтвердится, мы оставляем его и прижмем. Если не подтвердятся, то у нас нет ничего, кроме пальчика и следа от ботинка. Да, вечером будет еще осмологическое исследование. На этот раз прокурор не спешит так сильно, как в прошлый раз.

Строиньский перебил его:

– Не будет никаких экспериментов. Буль должен выйти. Надо пустить за ним хвост.

Духновский явно чувствовал, что его отодвигают в сторону.

– У нас есть еще двадцать четыре часа, – слегка возмутился он. – Я попрошу побольше подробностей. Если я буду, как и до сих пор, вести это расследование, то мне необходимо знать, во что я играю.

– Спокойно, шериф, – впервые подал голос тот со стеклянным глазом. – Это будет приманка на более крупную рыбу. Такая возможность предоставляется крайне редко.

Одноглазый вынул из спортивной сумки стопку документов и положил перед Духом. Потом кивнул Валигуре, и тот позвонил секретарше, которая через минуту появилась с тележкой, полной папок с материалами дела. Дух задохнулся от одной мысли, что ему, возможно, придется все это читать.

– Мы работаем над делом группировки со Стогов и ее связью с бизнесом и политикой в течение шести лет, – начал Вех.

Дух отвернулся, он не мог смотреть на искусственный глаз полицейского. Он бы предпочел на его месте пиратскую черную повязку.

– Дело это перспективное, причем речь идет не только о местном бизнесе. Один из подозреваемых связан с премьер-министром. Мы только и ждем, когда будет собран полный комплектик, чтобы задержать его.

– Восемь, – поправил Пацек, третий в группе. – Восемь лет.

Вех поблагодарил его взглядом.

– Я в теме уже двадцать лет, – добавил он. – Я тогда работал в другом отделе, совсем в другом качестве, впрочем не важно. Я знаю Слона, Буля и уважаемого пана шефа гораздо дольше, чем всех своих несостоявшихся жен. Это полезные и ценные знания.