Капиталисты поневоле - Ричард Лахман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Школьные истории о королеве Изабелле, которая закладывает свои драгоценности, чтобы оплатить путешествие Колумба в 1492 г., прикрывают истинные источники средств для исследования и завоевания в Америке.
Ресурсы для завоевания и колонизации обеспечивали по большей части частные лица. Корона и ее чиновники оплатили лишь некоторую часть недорогого первого путешествия Колумба, но купцы и дворяне ринулись поддерживать его в гораздо более значительной второй экспедиции 1493 г., и они же обеспечили средства для всех последующих. Товарищества купцов, дворян и воинов соперничали друг с другом за королевские лицензии на исследования и организацию новых поселений, предоставляя часть своих доходов короне. Капитал, необходимый для закупки кораблей и запасов, вооружения для колонистов, собирался в самой Испании только для ранних экспедиций, но к 1506 г. некоторые из колонистов уже накопили достаточно с эспаньолского золота, чтобы спонсировать завоевание Кубы, Ямайки и Пуэрто-Рико. Ряд экспедиций после 1516 г., которые закончились завоеванием Мексики Кортесом, оплачивался из кубинских денег; богатства Мексики шли на расширение в южном и северном направлении исследований, а частично обеспечили завоевание Перу. Чистые вложения испанских денег в Новый Свет были существенны только в первые 15 лет после прибытия Колумба (Davis, 1973, с. 39-40).
Корона награждала исследователей и завоевателей Нового Света и решала споры между ними, даруя им encomiendas. По сути, encomienda было пожалованием индейцев, живших на какой-либо конкретной территории. Держатель encomienda имел право заставлять индейцев трудиться на этой территории, отнимая все золото и серебро, находящееся во владении туземцев, или то, которое они должны были добыть на рудниках. (Часто при этом предполагалось, что владелец encomienda обратит своих индейцев в христианство[174].)
Карл V и его министры за 20 лет осознали, что после завоевания Мексики и Перу, которые Фердинанд и Изабелла, а затем и сам Карл пустили на самотек, у них все же остался запас encomienda для раздачи колонистам. Владельцы пожалований быстро заставили туземцев искать сокровища. Тяготы труда на копях вместе с привнесенными европейскими болезнями уничтожили индейское население Карибских островов, завоеванных испанцами, а затем убили более 80% индейского населения Мексики (Davis, 1973, с. 54). Карл V, возможно, побуждаемый своими сторонниками из духовенства, встревожился смертью стольких язычников до обращения их в христианство. Но он выказывал гораздо больше печали по поводу своей скудной доли в 26% всех американских богатств, которые приходили в Испанию.
Карл V пытался решить обе проблемы в 1540-х гг., уменьшая привилегии колонистов. Encomiendas теперь прекращали действовать после смерти владельца. Карл V забрал надзор за трудом индейцев у владельцев encomiendas и передал его государственным чиновникам.
Вероятно, корона больше всех обогатилась от сокровищ, добытых на копях, которые были открыты в Потоси, Перу в 1545 г. и в Закатекас, Северная Мексика, в 1546 г. В то время как корона формально контролировала труд индейцев, представители Карла V в Мексике и Перу целиком зависели от олигархии поселенцев в том, что касалось новых ресурсов, необходимых для работы на новых рудниках, потому что испанская монархия уже столкнулась с первым финансовым кризисом. Так же, как Фердинанд и Изабелла были вынуждены положиться на частный капитал для изучения и захвата Америки (а затем стали награждать финансистов и конкистадоров encomiendas), разорившемуся Карлу V пришлось рассчитывать на американский капитал, чтобы открыть и задействовать новые мексиканские и перуанские копи. Преемники Карла V тоже зависели от капитала колониальной олигархии для добычи богатств, открытых в Мексике в 1670-е гг.
Капитал с триумфом вернул себе контроль над трудом в рудниках Мексики и Перу. Крупные копи 1540-х и 1670-х гг., а также более мелкие, открытые в промежутке, контролировались американскими финансистами, платившими за рудничное оборудование (а также немецкими техниками, которые иммигрировали в Мексику и Перу, чтобы построить и отладить черпальные и дробильные машины). Серебро извлекалось из низкопробной руды путем амальгамации ее ртутью. Два крупнейших месторождения ртути находились в Испании; американские владельцы рудников быстро захватили контроль над производством ртути в Испании. Государственные чиновники прославились как вербовщики для владельцев шахт, поставляя индейских рабочих, которых на рудниках обучали и обеспечивали продовольствием (Davis, 1973, с. 50-53).
Решение Фердинанда и Изабеллы жаловать encomiendas, создавая американскую олигархию, не стало бы таким непоправимым, если бы их преемники на троне имели ресурсы для самостоятельного финансирования новых рудников или создания и награждения независимого корпуса чиновников в Америке. Корона никогда не могла достаточно производить прибавочной стоимости, чтобы оплачивать гигантские подъемные расходы на новых рудниках и, конечно, не могла покрывать частые расходы, с которыми сталкивались владельцы шахт, когда исчерпывалось золото и серебро, которое можно было извлечь с помощью технологий тех лет. Таким образом, обанкротившаяся испанская корона была вынуждена отдавать львиную долю американских сокровищ в руки единственной элиты, желающей и способной финансировать крупные горнорудные предприятия в Мексике и Перу.
Корона получала от 25 до 30% золота и серебра, добытого или украденного в Америке с самого начала значительного импорта богатства в 1503-1580 гг. Королевская доля все больше сокращалась после 1580 г., упав до 15%, а затем до 10% или менее после 1615 г. За пять лет (1656-1660), корона получила 600 000 песо от сокровищ на сумму 5216 миллиардов. Доля короны от американского золота и серебра достигла 4% королевского дохода в 1510 г., поднялась до 7,5% в 1577-м, а затем достигла своего пика в 16% в 1591 г. Затем прибыль короны стала падать до 6% в 1621-1640 гг. и незначительного 1% в 1656-1660 гг.[175] Американская элита воспользовалась слабостью Габсбургов и их занятостью Тридцатилетней войной с Нидерландами, Францией и Британией (а затем и восстанием Португалии), чтобы забрать себе еще большую часть сокращающегося производства, подписав смертный приговор Испании в ее борьбе за сохранение европейской империи.
Была ли у испанских монархов возможность подорвать власть американских олигархов, предложив конкурентные концессии на добычу руды или земельные пожалования европейским соперничающим элитам? Карл V и его преемники заложили основы такой стратегии, пожаловав севильским купцам монополию на торговлю с Америкой (Davis, 1973, с. 62-63). Пока корона контролировала военные и торговые суда, плавающие в
