Дорога стали и надежды - Дмитрий Манасыпов

Подняла свою любимую игрушку, самый настоящий немецкий «Штайнер». Бинокль выручал ее не раз, в любую погоду показывал желаемое. Инга поднесла его к глазам, всмотрелась в безжизненную пустошь, лежавшую перед ней, одну из многих, увиденных за ее долгую, в полные тридцать лет, жизнь.

Небо хмурилось всю дорогу сюда, лило воду, пользуясь правом долгой осени, но здесь, в шаге от выполнения задачи, оно совершенно озлобилось. Хорошо, что сейчас лишь капало сильными, но не очень частыми каплями. Но майор не обманывалась, видя на горизонте наползающие тяжелые низкие клубы темной густой серости: скоро, не больше, чем через час, польет так, что не спасет ни прорезиненный комплект, ни композитный материал защиты. Если в городке сохранилось хотя бы немного твердого асфальта, это станет благословением.

Отрадный… красивое название. Она покосилась на лежащую на боку фуру с еле заметными номерами пятьдесят пятого региона, чудом не сложившуюся в одну кучу трухлявого металла и пластика. «Радостны…»… кто там радовался чему-то? До Войны многое выдавалось за настоящее. «Веселого молочника» она помнила, особенно хорошо остался в памяти лихо подкручивающий наклеенные усы лицедей в шутовском колпаке. Здесь, надо полагать, что-то схожее. «Радостный мясник», чем черт не шутит.

Хотя… Инга присмотрелась к панораме перед глазами. Пора подавать команду к отправке, но она медлила. Смотрела, стараясь заметить что-то невидимое сразу, но важное, подсказывающее верный вариант. Интуиция шептала: «Смотри!», заставляя искать мельчайшие детали. Стрельба и разрывы гранат, звучавшие совсем недавно, стихли.

Стлавшаяся под сильным ветром грива желтой травы, светлый камыш, идущий от остатков железной дороги. Слепые проемы больших стоячих луж грунтовых вод, выбравшихся наружу. Редкие чахлые кустарники, еле заметно поднимавшиеся из монотонно шевелящейся желтизны. Серая полоска оплывшего асфальта, змеящаяся прямо перед отрядом.

Ржавые, в лохмотьях слезшей краски огромные баки мертвого газоперерабатывающего завода. Черные ребра факелов, стоявших рядом (на одном, еле заметно, все еще полыхал огонек). Накренившийся шпиль в центре дорожного круга, венчающий маленькое зданьице. И хорошо видимые густые заросли впереди, там, где, если верить карте, находились небольшие дачные участки.

Отрадный, город для радостных людей. Инга опустила бинокль. Да, наверное, так оно и было, но не сейчас. Майор покрутила рукой в воздухе, нахлобучила шлем, затягивая ремешок и одновременно устраиваясь на броне рядом с тремя телохранителями.

Мерно заработали движки, засвистели воздухозаборники. Инга прислушалась, ловя какой-то странный сбой, достала рацию:

– Второй!

– Да, майор?

– Какой из «Тайфунов» стучит?

– Тот самый, с радиатором. Но только когда разогревается, скоро пройдет.

– Ты уверен?

– …абсолютно.

Инга махнула рукой вперед, отряд тронулся.

Квадроциклы, надежно вцепившись рубчатыми покрышками в раскисшую землю, вырвались вперед. На одном майор увидела Илью, решившего делать все по-своему. Прерывать операцию не стоило, как бы ей ни хотелось: Серый, подчиняясь ее приказам, все равно был относительно независимым. Приданный на время, он имел возможность обжаловать ее решения после завершения операции. Ссориться с ним не стоило, тем более, пока все шло гладко. Даже слишком.

«Тайфуны», мягко раскачиваясь на мостах, шли ходко. Пулеметчики, торчавшие в люках, прятались за специально наваренными щитами. В одной из машин, разлитый по емкостям, колыхался неприкосновенный запас топлива. Именно его, после высасывания цистерны досуха, она планировала на крайний рывок, уже из Оренбуржья.

Ее «Выдра» шла по правую сторону танка. Даже сидя на броне, Инга ощущала колебания земли под весом гиганта. Стальная громада мягко урчала охладителями двигателя, работающего на термоядерной энергии, спокойно двигаясь параллельно кускам асфальта.

«Разрушитель» имел двух братьев, «Уничтожителя» и «Стирателя». Все три танка создавались перед самой войной по практически невозможной программе автономного выживания с продолжением ведения боя на зараженной радионуклидами территории. Если майор правильно помнила историю страны, то это и на самом деле казалось практически нереальным: расходы на армию и вооружение росли, как на дрожжах, оседая в карманах чиновников, и практически ничего не делалось. Кто знает, не это ли послужило самой причиной Войны, развязав руки тем, кто давно ждал такого шанса?

Как бы там оно ни вышло уже давным-давно, но Орден стал счастливым обладателем трех машин, похожих и разных по вооружению, защите, выполняемым функциям. Все три танка обладали яркими индивидуальными чертами, отличаясь не только внешне, но и внутренне. И одновременно казались схожими.

Ингиного плеча коснулся один из охранников, показал вперед. Она кивнула, похлопала бойца по руке. Понятно, что она сама видела все необходимое, но и участие каждого из них было важным. Кольцо приближалось, становясь ощутимо видимым в конце прямого участка дороги. Слева, рыжея дырявыми бортами, потянулись громады газовых цистерн. Некоторые, поодаль, распустились вверх острыми лепестками железных бутонов. Взрыв? Почему же тогда не все хранилища рванули одновременно?

Хотя… если вспомнить взятый штурмом поселок на юге области, защищаемый на пару с людьми совсем странными волосатыми огромными «чубакками», то что говорить? Уж существо, вполне понимающее человека, покрытое с ног до головы густой шерстью, страннее никак не меньше целых стальных баков с еле заметной надписью «Роснефть».

«Ленточка» шла ровно, прямо по плану Войновской. Дождь, угаданный Ингой, уже начался. Крупные сильные капли превратились в мелкие и частые, они набирали силу, колотили все быстрее. Квадроцикл, идущий первым, уже несколько раз вилял из стороны в сторону, стараясь справиться с грязью.

Перед кольцом машинам пришлось выбираться на разбитую дорогу, по очереди, рыкая двигателями. «Разрушитель», забираясь предпоследним, стряхнул с покатых боков поток воды, заворчал, цепляясь гусеницами. «Выдры» выскочили бойко, чуть накренившись в сторону.

Группа Ильи ушла вбок. Майор проводила их взглядом, понимая, что самая опасная часть операции начинается именно сейчас.

Станция, закрепленная у левого плеча, хрипло каркнула голосом Серого:

– Пожелаешь нам удачи, майор?

– Удача нужна ленивым. Успеха, Илья.

– И тебе тоже.

– Не подставляй моих ребят.

Он не ответил. Три машины, взвыв высокими оборотами, уходили налево, скрываясь за вставшей пеленой падающей воды. Войновская поправила сползающий ремень автомата, снова наблюдая только за тем, что творилось впереди.

Кольцо они прошли без затей и задержек. То ли местные нечеловекоподобные обитатели начали укладываться в спячку, ожидая зимы, то ли дождь действовал на них угнетающе и депрессивно. Правда, стела на кольце никак этого не демонстрировала, если не наоборот – скорее всего, весь декор ее наружной части был делом рук человеческих.

Кресты, окружавшие кольцо изнутри, сварили, скрутили и стянули вместе проволокой из уголков и труб. Этакая своеобразная смесь новогодней елки и столба для жертвоприношений. Останки, развешанные по ним, были разной степени сохранности: от закрепленных скелетов, кое-как не развалившихся, до относительно целых фрагментов тел и конечностей. Смрад от них пробивался даже через дождь. Венцом странной экспозиции стоило считать пирамиду черепов, сваленную у разрушенного зданьица ГИБДД под стелой.

– Веселые ребята здесь живут, госпожа майор. – Девятый, снайпер, сидевший рядом, меланхолично жевал полоску вяленого мяса. – Дикие совсем.

– Ты прав. – Инга поднесла бинокль к глазам. У нужного для второй группы перекрестка мелькнуло несколько фигур. – Наши обычные друзья, дикие обитатели бывшей цивилизованной страны.

– Ничего, это дело поправимое. – Пятнадцатый, переложив удобнее ПК, зевнул. – Люблю свою работу. Чувствую себя хирургом, удаляющим опухоль.

Инга не ответила. Бойцы правы. Именно опухоль на теле многострадальной земли, и эту опухоль надо удалять и лечить, пусть и жесткими способами. Ей и отряду не привыкать наводить порядок. И сюда они тоже вернутся и сделают все необходимое, а кто останется недовольным и решит заявить об этом, тот пожалеет. Лес рубят – щепки летят.

– Ухожу по своему вектору. – Второй, сидя у башни «Выдры», помахал рукой.

– Да. На связи.

Машины ушли вбок, двигаясь к двухэтажкам, хорошо заметным среди высоких сухих деревьев. Инга присмотрелась к окружающим зарослям: кто бы ни промелькнул здесь, на перекрестке минуту назад, их уже не видно. Нехорошо. Вести контрпартизанскую борьбу с одичавшими местными или мутантами тяжело, это Инга проходила и уже не раз. И каждый, это она помнила хорошо, оставлял у нее не больше половины отряда.