Земные и небесные странствия поэта - Тимур Зульфикаров

И вот по аллее уже грядут не вечные призраки а три тленных автоматчика с белыми снежными иль алыми повязками на головах — не понять в ночи…

И это уже не аллеи рая а аллеи ада…

Тогда один из них шепчет как падающий лист золотой чинары:

— Вы что бродите по городу?..

Иль не знаете что запрещено бродить по улицам после девяти часов а сейчас уже десять часов?..

Тогда Лейли шепчет:

— Тут в аллеях листопадных время бежит быстрей золотоголиющегося листа с облетающей чинары…

Тогда дервиш говорит:

— Сын мой сынок если б отец твой с твоей матерью не бродили по ночным блаженным тропам иль аллеям — тебя бы не было на свете…

Блаженны бродящие в ночных тропах дорогах аллеях постелях!..

Тогда они опечалились вспомнив отца и мать свою и померкли даже в сумрачных златосыплющихся аллеях…

И отошли от дервиша и возлюбленной его…

И стали растворяться призрачно небывало томно тонко в аллеях дымчатых…

Дервиш полюбил пожалел ты убийц своих в аллеях святых златоосыпающихся…

Да…

…Но тут шафрановый барсообразный кот бросился вослед за автоматчиками и зашелестел по палой листве…

И тогда один из них чутко хищно обернулся и вскинул дрожко автомат навстречь огромному небывалому барсу камышовому коту…

И тогда Лейли бесшумно метнулась бросилась спасать заграждать кота и залепетала запричитала слепо забывчиво туманно:

— Не надо!.. Не трогайте!.. Это мирный домашний кот…

В гражданскую войну коты избыточно растут…

Камышовый кот ходит за мной как за рысью…

Но уже было поздно…

И огненная судорожная истеричная дрожкая очередь прошла просквозила пронеслась через кота…

И хоть трудно убить умертвить измять насмерть кота но тут он сразу стих и лег в золотые парчовые ласковые опадные листья…

И пал явив кошачий игривый посмертный оскал…

Пули пули пронеслись через легкое извилистое тело кота и унеслись не успев стать рдяными…

Но убили навылет настежь его…

Лейли Лейли не мучься возлюбленная моя

Давай сядем на рухлую сырую мглистую полусгнившую поникшую от осенних дождей скамью…

А потом возьмем лопату у Гульмамада-Балтассара и зароем похороним в землю золотого палого листопадного кота…

Но плачет она потому что жалеет кота…

Дервиш посидим почудим поворожим на рухлой скамье ладье листопада…А потом похороним кота…

И плачет она и ей жаль кота и не чует не знает она ничего про себя…

…Дервиш посидим на скамье поплывем на ладье дервиш средь необъятного золотого ботанического сада средь необъятного блаженного всхлипывающего листопада…

А потом похороним золотого кота…

Дервиш прости меня что я рыдаю что мне жаль кота что рыси жаль кота…

И мы садимся на скамью на утлый корабль ковчег средь золотого обильного листопада…

И она клонится ко мне но не как дерево от ветра а как дерево от топора…

Айя!..

Ты!..

Аллах!.. Только Ты мне поможешь утешишь меня…

Дервиш прости меня но я не хочу тебе говорить…

Но одна пуля тут… у меня… случайно…

Он не хотел… он неповинен… он не убийца…

Это пуля для кота а вошла в меня…

И чрез кота пули унеслись а чрез меня одна не прошла…

Она там…

Она тут в сокровенных верховьях моих в истоках ног куда глядел с земли кот куда не пришла твоя целомудренная нежная внезапная долгожданная рука…

Там течет неслышный курчавый кровяной ручеек меж девьих моих брегов ног…

Дервиш мне сонно томно…

И от ручья в ногах тепло тепло тепло…

Дервиш дервиш ты берег меня а пуля не сберегла…

И она улыбается:

— Дервиш посидим на золотой скамье ладье в море золотых листьев опадных…

А потом похороним золотого кота…

А потом похороним заметем в золотом листопаде меня…

Только ни в каких глухих золотых листопадах грядущих меня не забывай…

Аллаху Акбар!..

Велик Аллах!.. А человек мал… меньше пули… да?..

И во всем этом мире златопадном мне уже не на кого боле уже уповать…

…В раю шел снег — в аду была весна…

Ад — это облетевший рай…

Глава XLVIII

ВСТРЕЧА В АДУ

Дряхлый дервиш сказал:

— В аду я встретил свою возлюбленную жену Лейли Джилликулль Маструббу Кок Султан Анн.

И у нее на голове была коралловая повязка а в смоляных волосах цветок гиацинт…

И она бросилась ко мне рыдая смиряясь упадая: «Муж мой здесь мы будем вдвоем неудержимо нерасторжимо навек! Никто не разлучит нас — тут нет смерти и разлуки ее…»

И она говорила словно мы были в раю а не в аду…

Но у нее было три зебба — один запретный меж ягодиц другой божий назначенный — в лоне в божьем гнезде а третий запретный в устах…

И она в аду три зебба несла как три жгучие вечножалящие живоогненные стрелы в теле своем…

И это были грешные чужие зеббы иных мужей а я думал на земле что Маструбба была верна мне и одному зеббу моему…

Но она рыдала в аду…

И я простил ее и сказал:

— Жена моя неутешная грешная пойдем со мной…

Но тут ядоносный чадный атомный что ли чернобыльский что ли туман нездешний нашел от долин и болот мглистых повальных и сокрыл ее и голос ее и зеббы тайные на земле а явные в аду…

Тогда я закричал в туман:

— Жена моя! я грешен во сто крат более тебя возлюбленная Лейли Джилликулль Маструбба Кок Султан Анн моя моя моя!..

И мне ли не простить тебя…

Я прощаю тебя…

И тут я услышал навек на прощанье напоследок ее голос который повеял как тот миндальный алычовый персиковый лепесток…

Невинный голосок когда она безвинной невестой нетронутой была:

— Мой муж возлюбленный вечный жених Ходжа Зульфикар!..

Я вечная невеста чистшая твоя…

Ты в тумане не узнал — все три зебба твои…

Я никогда не изменяла тебе мой возлюбленный вечный муж…

Я всегда была верна тебе на земле…

И на миг пришла к тебе из родниковых райских садов…

Чтоб увидеть на миг тебя возлюбленный мой…

И три зебба как грешница адова понесла чтоб ангелы впустили меня в ад и чтоб увидеть тебя мой муж мой родной неистовый Ходжа Зульфикар…

Без тебя мне и рай — ад…

Я была одна кто бежала из рая в ад…

Из-за тебя…

И я не хочу назад!..

…И она рыдала стенала в тумане ада пока не стал непролазной кромешной ночью туман туман туман…

И она ушла…

И она все еще хромала от той страшной затаенной раны…

И немо протягивала мне дивносветящуюся ладонь на которой тускло чадила мерцала та пуля что убила ее неповинную на земле…

И она ушла навек в туман…

И она стала туман…

Господь Господь зачем зачем я пережил тебя?..

Ужель встреча не суждена?..

Я хочу умереть чтоб увидеть тебя…

Глава ХLIХ

СМЕРТЬ

— Дервиш что ты так исхудал исчах в старости своей ведь

нет хвори смертной в теле чутком твоем и все двести сорок во-

семь костей твоих еще крепки и неслышны…

Печально улыбнулся:

— Я хочу чтоб легко было нести меня в саване-кафане моем близком на кладбище-мазар забытый моим дряхлым сокровенным родимым вечнохмельным от вина иль анаши останним редким возлюбленным друзьям моим…

А только такие святые бражные грешные остались у меня в исходе моем…

Ай друзья земные мои!..

Согбенные милые родимые шаткие от вина? от анаши? от смерти моей?..

Вам не тяжко? не слезно? не тяжело?..

А мне в кафане так хорошо!..

Наконец-то я нашел вольную неслышную вечную одежду для тленного тела моего…

Хорошо!

И!

…Лейли я иду к тебе…

Война окончилась но я хочу умереть…

Но перед смертью я скажу о нынешнем мимотекучем безбожном чадном дне который похож на ночь без огней…

Я скажу шепну об Империи которую я ненавидел и думал что умру а она переживет меня и моих детей…

Но вот я пережил Ее но остался в Ней…

И вот Она умирает и я с Ней как и народ мой удивленный и беспомощный…

Как дитя в люльке-гахваре которую смыло весенней рекой…

И дитя слепо спит и не чует что оно в гиблых гибких волнах грядет грядет грядет…

Империи — это великие Люльки для невинных младенческих народов…

И кто убивает Их — убивает Народы…

Да!..

Глава L

ВАВИЛОНСКАЯ БЕЗБОЖНАЯ БАШНЯ-ИМПЕРИЯ