«Мое утраченное счастье…» Воспоминания, дневники - Владимир Костицын

132

См.: Первая конференция военных и боевых организаций РСДРП. Ноябрь 1906 г. М., 1932.

133

На конференции В. А. Костицын («Семенов») выступил с докладом о вооруженном восстании в декабре 1905 г. в Москве, в котором, в частности, говорил: «Вооруженное восстание застало боевую организацию врасплох. Ничего не было готово, а дружинники были страшно утомлены и деморализованы долгими дежурствами, выжиданием, отсутствием дела. <…> В верхах партии – полная растерянность. Полная неспособность ориентироваться и оценить момент. <…> Вся война велась партизански, случайно. Баррикады строились легкие, вполне проницаемые для пуль, и единственный их смысл был в затруднении движения… Даже в захваченных районах не было правильных сражений, и защита носила чисто партизанский характер. Все пресненские баррикады оказались ничем, как только Пресню оцепили. Все, чем держалась Пресня, – это слухом о 10 000 дружинников, находившихся там, тогда как их число в действительности редко, когда превышало 100. Приучились широко пользоваться проходными дворами и заборами, никогда не защищать до крайности баррикад и никогда не сближаться с противником. <…> Бомб было очень мало, и с теми дружинники не умели обращаться. Лучшим оружием оказался Маузер» (Там же. С. 53–55). Считая «вполне допустимым экспроприацию частных средств, имущества наших врагов», «Семенов» активно выступал в прениях (с. 84, 103–104, 114, 154–156, 170–171) и предложил свой проект резолюции о военно-боевых центрах, принятый конференцией за основу (с. 162–163).

134

В статье «По поводу протоколов ноябрьской военно-боевой конференции Российской социал-демократической рабочей партии» (Пролетарий. 1907. № 16. 2 мая) Ленин, критикуя «нелепые увлечения» о делении парторганизаций «на военные, боевые и пролетарские», одобрил принятую делегатами резолюцию о подчинении всей работы «политическому руководству общепролетарских организаций» (Ленин В. И. Полн. собр. соч. М., 1968. Т. 15. С. 281–290).

135

Правильно: «Петр I». Согласно протоколам конференции, во Временное бюро военных и боевых организаций РСДРП были избраны И. Х. Лалаянц («Николай Иванович»), Ем. Ярославский («Ильян»), В. А. Костицын («Семенов»), Ж. А. Шепте-Миллер («Петр I») и Э. С. Кадомцев («Петр II») (см.: Первая конференция военных и боевых организаций РСДРП. Ноябрь 1906 г. С. XL).

136

И. А. Саммер присутствовал на конференции в качестве гостя под псевдонимом «Остапченко».

137

Правильно: «Аллина» – И. С. Сырмус («Ида»).

138

«Кириллов» – И. К. Гамбург.

139

Согласно протоколам конференции, Московскую военную организацию представлял «Грива» – Гиммер Дмитрий Дмитриевич.

140

Правильно: «Викторов» – А. В. Цветков, так как «Гладков» (Е. А. Фортунатов) представлял Южно-техническое бюро РСДРП с совещательным голосом.

141

Правильно: «Петр I» – Ж. А. Шепте (Миллер).

142

Правильно: «Алексеев» – В. В. Бустрем.

143

Имеется в виду «Азаров» – А. С. Шкляев.

144

Правильно: «Степницкий» – С. С. Зверев.

145

Правильно: «Петр II», делегат с совещательным голосом Э. С. Кадомцев.

146

И. С. Кадомцев – «Уралов».

147

Докладчиками Организационного бюро конференции с совещательным голосом являлись «Иностранцев» – Н. Ф. Насимович (Чужак), «Львицкий» – М. Н. Лядов, «Варин» – В. Ю. Фридолин, «Победов» – И. Г. Урысон.

148

Правильно: «Петр I».

149

Пятый съезд РСДРП проходил в Лондоне с 30 апреля (13 мая) по 19 мая (1 июня) 1907 г.

150

Имеется в виду М. И. Ульянова.

151

Мемуарист ошибается: Ф. Н. Петров не участвовал в покушении на великого князя.

152

В августе 1907 г. профессор Д. Ф. Егоров написал ректору: «Студент математического отд[еления] физико-матем[атического] фак[ультета] Моск[овского] ун[иверситета] Владимир Александрович Костицын арестован в Петербурге (с месяц), числится за губ[ернским] жанд[армским] управлением. Человек болезненный, долгое заключение может повлиять вредно. Отец хлопочет, чтобы выпустили на поруки. Я лично знаю Костицына как выдающегося студента, весьма талантливого и преданного науке. Нельзя ли что-нибудь сделать для облегчения его участи?» (ЦГА Москвы. Ф. 418. Оп. 316. Д. 441. Л. 17). В. С. Гулевич, исполнявший тогда обязанности ректора, обратился 10 августа к товарищу министра внутренних дел А. А. Макарову: «Милостивый государь, Александр Александрович. Имею честь ходатайствовать пред Вашим Превосходительством об оказании снисхождения к участи студента Московского университета Владимира Костицына, находящегося в настоящее время в заключении в г. С. – Петербурге. Заключение вредно отзывается на его слабом здоровье. Профессор Московского университета Д. Ф. Егоров аттестует Костицына как выдающегося по своим дарованиям и преданного науке студента. Примите уверение в совершенном уважении и преданности» (ГАРФ. Ф. 102. 7 д-во. 1907 г. Д. 4388. Л. 203).

По этому поводу в Департаменте полиции 24 августа была подготовлена следующая справка: «Костицын Владимир Александрович, студент Московского университета, был арестован 1 июня сего года в гор. С. – Петербурге при ликвидации С. – Петербургским охранным отделением боевой организации при Петербургском комитете Российской социал-демократической рабочей партии. По сведениям охранного отделения, Костицын принадлежал к “временному бюро военно-боевых организаций” означенной партии, состоял пропагандистом боевой организации и участвовал в вооруженном восстании в Москве, а также в освобождении Романовых. Ввиду изложенного Костицын привлечен, в числе других лиц, арестованных по одному с ним делу, к дознанию при С. – Петербургском губернском жандармском управлении по обвинению в преступлении, предусмотренном 1 ч. 102 ст. угол[овного] улож[ения]. Мерой пресечения против Костицына по дознанию принято содержание его под стражей в С. – Петербургской тюрьме. При обыске у Костицына отобран блокнот с записями, но сведений о том, являются ли эти записи компрометирующими, в департаменте не имеется. Дознание возбуждено 4-го минувшего июля и находится в производстве» (Там же. Л. 214).

153

2 января 1908 г. А. В. Костицын обратился с прошением к товарищу министра внутренних дел А. А. Макарову: «Сын мой, Владимир Александрович Костицын, приехавший в Петербург для научных занятий, был 1 июня 1907 года арестован и заключен в тюрьму “Кресты”. Ни он, ни я до сих пор не имеем надлежащих сведений о причинах ареста. Сын мой находится в тюрьме до сих пор. Профессор Московского университета Д. Ф. Егоров прислал мне, для представления в Петербургское жандармское управление, письмо, характеризующее моего сына как личность, глубоко преданную науке, и, в полном смысле слова, нравственную. Но письму значения дано не было. Комиссия врачей исследовала состояние здоровья моего сына и признала, что его необходимо немедленно освободить, так как дальнейшее заключение грозит ему сумасшествием. Заключение комиссии было представлено в жандармское управление, и, однако, сын мой томится в тюрьме до сих пор. Обращаюсь к Вашему Превосходительству с моей почтительнейшей просьбой: прошу освободить моего сына; если же безусловное освобождение невозможно, то отдать мне его на поруки; прошу также, пока он находится в тюрьме, разрешить ему участие в общей прогулке, которая, благодаря своей продолжительности, может благотворно повлиять на здоровье моего сына» (Там же. Л. 283).

Ходатайство отца Костицына было поддержано и председателем 3-й Государственной думы Н. А. Хомяковым, бывшим губернским предводителем дворянства в Смоленске, который написал А. А. Макарову: «Многоуважаемый Александр Александрович. Податель сего, Костицын, учитель Смоленского реального училища, попечителем коего я много лет состоял, просит замолвить слово за его сына. К сожалению, я лично не могу [высказаться] в пользу этого молодого человека, но знаю, что здоровье его внушает серьезное опасение, а потому пребывание в заключении может тяжело отозваться. [Отец] просит отпустить сына на поруки; к этой просьбе и я присоединяюсь. Искренне уважающий Вас Н. Хомяков» (Там же. Л. 282).

Но 16 января в ответ на запрос товарища министра внутренних дел в Департамент полиции начальник Петербургского губернского жандармского управления доложил, что, помимо записной книжки, изъятой при аресте Костицына, у привлеченных по тому же дознанию лиц «обнаружена рукопись конспиративного характера», которая, как установлено экспертизой, «писана обвиняемым»; кроме того, «по агентурным данным начальника Рижского сыскного отделения, Владимир Костицын – “член боевой организации, известен в партии под кличкой ‘Семен Петрович’, участвовал в Московском восстании”», поэтому «изменить меру пресечения в отношении Владимира Костицына не представляется возможным» (Там же. Л. 287). Соответственно и Макаров известил Хомякова: «Вследствие переданного мне учителем Смоленского реального училища статским советником Костицыным письма Вашего Превосходительства относительно его сына, политического арестованного Владимира Костицына, имею честь уведомить, что я лишен возможности сделать распоряжение об освобождении последнего, так как содержание под стражей принято в отношении названного лица в качестве меры пресечения ему способов уклоняться от суда и следствия» (Там же. Л. 297).