Слишком личное - Наталья Костина

– Озвучишь?

– Давай ты сначала по нашим фигурантам пройдешься, – предложила следователь. – А я пока булку доем.

– У меня не густо. Домработница сперва молчала, а потом все-таки призналась, что Валерия Аристарховна была, назовем это так, весьма неравнодушна к мужчинам. Про сейф ничего не слышала, ключей никогда не видела. Елена Аристарховна ей заплатила за три месяца вперед, якобы за уборку, но мне кажется, по другой причине – чтобы Светлана Петровна держала язык за зубами и про события в доме нигде не распространялась. Сестра ее, Валерия, похоже, была нимфоманка не нимфоманка, но что-то вроде того, и Елена не хотела, чтобы этот сор, так сказать, выносили из избы. Ключи от сейфа вчера Людмила Федоровна при нотариусе передала Елене, та спрятала их в сумку, а родная сестра стащила. Наверное, Валерии Аристарховне очень хотелось побыстрее прибрать наследство к рукам. Именно она настояла, чтобы сейф открыли и посмотрели, все ли на месте. Но Елена сейф открыть согласилась, а доставать из него ничего не разрешила. Тем более что у нотариуса оказалась опись того, что в нем лежит. Когда Ариадна Казимировна составляла последнее завещание, она и передала ему список.

– Не узнала, что за мужчина приходил к убитой?

– Домработница не знает, а сестра, возможно, и знала, но не сказала. Светлана Петровна говорит, что Валерия была неравнодушна к мужчинам намного моложе ее самой. Причем в связях была неразборчива. Знаешь, вытащить ключи мог любой. – Катя задумчиво пожала плечами. – Елена просто сунула их в сумку, дверь была не заперта до самой ночи, а она весь день занималась подготовкой к похоронам, в свою комнату не заходила. Так что непонятно, то ли сестра их взяла, то ли другой кто-нибудь, а потом просто подбросил в спальню к покойнице. Может быть, что-то из сейфа хотели забрать. Хотя безнаказанно такое сделать нельзя – нотариус привез полную опись того, что там имелось. Однако у наших милых родственничков от этих сокровищ голова могла пойти кругом, особенно после того, как обнаружилось, что они, и картины, и драгоценности, все-таки не плод воображения покойной Ариадны Казимировны, а в самом деле существуют. Так что взять ключи и по-тихому полезть в подвал мог любой, в том числе и сама Елена Аристарховна. Кроме того, дамочка утверждает, что приняла снотворное и очень крепко спала, поэтому совершенно ничего не слышала. Не думаю, что в спальне у покойной в эту ночь было тихо, но то, что ее сестра ничего не слыхала… весьма сомнительно. Впрочем, стены в доме очень толстые, к тому же везде ковры.

– А сын?

– С Оксаной я утром говорила, но, к сожалению, не спросила, слышала ли она ночью что-нибудь. – Катя сокрушенно покачала головой. – Но, если честно, мне кажется, они и слышать ничего не могли. Их комната в другом крыле, между ней и комнатой покойной коридор и холл с лестницей. Даже если будешь прислушиваться… Странно другое, – вдруг озадачилась Катя. – Почему собаки не лаяли?

– И как они вообще впустили чужого? Видела я мимоходом этих собачек. Жуткие твари!

– Как впустили, это, может быть, и понятно, если Валерия Аристарховна сама своего ночного гостя встретила возле калитки. А вот как они его выпустили? Вот в чем вопрос! Или это был свой человек, им знакомый, или кто-то провел его обратно. Опять-таки получается, что в этом замешан кто-то из родственников. Сейф открыли?

– Открыли.

– Пустой?

– Пока не пустой. – Вика усмехнулась. – Со всем содержимым, согласно описи. Но в том-то и дело, что вскрыть его ночью кто-то пытался.

– Ключами?

– Да, именно родным ключом. На механизме замка нашли микроскопические следы пластилина. И сейф, и дверь в подвал, и еще одна дверь, железная, что перед сейфом, – все было открыто родными ключами. Но для того, чтобы добраться до клада, помимо всего, еще нужно было знать цифровую комбинацию тайника.

– А чем-нибудь взломать не пытались?

– Нет, видимо, побоялись повредить замок. Сейф хоть и старой конструкции, но довольно надежный. А это значит…

– Что надеются прийти еще, – закончила мысль Катя. – И для этого сняли с ключей слепки. Значит, если на замке оказались следы пластилина, то убийца сначала снял слепки. А потом не выдержал и, не дожидаясь, пока сделают копии, решил попробовать открыть родными ключами. Авось выгорит. Да, кстати, есть и такой вариант: убил Валерию один человек, а ключи взял совершенно другой. И подложил в спальню к покойнице. Возможно, уже после того, как ту нашли мертвой. Потому что ключи эти были ему уже не нужны. Подбросили же в сумку Елены Аристарховны эту упаковку от инсулина! Черт, как все запутано! Голова кругом идет!

– Умница, правильно мыслишь, – похвалила ее следователь. – Это сначала версий огромное количество, а потом начинаются несовпадения и лишнее отваливается. Ну, ты и сама, наверное, знаешь… Так, Катюш, ход наших действий далее вот какой: я сейчас уезжаю, все равно у меня дел по горло, не могу же я здесь целый день сидеть! У меня после обеда сплошняком люди назначены. Уже небось под кабинетом очередь. А ты остаешься тут – поговоришь с внуком и с этой самой Людмилой Федоровной. Чувствую, что это будет пустышка, но все равно, раз начали, нужно закончить. Эксперты сейчас свернутся – поработали в подвале достаточно, но, к сожалению, посторонних пальцев не обнаружили, это мне уже сказали. Однако же зацепки есть. Перед подвалом навес, оттуда вода стекала, и там после дождя земля не совсем просохла. Так что отпечатки хорошие – имеем солидный такой мужской следочек. Кстати, с размером внука не совпадает, уже проверили. Да, а потом сделаем так: я, со своей стороны, завтра выдам заключение, что это чистой воды самоубийство. И пусть наших покойников забирают и хоронят.

Катя было встрепенулась, но Вика тут же ее успокоила:

– Образцы тканей матери для экспертизы мы, разумеется, возьмем, а кремацию не разрешим. И пускай их спокойно предают земле, когда захотят. Эксгумацию всегда затребовать сможем, если что. А в подвале с сейфом поставим засаду. Чует мое сердце, что не сегодня завтра сюда кто-нибудь явится: сейф этот теперь, как надкушенный бутерброд. Днем, конечно, никто не сунется, а вот ночью…

– Вика, ты «Ночной дозор» недавно смотрела? – вдруг неожиданно спросила Катя.

– Смотрела… неделю назад. С сыном. А что?

– Да фраза. Про надкушенный бутерброд. Она оттуда.

Вика засмеялась:

– Лихо! Действительно, фраза характерная. И как раз именно оттуда. Да, подруга, ты положительно мне нравишься, – улыбнулась она. – Склад ума у тебя аналитический. И ловишь все на лету. Как это называется? Да, на ходу подметки рвешь!