Самый сердитый гном - Денис Юрин

Гном чертыхался, но упорно пробирался вперед, спотыкаясь о груды полусгнившего барахла, выкинутого нерадивыми хозяевами прямо на улицу. Было темно, левой Рукой Пархавиэль опирался на обшарпанную, покрытую мхом и грязью стену, а выставленной вперед правой хоть как-то пытался обезопасить путь. Дважды он падал: один раз, поскользнувшись на липкой, зловонной массе, судя по запаху, бывшей когда-то арбузом, а второй раз – наступив на спину бездомного кота. Когда же ему все-таки удалось выползти наружу, то невзрачная, в десять гномьих шажков шириной улочка показалась просторным торговым трактом.

– Ну, где ты опять застрял, ротозей? – прошипела с нетерпением ожидавшая его Каталина и, совершенно не интересуясь ответом, продолжила путь.

– Дрянь, – тихо ругнулся Пархавиэль и засеменил вслед.

Плечи девушки дернулись, а ладони сжались в кулаки. Гном понял, что совершил непростительную ошибку. Вампиры обладали чутким слухом, и провожатая явно слышала, какого он о ней был нелестного мнения. Тем не менее Каталина не стала заострять внимания на нанесенном ей оскорблении и пошла дальше.

Маленькие домики и деревянные сарайчики сменились огромными корпусами оружейных цехов, затем взгляду Пархавиэля предстали жилые бараки: полуразрушенные здания с заколоченными окнами. Судя по шуму, доносившемуся изнутри каждой такой общественной обители, гном сделал два важных вывода: жизнь в квартале кипела даже ночью, а в руинах полуразрушенного барака могло поместиться до двухсот обитателей.

Чем дальше продвигались путники в глубь квартала, тем чаще встречались прохожие и даже целые компании подвыпившего рабочего люда. Среди грязных, плохо одетых гуляк часто встречались совсем маленькие дети и женщины с распущенными сальными волосами.

– А где же гномы? – решился спросить Зингершульцо.

– Здесь их не любят, здесь живут люди и эльфы. Гномы обитают в юго-западной части квартала, – снизошла до ответа Каталина, не удосужившись даже повернуть головы в сторону собеседника.

Слова вампирши оказались правдой. Порой Пархавиэль чувствовал на себе недовольные взгляды гуляк, а некоторые осмеливались выкрикивать ему вслед гневные реплики. Какой-то бойкий подросток запустил в его широкую спину булыжником, но, к своему счастью, промахнулся с пьяных глаз. Гном был не в духе и не упустил бы возможности почесать кулаки, тем более что спившихся оборванцев он не боялся, а служители правопорядка не посещали Цеховой квартал без крайней нужды.

Вскоре перед глазами изумленного Пархавиэля возник один из центров ночной жизни городских трущоб. Длинное одноэтажное здание было более опрятным, чем бараки, и могло бы, наверное, показаться уютным, если бы не жуткий гул пьяных голосов, доносившийся из раскрытых окон, и тела не рассчитавших своих сил посетителей, валявшиеся прямо посреди мостовой и вдоль плетеного забора. «Грохот стакана» – гласила надпись под перекошенной вывеской с изображением сталкивающихся кружек и разлетающихся в разные стороны пенных пивных брызг. Струившиеся из окон ароматы напомнили Пархавиэлю, что более суток он ничего не ел: вначале было не до того, а в гостинице он сразу заснул.

– Может, зайдем?! – робко предложил гном спутнице.

– Нет, – тут же прозвучал однозначный убийственный ответ. – Сюда гномам нельзя! – пройдя несколько шагов, добавила Каталина.

– Да что у вас за законы такие? Сюда нельзя, туда нельзя! – возмутился гном.

– Закон здесь ни при чем. Официально посещение этой таверны гномам разрешено, но лично я не советовала бы, если, конечно, не хочешь нарваться на скандал и получить в пьяной драке кухонным ножом в толстый бок. Гномов здесь не любят!

– А где нас любят-то?! – негодуя, взмахнул руками Пархавиэль.

– Нигде, – презрительно поморщилась Каталина, – но я покажу тебе места, где вашего брата терпят.

Бараки по правую сторону улицы сменились цеховыми корпусами, кузнями и маленькими мастерскими, над некоторыми даже красовались самодельные вывески. Толпы уличных гуляк попадались все реже, дорога становилась все безлюднее. «Наверняка мы в центре квартала, где живет бедный люд, но не спившиеся голодранцы», – пришел к выводу Пархавиэль, наблюдая вокруг присутствие относительного порядка, а местами даже и чистоты.

Действительно, дома были невзрачными и запущенными, но с руинами их пока еще было сравнивать рановато. Мусор, старая мебель, изношенная до дыр одежда и пищевые отходы были не беспорядочно разбросаны по мостовой, а аккуратно сложены в огромные кучи, судя по внушительным размерам которых пора генеральной уборки наступала не чаще одного раза в год.

– По весне жители нанимают баржу и вывозят мусор вниз по реке, – неожиданно произнесла Каталина, как будто прочитав мысли гнома. – Чаще не по карману, а реже нельзя – мор пойдет.

Пархавиэль понимающе кивнул, хотя все равно считал местных жителей свиньями и сторонился зловонных куч – источника инфекций, болезней и просто преотвратного настроения.

Каталина в очередной раз свернула в проулок и ускорила шаг. Пархавиэлю приходилось почти бежать за ней, от чего гном согрелся, но одновременно и ощутил острое чувство голода. Пустой желудок бунтовал и громко урчал, напоминая своему нерадивому хозяину о необходимости срочного приема пищи.

«Да что ж это такое творится? Куда эта дылда-кровососиха меня тащит? Все плутаем и плутаем по подворотням! Ну ничего, должны же эти муки когда-нибудь закончиться. Как только на место придем, сразу жратвы потребую!» – обнадеживал себя гном, настойчивые позывы желудка которого уже давно заглушили все мысли, страхи и переживания.

Внезапно Каталина застыла на месте и откинула капюшон. По тому, как девушка изогнула голову и как задергались кончики ее чуть-чуть заостренных ушей, Пархавиэль смекнул, что вампирша почувствовала что-то неладное, какую-то опасность, притаившуюся в темной подворотне между домами по левой стороне улочки. Гном тоже пытался прислушаться, но не смог уловить ничего, кроме скрипа флюгеров и раскачиваемых порывами ветра вывесок.

– Что случилось? – встревоженно прошептал Пархавиэль, внимательно следя за малейшим изменением выражения лица спутницы.

– Ничего, – ответила девушка, быстро схватив гнома за руку и настойчиво увлекая его за собой, – ничего особенного, пошли, у нас мало времени!

Пархавиэль почувствовал в голосе девушки нотки лжи, но не стал перечить, подчинился ей. Однако вскоре, пройдя с дюжину шагов, он услышал доносившийся откуда-то издалека женский крик, затем другой, третий…

– Подожди, – произнес гном, останавливаясь и вырывая руку из цепкой хватки вампирши, – там что-то происходит, надо помочь!