Призванный быть зверем - Андрей Сантана

состояние берсерка, не теряя Клифа. Это будет восхитительное зрелище! Поэтому… — Морда полуволка нависла надо мной, выдыхая в лицо едкий дым. — Я кинул зов тем немногим, кто у меня есть. Рано или поздно ты с кем-нибудь встретишься. Учись у них, овладей моей кровью и пополни ряды настоящих оборотней-воинов, а не… — Калахад медленно рассмеялся, смотря в глубь тумана.

— Что-нибудь еще?

— Надеюсь, в следующий раз, когда мы встретимся, это будет твоя триумфальная победа.

* * *

Сладкий вкус крови наполнил мой рот, слюни потекли по губам. И, обнажив зубы, я откусил кусок… мяса? Да, это мясо “легконога”. Прожёвывая сырое лакомство, я приоткрыл глаза.

— Ави?

— Кушай! Кушай, Клиф! Еда ведь нам помогает, да?

Ей было так страшно, и трясущимися руками она держала над моим избитым лицом кусок.

Я съел еще. Становилось легче. И вправду легче! Не сегодня, костлявая, не сегодня.

— Ты… не боишься меня?

Перед глазами все плыло, но я продолжал шевелить челюстями.

Ави огляделась. Повсюду разорванные тела, реки крови, внутренности, везде трупы, и где-то вдалеке бушует пожар.

— Конечно, нет! Ты сам меня учил, что не надо бояться этого! Мы оборотни, по-другому нельзя. — Она утерла кровь, стекающую из носа. — И если враги будут нападать на нас, значит, м-мы будем их рвать на к-куски.

— Спасибо тебе… — Я прижал горящую культю к груди.

— М-мне?

— Сегодня ты спасла мне жизнь.

Не в силах больше сдерживать чувства, она откинула кусок мяса в сторону и, упав на колени, обняла меня за шею. Громкий плач разнесся над пустым полем. Она обнимала меня так крепко, сейчас задушит. Я обнял бы ее в ответ, но не сегодня точно.

Глава 47. Тёплый костер

Сегодня я узнал еще одно мерзкое чувство. Оно доступно только оборотням с их феноменальным нюхом.

Каждое живое существо имеет свой неповторимый запах, и даже старый медведь его имел: кора со сладкой смолой и, конечно, не особое соблюдение гигиены. Но теперь ничего, пустота… Я сидел в метре от мертвого Радагона, восстанавливал силы. Эссенция снова струилась по моим жилам, поэтому кровотечение остановилось, но вот жуткая кость по-прежнему торчала на месте кисти. После еды мой рот был перепачкан в крови, клонило в сон, но для девочки это было важно, да и я хотел проститься.

— Спасибо, дедушка Радагон. Спасибо. — Айвори гладила ручкой белую шкуру. Ветерок покачивал его шерсть. — Я была такой глупой… Хотела его убить, а теперь… — Она прикусила губу: больше не желала проливать слез.

“Здесь родился, здесь и умру”. Так он вроде говорил, но я даже не думал, что увижу это. Из боя редко уходят без потерь, хотя чувство, что его смерть на моей совести, не покидало меня. Но и тут старый всплывал в памяти: “Никаких сомнений”. Хех, да чтоб тебя… Встав в полный рост, я подковылял ближе.

— Он умер из-за нас, да? — тихо прошептала Ави.

— Да… — Я ответил прямо и без утаек.

— Просто, если бы я…

— Нет, даже не смей думать, как бы было… Так или не так… — выдохнул я через нос. — Принимая решения, нужно учиться жить с их последствиями. — Хотя, видит волчий бог, как же тоскливо на душе! Мой здоровый кулак сжимался в бессильной ярости. — Все, что остаётся нам — это не позволить его жертве быть напрасной, да?

Детская ручка прикоснулась к моей, и кулак раскрылся в ладонь.

Мы держались за руки.

— Я обещаю, что стану самой сильной волчицей… — Красные глаза смотрели на меня. — И тебе больше не придётся меня защищать, никому не придётся…

Спасибо тебе, друг. За наши тренировки, за эссенцию, за советы, за то, что защитил. И если маленькая девочка дает обещание… то себе такого я позволить не могу, но я буду учиться, учиться, чтобы в безумии не забывать о долге.

Прощай, странный зверь.

Наш путь вел куда-то в глубь земель старого медведя, Алька не соврала, и невидимая указка и вправду работала. К сожалению, шли мы очень медленно, так как моей спутнице приходилось поддерживать меня, когда в очередной раз мои колени подгибались от усталости. Но в итоге я даже улыбнулся.

— Это Клиф и Ави! — замахала рукой Мелони.

Последний вызов на сегодня. Держись, тряпка! Убедись, что все в порядке. Алька уже бежит нам навстречу, придерживая шляпу. Одежда на ней немного другая, да и она сама как будто помолодела, но это точно наша старшая ведьма. Рита — без сознания, руки перебинтованы, лежит спиной к стене около костра. Они устроили временный привал в логове Радагона.

Я прислушался максимально тщательно. Стук сердца у бурой был ровный, убаюкивающий. Мелони — семенила вслед за Алькой. Аннет — выжимала тряпку с чистой водой, обмотала себя собственными волосами, чтобы те не мешали. Мур — как всегда маленькая фея-помощница. Рифа — радостная, но пальцы тоже перебинтованы.

Они… они все были в порядке, и тревога наконец ушла. Словно кто-то дал команду “вольно”. Я опять упал на колени и опустился на землю, наконец отключившись по-настоящему.

Пьетро — Первая столица

— Что за херня происходит в Северном? — затушил уже пятую самокрутку капитан Калеб.

Тщательно выбритый мужчина скорчил усталую гримасу. Его черные волосы были гладко зачесаны назад. Разбитый нос скрепляла металлическая пластина, а разноцветные глаза смотрели на заваленный стол с огромными стопками бумаг. На его кресле висел офицерский мундир с особой нашивкой синего цвета: волк в снайперском прицеле. Один из пяти больших корпусов. Пятьдесят седьмой, “Волкобой” — лучшие стрелки единого Конклава.

— Вы спрашиваете конкретно о всем крае или о приведенном случае? — Женщина в таком же мундире поправила монокль. Тугая русая коса была перекинута через ее плечо, морщины по всему лицу указывали на преклонный возраст, но эта охотница дала бы фору любому молодому. Её глаза также были разного цвета. Сине-белый, особый знак Волкобоев.

— Еще одна шутка, Селен, и…

— Молчу, молчу, — продолжила помощница капитана абсолютно бесстрастным