Дьявол предпочитает Armani (СИ) - "К.О.В.Ш."

— Не трогай, — всхлипнула блондинка, но не шевельнулась, позволяя ему бережно сжимать ее в объятиях.

Он чувствовал, как напряжено ее тело, как она дрожит в его руках, и пытался найти этому объяснение. Жёсткий ПМС? Проблемы на работе? Зная Дана, он бы не удивился. А, может, что-то случилось в семье? Прежде чем он успел спросить ее, она снова всхлипнула, а потом тихо что-то пробубнила.

— Что? — переспросил Макс.

— Сегодня тот парень, который бросил меня по телефону, — она заговорила быстро, сбивчиво, не давая себе времени подумать, не давая ему вставить ни слова. Она должна была сказать. — Паша. Он сегодня сказал, что любит меня. Просил прощения.

Макс окаменел, вдруг осознав, что все-таки случилось. Он уже успел забыть, что был всего лишь пластырем, который приложили к разбитому сердцу, а теперь безжалостно отдирали за ненадобностью, не задумываясь о том, каково ему. Классика.

— И ты, конечно же, простила, — подвел черту брюнет.

— Нет, — Света сжимала пальцами лацканы его дизайнерского пиджака, вцепившись, как клещ, тычась лицом в его белоснежную рубашку и не решаясь посмотреть на него. — Он меня поцеловал… — она замялась, а потом все-таки выжала из себя: — Нет. Мы… Мы поцеловались.

Это было самым ужасным, самым трудными признанием в ее жизни.

— Ты его любишь?

Света молчала, не говоря ни «да», ни «нет». Ей нравился Макс, ее тянуло к Паше, а еще ей было жутко тошно от самой себя. От того, что она не могла понять, что творится у нее в душе, от того, что она так гадко поступала с Максимом, который не заслуживал такого.

— У нас бы все равно ничего не вышло, — сказала она, чтобы сказать хоть что-то. Хоть как-то себя оправдать.

— У нас неплохо получалось, — руки Макса безвольно повисли вдоль тела. — Мне даже казалось…

Света посмотрела на него блестящими от слез глазами, ожидая, что он скажет. Но он только тряхнул головой, фыркнул, а потом полез в карман за сигаретами. Ему было нечего ей сказать. Она не сказала «нет», значит у нее все еще были какие-то чувства к этому парню. Она прикрывалась своим «у нас бы ничего не вышло», лишь бы не признать, что он просто стал лишним в этом треугольнике. Надо уметь уходить.

— Казалось, — горько усмехнулся он, закуривая. — Ничего, я все понимаю. Бывает. Спасибо за честность.

С этими словами он поцеловал ее в лоб, а потом развернулся и ушел, как будто ничего особенного не случилось. Вот так вот просто. И ей было некого винить, кроме самой себя.

Я раскрашивал небо как мог

Комментарий к Я раскрашивал небо как мог

Дорогие читатели, не надо исправлять выражение "я весь внимание"!

Данное выражение зафиксировано в большом толковом словаре.

Да, мы люди и иногда ошибаемся, но конкретно тут ошибки нет.

Погода к концу июля совсем испортилась. Дожди шли, не переставая, температура резко упала, словно началась осень. Впрочем, Полине было все равно. На душе было мерзко и тоскливо, а мутные грозовые тучи лишь добавляли негатива. Промаявшись дома всю среду, девушка собрала рюкзак и поехала на электричке в ближайшее Подмосковье к своим родителям, тем более у них как раз начался отпуск. На станции ее встретил отец на машине, как всегда, ворча, что долго ее ждал. Полина только улыбнулась: это был своего рода ритуал. Он всегда приезжал раньше, хотя точно знал, когда приходит электричка, и всегда добродушно брюзжал.

— Еще и погода ни к черту, — пробасил он, завершая свою тираду, отъезжая от станции под ливнем. — Хорошо, что взяла выходной. Дома тебя ждет сюрприз, — усмехнулся он.

— Какой сюрприз? — недоверчиво спросила Полина, подозревая, что ее младшая сестра опять отожгла.

Иногда ей казалось, что ее семья может посоревноваться в сумасшествии со Светкиной. Все началось несколько лет назад, когда отцу предложили хорошую должность на заводе в Подмосковье. Сначала он ездил на машине на работу, а потом они с матерью открыли для себя «счастье огорода и загородной жизни». Продали квартиру, купили дом с участком, развели целый зверинец из курей, уток и прочей живности, увлеклись выпечкой домашнего хлеба, мать стала разводить кроликов на продажу, затем отец построил баню, а дальше процесс стал необратимым. Полина, которая наотрез отказалась переезжать, стала снимать комнату в Москве и учиться дальше. А младшая сестра с кучей воплей и недовольств стала ездить в школу на автобусе по два часа туда и обратно, угрожая, что уйдет после девятого класса в колледж и будет жить с Полиной или в общаге. Родители лишь виновато улыбались, но продолжали самозабвенно играть в фермеров. И если Полина с пониманием отнеслась к их решению, то младшая Арина по полной играла роль взбалмошного подростка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Не успев выйти из машины, Полина услышала гневный крик матери на младшую сестру. Выбежав из машины под ливень, Поля опередила отца и побежала к дому, боясь окончательно промокнуть, но у крыльца ее перехватила Арина и, схватив за руку, утянула в дальнюю беседку, спрятанную в кустах жасмина.

— Привет, и я рада тебя видеть, — хмыкнула Поля, рассматривая свою симпатичную сестренку, которая после ее последнего приезда умудрилась вставить серебряное колечко в нос и заплести дреды длиной по лопатки. — Мать орет из-за этого? — Полина осторожно потрогала одну скрученную в жгут прядь светло-каштановых волос.

— За это она орала неделю назад, — отмахнулась Арина, доставая из корзины в углу старый черный зонт.

— Тогда что ты опять натворила? — закатила глаза Поля.

— Сделала татуху и спустила все деньги на это. На последний сеанс немного не хватало, и я попросила добавить на кеды, а вместо кед, маман вот это увидела, — Рина с усмешкой задрала толстовку, и Поля увидела очертания красивого корабля, покрытого мазью под пищевой пленкой на ее правой лопатке.

— Зачем? — спокойно спросила старшая сестра.

— Там все равно шрам был уродский, и я давно хотела татуху. Ма теперь боится, что я все тело забью и покачусь по наклонной.

— Родители с тобой поседеют, — по-доброму фыркнула Поля.

— Ой, они поседели, когда спалили, как ты куришь и узнали, что вместо меда ты поступаешь на экономический. Их золотце отказалось стать хирургом, — хихикнула Рина, открывая зонт. — Пошли гулять, мама через час успокоится и допечет блины.

Поля хотела возразить, но вспомнив, что злой маме лучше не попадаться на глаза, а дать время остыть, взяла под руку младшую сестру и пошла гулять под дождем, чувствуя, как кеды с носками моментально становятся насквозь мокрыми.

* * *

Дан раздраженно бросил кучу документов на стол после совещания и устало сел в кресло. Телефон надрывался в кармане, на часах было всего три часа дня, а он чувствовал, что сейчас взорвется то ли от усталости, то ли от ярости. Не выдержав бесконечно пронзительный вой рингтона, он поднял трубку, даже не посмотрев, кто звонит. Но уже через минуту Даниил весь напрягся — звонил его хороший знакомый, которого он попросил проверить свои догадки относительно махинаций финдира. Федя тоже был аудитором, причем старше и опытнее его самого. Иногда молодой человек брал у него консультации относительно совсем сложных дел, потому что именно Федор и привел его изначально в аудиторскую фирму, где он начинал работать.

— Ты был прав, — начал без приветствий Федя, — я поспрашивал наших знакомых, они подставные…

— Где может быть его фамилия? Мне нужно еще больше улик. Где он мог подписать своей рукой, без факсимильки*? — Дан выхватил сигарету из пачки и забыл, как дышать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Успокойся, — тут же строго гаркнул мужчина в трубке. — Ты как всегда слишком нетерпелив. Зачем толком не разобравшись, уволил двадцать человек, идиот? Я тебе сколько раз говорил перепроверять все сотню раз и подозревать всех. Тебе крупно повезло, что твоя ассистентка оказалась умнее тебя и полезла в тендеры. Сейчас будет тяжело найти все документы и…

— Ты дашь совет или будешь и дальше говорить, что я кретин? — раздраженно спросил Дан, жалея, что рассказал обо всем Феде. Особенно уязвило, что без Полины он бы ничего не смог. Точнее, сам-то он это понимал, а вот то, что его Федя в это тыкал, как кота нашкодившего, совсем не нравилось.