Дьявол предпочитает Armani (СИ) - "К.О.В.Ш."

И все же… Хотелось до дрожи в коленках поверить, что он сказал ей правду, что она ему нравится. Может, он готовит завтрак для нее, может, он скажет ей что-то милое, может…

— Полина, не делайте вид, что спите. Я знаю, что вы проснулись. Притворяться совсем не умеете, — хмыкнул Дан, отвлекаясь от готовки.

Поля почувствовала, как краснеет от стыда, неловкости и неожиданного разочарования. Его фраза прозвучала так буднично и как-то грубовато. И снова на «вы». Ничего не изменилось и не могло измениться. Человеку-роботу она не нужна. Вчера произошел короткий сбой в системе и только. Поля откинула край одеяла опять покраснев: на ней были его трусы, а вот ее одежда была аккуратно сложена на стуле. И складывал явно он. Не говоря ни слова девушка схватила свою одежду и унеслась в ванну.

В зеркале Полина увидела полный ужас. Тушь и тени размазались под глазами, а на шее был синяк от страстного поцелуя и на бедрах были мелкие синяки в местах, где он особенно крепко сжимал ее совсем недавно. Тело ломило от усталости, недосыпа и бурной ночи. Девушка захотела провалиться под землю. И в каком бреду она нашла и надела его трусы? Психанув, Поля быстро оделась и, подумав, спрятала трофейные трусы себе в сумку, чтобы постирать и вернуть позже, или не вернуть, потому что трудно было представить, как она будет их возвращать. В черном кульке на работе после какого-нибудь совещания?

Мысли были крайне сумбурны, а желание застрелиться становилось невыносимым. Нашарив телефон в сумке, Поля поняла, что надо бежать домой, если она хочет успеть на работу вовремя. Душ хотелось принять у себя, а заодно и утопиться там же.

Кое-как умывшись и прополоскав рот мятным ополаскивателем для рта, Поля осторожно вышла из ванны, обнаружив начальника с чашкой кофе за барной стойкой.

— Я думал, вы утонули, — саркастично сказал он, а затем взглядом указал ей на ее порцию завтрака. — Ваш американо уже остыл, — он подвинул ей чашку с кофе.

— М-м, спасибо, — Полина судорожно вцепилась в чашку, думая, что это самое неловкое утро в ее жизни.

— Полина, — Дан неожиданно развернулся к ней и посмотрел в упор, — я думаю, вам нужно взять на сегодня отгул, — начал он вежливо и официально, — отдохнуть, к тому же, я извиняюсь, я создал небольшой конфуз, в смысле, ну, вчера на шее у вас…

— Что вы создали?! Конфуз? — Полина так и не сделала и глотка кофе, хлопнув чашку на барную стойку.

«Это он про секс наш говорит? Это был конфуз?!» — Полина думала, что точно ударит его сейчас.

— Я имею в виду засос, что я вам оставил, — терпеливо пояснил Дан, тоже нервничая и раздражаясь в ответ на ее раздражение. — К тому же, у вас проблемы со здоровьем. Я подумал и записал вас к врачу. Проведете день с пользой.

— Что?! — Полина помертвела от шока. — Какие у меня проблемы со здоровьем?

— Думаю, небольшие — легкий храп. Уверен это можно вылечить. Я записал вас к специалисту сегодня на час дня. Адрес и информацию уже скинул вам на почту. Прием уже оплачен, не волнуйтесь.

— Что? — девушка задыхалась от подступившей ярости и захлестнувшего ее стыда. — Вы сумасшедший?

— Полина, храп — это сигнал о проблемах со здоровьем. Я взял на себя ответственность вам помочь. Вообще, я считаю, вам нужен отпуск. Я тут посмотрел, вы такой трудоголик. Давно не отдыхали, не считая майских праздников. Давайте я отправлю вас в отпуск? Заодно здоровье поправите, — Дан так искренне старался и так искренне не понимал, почему эта взбалмошная девица кривится от неудовольствия.

— Ты… Ты! — Полина схватила чашку с кофе, желая выплеснуть его в его надменное лицо, но вспомнила, что кофе еще немного горячий и просто громко стукнула чашкой об стойку, расплескивая жидкость по бару и полу. — У тебя сердце, вообще, есть, придурок?! Лучше бы просто сказал мне убираться из твоего дома еще ночью после секса! Зачем разводить цирк с храпом и отпуском. Я и так уволюсь. Я не буду тебя преследовать и репутацию твою тоже не испорчу. Никто ничего не узнает, начиная засосом, заканчивая финдиром. Все! — Полина почувствовала, как ее душат слезы и не могла остановить истерику.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Полина, я… — Дан испугался, вскочил со стула и попытался подойти к ней, но она, отпрыгнула от него, как от ядовитой змеи.

— Не подходи ко мне! Никогда! Хватит с меня! До конца недели я беру отгулы, сам неси мое заявление в кадры. Сделай милость, это в счет моего шпионажа на финдира. А следующую неделю дай мне доработать и уволиться и все. Не хочу больше видеть ни компанию, ни тебя! Никогда! — Поля побежала к входной двери обуваться.

— Полина, ты… вы… ты не так поняла, — Дан хмуро пошел за ней, наступая себе на гордость и пытаясь ее остановить и поговорить. — Остановите истерику. Я просто…

— Ты просто мудак, — зло бросила Поля, выходя из себя окончательно, услышав его привычный повелительный тон, — ты мне нравился со всеми неадекватными заскоками. Но с меня хватит этого говна. Я увольняюсь, ты свой отчет получил, с финдиром разберешься без меня. А вчера было глупостью и ошибкой. Через неделю мы друг друга больше не увидим, — Полина не дала ему ничего сказать, просто открыла дверь и сбежала вниз по ступенькам.

Уже на улице она прислонилась спиной к двери подъезда, слушая гулкие удары сердца. Какой же он придурок. Конченый. А она просто идиотка набитая. Выхватив телефон, она посмотрела время. Дисплей пикнул и погас, разряжаясь. Пора менять телефон, этот совсем не держит зарядку. Противная мысль скользнула в голове — как будто кому-то она нужна, кроме родителей и пары друзей, чтобы включать телефон, как будто есть сакральный смысл стоять у двери подъезда Дана. Как будто он сейчас осознает, какой мудак и бросится ей вдогонку кричать, что любит ее и жить не может.

— Хватит. Раз и навсегда, — Полина бросила телефон в сумку и быстро пошла домой. Хотелось спать и все забыть, особенно губы, что вчера ее целовали.

* * *

— И если вы не понимаете, как пользоваться коммуникатором…

— Он не работает, — в третий раз повторила Света, чувствуя, что еще чуть-чуть и она кинет в зама чем-нибудь тяжелым, например, стеклянным лотком с обедом, который она так и не смогла съесть из-за него.

У начальника явно был тяжелый день: он был очень-очень раздражительным и высказывался по поводу и без. А из-за неожиданного отгула Полины, на Свету упала часть ее работы, в которую входило общение с озверевшим красавчиком. И вот он стоял в холле за пять минут до конца ее рабочего дня и отчитывал, как нашкодившую первоклашку. Блондинке безумно хотелось посоветовать ему выпить успокоительного, пока давление не подскочило от злости, но она сдержалась, молча слушая его монотонный бубнеж. А вообще, это было совсем не в его стиле.

— Даниил Александрович, — с трудом вклинилась в его монолог девушка, — завтра утром вызову мастера, чтобы устранил неполадку. А сейчас уже конец рабочего дня, так что смысла кого-то вызывать нет.

— Это мне решать, есть смысл или нет, — отрезал зам, а потом резко развернулся, направляясь к двери. — Завтра утром мне нужен работающий коммуникатор.

«Тебе нужна Полина, чтобы трепать ей нервы», — подумалось Свете. «И как только она его терпит?»

С этими мыслями она закинула в сумку зарядку и телефон и полезла под стол, чтобы выключить компьютер. Распрямившись, девушка застыла — из дверей лифта вышел Паша. Увидев ее, он замер, глядя ей прямо в глаза. Прежде чем он сказал хоть слово, блондинка схватила со стола сумку и кинулась к лифту, пытаясь как можно скорее оказаться подальше от него. Внутри что-то болезненно сжималось, а к горлу подступала тошнота — ей было почти физически больно смотреть на него.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Прошмыгнув в предательски пустой лифт, девушка стала судорожно нажимать на кнопку ускоренного закрытия дверей, но Паша все-таки успел проскочить вслед за ней, а потом дверцы лифта захлопнулись прямо перед носом окончательно разъярившегося Данилки Присли, который бросил Свете в догонку что-то негодующее.

— Надо поговорить, — сказал Паша, вынимая из кармана ключ, а потом втыкая его в отверстие на панели.