Имажинали (сборник) (ЛП) - Таннер Рашель

Прежде чем возобновить поход, команда обвязалась веревкой — впереди Кимба, затем Веззер и, наконец, автомат.

Два часа ушло на то, чтобы пересечь хребет, и еще четыре — на то, чтобы спуститься с другой стороны. Кимба старалась идти укромными ущельями и расщелинами, и заставляла их как можно чаще прятаться за скальными образованиями, торчащими вдоль склонов. Они не встретили ни единого варвара и без проблем добрались до Фейрвуда, который лежал прямо у подножия хребта Гаст.

Когда они оказались под покровом изумрудной листвы леса, Кимба скомандовала — наконец-то — остановку. Запыхавшийся Веззер тут же опустился на землю.

— Вы пыхтите, как кузнечный горн, изъеденный ржавчиной, Виссер, — презрительно заметила охотница. — Прежде чем двигаться дальше, подождем, пока вы не восстановите нормальное дыхание, чтобы нас не засекла первая же встречная пикси.

Веззер просто кивнул, отметив, что в кои-то веки попреки Кимбы обошлись без упоминания его половых или анальных интимных подробностей, и/или этих самых подробностей применительно к верховному богу Маргалу.

— И, клянусь яйцами Отца Звезд, вам лучше быть понеприметнее, иначе, клянусь, я засуну каждую пикси, какую мне только удастся упрятать в пирамидку, на самое дно вашей сиятельной прямой кишки!

А как хорошо начиналось.

Отходя от взрыва эмоций, Кимба приказала своему автомату поставить на землю ее сумки, и начала аккуратно распаковывать из них свое охотничье снаряжение. Заинтригованный Веззер презрел свою одышку и подошел к ней.

Сначала охотница неторопливо развернула внушительные мелкоячеистые сети: какие-то были из обычных веревочек, другие — из металла и утяжелялись маленькими свинцовыми шариками. Она долго проверяла узлы, проверяя их один за другим, чтобы убедиться в их надежности. Затем, не в силах больше игнорировать вопросительный взгляд ученика, она тяжело вздохнула и решила объяснить ему, как работают ее ловушки.

— Сеть — вот основа охоты на пикси, — сказала Кимба. — Цель — сделать так, чтобы они попали в нее и не смогли выпутаться. Веревочные растягивают между парами деревьев, покрывают липкой смолой — она вон в том металлическом горшке — и пугают фей до смерти, у Пигонуса это очень хорошо получается. После этого они начнут разбегаться во все стороны. Хитрость здесь заключается в том, чтобы обозначить для них путь, на который вы хотите их загнать, с помощью взрывчатки. Устраивается несколько согласованных взрывов, феи бегут в единственном направлении, где не гремит, и неизбежно застревают в сетях. Остается только снимать их одну за другой, стараясь не сильно их попортить. В общем, из десяти пойманных таким образом фей я всегда теряю одну или две, которые слишком сильно запаниковали и порвали себе крылья. Подлатать их в этот момент невозможно, поэтому я сворачиваю им шеи… Что с вами, Виссер, вы весь побелели, вам плохо?

— Неужели вы не могли… просто отпустить их? — глотнул воздух ученик.

— Я ведь не чудовище! — запротестовала охотница. — Со сломанными крыльями эти бедняжки могут часами ползать по земле в мучениях! Куда нравственнее будет хорошенько тюкнуть их по затылку.

Веззер неловко кивнул, прежде чем указать на металлические сетки:

— А эти, они для чего?

— Другая техника, более убойная, но имеющая свои преимущества, — терпеливо объяснила Кимба. — Их натягивают повыше, соединяют со спусковым устройством, которое само подвязывают к пирамидке с сидящей внутри феей. Фея при виде своей естественной среды начинает суетиться и испускать… не знаю, какие-то магические волны? В любом случае, этого всегда хватает, и тут же начинают собираться другие пикси, и пытаются освободить свою подружку. А сдвигая пирамидку, они активируют спуск, сеть падает вниз, придавливает всех к земле, и остается только их собирать.

— И какой… процент потерь с такой техникой?

— Ну, побитых больше, чем при использовании клейких сетей, это точно. В основном вес сетки выдерживают чуть больше половины. Она же хрупкие, пикси.

Бледный ученик указал подбородком на несколько впечатляющих, тщательно завернутых искусственных ульев.

— А эти? — спросил он нетвердым голосом.

— Эти, пожалуй, вам придутся по душе больше, — усмехнулась Кимба. — Медовые ловушки — феи их обожают. Фальшивые ульи, настоящий мед, автоматические двери-ловушки, которые закрываются за ними. Никаких потерь при сборе, но в итоге менее рентабельно, редко берешь больше одной-двух за раз.

Кимба встала и не спеша потянулась, шумно хрустя суставами и позвонками, пока ученик рассматривал лежащие на земле ловушки.

— Могу я вам задать вопрос, Виссер? — внезапно осведомилась охотница.

— Я слушаю.

— По правде, мне кажется, что у вас кишка тонка охотиться на фей, — рубанула она. — Вы для этого не созданы. Вы чуть не сблевали, когда я говорила о добивании пикси, у вас был такой вид, будто вы собрались вывалить на мои ловушки свой обед, и все же я уверена, что вы умный парнишка, который был должен бы догадываться, что охоты не бывает без жертв…

Кимба посмотрела на него исподлобья, сузив глаза:

— Что меня особенно достает, так это то, что вам, похоже, больше жалко фей, которых мы еще даже не увидели, чем точнехонько накрытых охотников, гниющих под двумя тоннами камня и снега.

Веззер молчал.

— Ну? — настаивала Кимба.

— Не думаю, чтобы я услышал вопрос, — сдержанно заметил ученик.

— Вопрос у меня простой: зачем вы это делаете? Зачем вам отправляться в опасную, тяжелую, некомфортную экспедицию за феями? Зачем вам тратить свою жизнь на ловлю пикси, если ваши происхождение и задатки располагают скорее к тому, чтобы стать теоретиком или политиком в Логиуме?

— Прошу прощения, но причины моего выбора профессии вас не касаются, — сухо возразил Веззер.

Однако заморейка не собиралась на этом останавливаться:

— Честно говоря, мне думается, вам что-то приходится замаливать, — фыркнула она. — И немаленькое что-то: мой мизинчик мне подсказывает, что так или иначе вы имеете отношение к диверсиям.

Веззер промолчал, но от острых глаз охотницы не ускользнуло то, как на мгновение застыли его черты.

— Ага, я так и знала! — торжествовала она. — Давайте угадаю: как достойный отпрыск Логиума — обеспеченный и праздный бунтарь — вы решили бросить вызов оковам семьи и присоединиться к этим никчемушным феелюбам? Вы, должно быть, неплохо повеселились, когда взрывались фабрики… пока фею, обеспечивающую горячей водой вашу инкрустированную бриллиантами автоматическую ванну, не реквизировали для молниепушек. И тогда, конечно же, вы переобулись в прыжке и вдруг пожалели, что связались с активистами… Или же вы наложили в штаны, когда поняли, что без фей, питающих пушки, ваши друзья-варвары вполне могут устроить решающую атаку на Мегадорадос и сжечь город дотла?

Ученик — бледный как полотно, с бешено бьющимся сердцем, — задрожал.

— Мои родители мне… велели принять активное участие в отвоевании мегадорадосского господства, потому что посчитали, что долг Логиума — непосредственно включиться в разрешение этого кризиса, — запинаясь, выговорил Веззер.

— Вопрос репутации, а? — хихикнула Кимба. — Сообразительные у вас старики: сынок вроде как искупает вину, а фамильное имя связывается с отважными экспедициями, ушедшими восстанавливать Город Механизмов во всей его красе…

Веззер громко сглотнул.

— Это… это почетно — желать искупить свои промахи, настоящие или подразумеваемые…

— Настоящие или подразумеваемые? — издевалась Кимба. — Ну-ну! Хотите мне сказать, что вы решили расстаться со своими вышитыми тапочками и морозить седалище об лед и камни совсем не потому, что вас буквально заедает чувство вины?

На лице ученика внезапно появилось умоляющее выражение:

— Госпожа Кимба, заклинаю вас ничего об этом не рассказывать, когда мы вернемся в Мегадорадос…

— Не берите в голову, ваша светлость, — перебила его охотница, хлопнув по плечу так, что у него чуть не перехватило дыхание. — Из-за ваших глупостей цены, которые Логиум готов платить за диких фей, взлетели до небес, а ваши бывшие дружки свели конкуренцию на нет: да я вам благодарна должна быть!