Брусиловский прорыв. 1916 год - Максим Викторович Оськин

Русские же остановились сами. Что хуже всего – был остановлен порыв в ударной армии фронта – 8-й армии А. М. Каледина. Брусилов увязывал свое решение с тем обстоятельством, что удар 3-й армии Западного фронта, стоявшей на стыке фронтов, был отложен до 4 июня, и главкоюз опасался контрудара во фланг. Однако немцы в Ковеле были еще слишком слабы для того, чтобы опрокинуть войска генерала Каледина одним ударом, им требовалось время для подтягивания резервов, и 8-я армия по-прежнему превосходила неприятеля в числе штыков.

В свою очередь, Линзинген избрал единственно верную тактику: бить тем, что есть, в надежде на то, что противник не выдержит и остановится. Таким образом, германцы перенесли борьбу в плоскость психологии и выдержки. К сожалению, немцы выиграли: первый же, пока еще незначительный, контрудар частей Линзингена 2 июня укрепил Брусилова в правильности выбранного решения об остановке наступления 8-й армии, рвавшейся к Ковелю.

Теперь, вплоть до начала нового наступления с 18 июня, части 8-й армии растрепывались в отражении непрестанных частных контрударов неприятеля. Между тем враг не терял времени зря и усиливал свою группировку всем, чем только было возможно. Уже к 3-му числу июня Линзинген получил переброшенные из Франции 10-й армейский корпус и 43-ю резервную пехотную дивизию. Из-под Двинска прибыла 108-я пехотная дивизия, а из-под Риги – 22-я дивизия. Австрийцы, в свою очередь, прислали из Италии 48-ю и 29-ю пехотные дивизии.

Также немцы стали сосредотачивать в ковельском районе авиацию, умело использовавшуюся ими в боях за переправы через болотистую долину реки Стоход: «Обеспокоенное стремительным продвижением русских войск, германское командование перебросило в район Ковеля из-под Вердена крупные силы истребительной авиации, и расклад сил в воздухе в этом районе боевых действий существенно изменился. Германской авиации удалось очень быстро, благодаря подавляющему численному и техническому превосходству, захватить полное господство в воздухе и практически пресечь деятельность русской разведывательной и корректировочной авиации, и тем самым обеспечить полную свободу своим разведчикам и корректировщикам»[303].

Преимущество немцев в воздухе было 4-кратным в количестве, усугубляясь качеством боевых машин[304]. В боях за Ковель немцы наносили непрестанные бомбовые удары по расположению русских войск у Рожище, Киверец, Луцка и др. пунктов, а также по лесным массивам вблизи линии фронта, где могли находиться русские части. Слабость русской авиации не позволяла противодействовать этим налетам в должной степени. Войскам приходилось просто укрываться от авиаударов. Например, приказ В. М. Безобразова от 5 августа предписывал «постоянно обеспечивать войска и тылы от нападений неприятельских самолетов. Необходимо стремиться так оборудовать позицию и тыловую полосу до района армейской базы включительно, чтобы дать возможность укрыться во время налетов неприятельских самолетов от осколков бомб или хотя бы от взрывов неприятельских летчиков всем могущим находиться там людям, лошадям и повозкам»[305].

Активные действия немецкой авиации, превосходящей русские самолеты как в качестве техники, так и в численности летательных аппаратов, не позволили русским вести разведку неприятельских оборонительных рубежей, на которые намечалась атака. Это обстоятельство, например, стало одной из причин провала июльского наступления войск Особой армии на Ковель, так как авиаразведка, из-за противодействия самолетов врага, не сумела вскрыть расположение германских тяжелых батарей, цементировавших неприятельскую оборону.

Более того – накануне атаки гвардейцев на ковельском направлении 15 июля германская авиация (полтора десятка самолетов) бомбила Рожище – штаб гвардейского отряда, до конца и без помех, так как зенитных пушек в гвардии не было. Единственный самолет штабс-ротмистра Гринева, который попытался в одиночку отбить атаку немцев, был быстро сбит ввиду явного неравенства сил[306]. Уже в конце лета, в ходе очередной бомбардировки Рожище 28 августа осколком бомбы был убит инспектор артиллерии Особой армии генерал-лейтенант В. П. Мамонтов[307].

Летом 1916 г. на Восточный фронт, как говорит исследователь, была переброшена «основная часть военно-воздушных сил Германии». Тяжесть борьбы с противником усугублялась слабыми техническими характеристиками русской истребительной авиации: «Низкое качество материальной части, устаревшие типы боевых самолетов и их слабое вооружение – все это создало к середине 1916 г. весьма тяжелое и напряженное положение для отечественных военно-воздушных сил». К 1 июля в действующей армии числилось около 250 исправных самолетов, а потери доходили до 50 % от общего числа самолетов в месяц[308].

В период июльских боев на ковельском направлении германская авиация практически каждый день наносила бомбардировочные удары по главной базе снабжения штурмующих ковельский укрепленный район войск – Луцку[309]. Лишь к середине августа усилиями специально созданной истребительной авиагруппы фронта в составе трех авиаотрядов русской стороне удалось вырвать воздушное господство на ковельском направлении из рук неприятеля. Но к этому времени наступательный порыв русских армий уже иссякал, а противник успел превратить ковельский укрепленный район в неприступную крепость.

Германские резервы коренным образом укрепили обороноспособность австрийских войск, и неприятельский фронт стал приобретать устойчивость. С начала июня австро-германцы стали наносить по армиям Юго-Западного фронта непрестанные контрудары на всех участках прорыва. Тем самым в души русских военачальников, не имевших пока еще в своем распоряжении значительных резервов, вносилось смятение. Частные контрудары давали преимущество скорее австро-германцам, обладавшим более могущественными техническими средствами ведения боя, нежели русские. Снова и снова развитие операции упиралось в промышленную неготовность страны к войне. И опять воинское искусство русских полководцев не могло выровнять отставание русской армии в технике.

Нехватка тяжелой артиллерии не позволила русским войскам сбить немцев с позиций перед Ковелем одним стремительным ударом. Приходилось подтягивать медленно прибывающие резервы. Первые резервы – 5-й Сибирский и 23-й армейский корпуса – прибыли на Юго-Западный фронт без тяжелой артиллерии. И лишь 4 июня Ставка распорядилась отправить на Юго-Западный фронт два тяжелых дивизиона с Западного фронта, вместе с новыми частями – 1-м армейским и 1-м Туркестанским корпусами.

Прибывавшие в 8-ю армию войска сразу же вводились в первую линию. Желая пополнить поредевшие ряды войск резервами, главкоюз как будто бы забыл, что немцы имеют преимущество во времени сосредоточения, а потому будут подвозить подкрепления куда быстрее, нежели русские. Но он надеялся, что ему удастся-таки сломить врага голой силой. К тому же в самом ближайшем времени должен был начать наступление Западный фронт. Отказавшись наступать в львовском направлении, генерал Брусилов передавал инициативу немцам.

В итоге, вместо обхода флангов группировки Линзингена, вынуждающего немцев добровольно очистить Ковель, дабы не оказаться в окружении, было принято решение о фронтальном давлении посредством открытого штурма на болотистую долину реки Стоход, которая представляла собой сильное естественное препятствие. Участник войны так говорит о данной местности: «Сама по себе река