История британской социальной антропологии - Алексей Никишенков

Логические возможности методов Рэдклифф-Брауна были не в полной мере реализованы им в конкретно-эмпирических исследованиях. Антропологу так и не удалось воспроизвести изучаемое общество в виде содержательной системной модели. Социальная система в его конкретно-научных выводах представляет собой не кий абстрактный фон и проявляется не сама по себе, а как фактор, определяющий специфические (системные) качества той или иной поведенческой ситуации. Формализация Рэдклифф-Брауном этих качеств в виде структурных принципов, составляющих логическое содержание различных поведенческих моделей, мало что объясняет, но является необходимым этапом эмпирического изучения поведения. Она дает возможность сравнительно-типологического анализа и в этом смысле является существенным вкладом в развитие антропологических методов исследования. Весьма важны для антропологии многие конкретно-научные выводы Рэдклифф-Брауна по проблемам изучения родства и религии доклассовых обществ.

Гл. 4. Структурно-функциональное направление в развитии: научные школы и преемственность поколений

При изучении структурно-функционального подхода в британской социальной антропологии нельзя ограничиваться рассмотрением деятельности только Малиновского и Рэдклифф-Брауна. Являясь основоположниками этой научной ориентации, они, тем не менее, не были единственными ее представителями. В процессе своей научно-педагогической деятельности Малиновский и Рэдклифф-Браун подготовили группу молодых исследователей. «Функционалисты второго поколения», как иногда называют эту группу в британской научной традиции, впоследствии стали ведущими теоретиками британской социальной антропологии, в значительной степени определившими ее современный идейно-теоретический облик, но в 20 – 40-х годах ХХ в., в период становления структурно-функциональной ориентации, основное содержание их деятельности составляло применение в конкретных исследованиях доклассовых обществ методологических принципов своих учителей.

Научная деятельность учеников Малиновского и Рэдклифф-Брауна явилась своеобразной проверкой методов структурно-функционального анализа на эффективность, причем эта деятельность была не столько логической верификацией, сколько испытанием данных методов фактическим материалом конкретной социальной реальности самых разных по своему характеру и уровню развития обществ Африки, Азии, Австралии и Океании. В ходе изысканий, проводимых в русле методологии своих учителей, функционалисты второго поколения вносили определенные коррективы в исследовательские программы, построенные на основе данной методологии. Этот процесс – неотъемлемая часть развития методов структурно-функционального подхода, он прошел несколько фаз, испытывая воздействие целой группы факторов. При анализе конкретно-научной деятельности последователей Малиновского и Рэдклифф-Брауна рассмотреть эти факторы необходимо.

Одним из факторов, оказавших существенное влияние на деятельность молодых антропологов, была научная школа. Многозначность употребления в современной литературе понятия «научная школа» заставляет специально остановиться на определении данной категории. Научной школой мы называем коллектив ученых (принадлежность к одному научному учреждению необязательна), в рамках которого под руководством лидера осуществляется научная деятельность по трем основным направлениям: 1) по обучению молодого поколения исследователей; 2) по разработке конкретных проблем исследовательской программы, в основе которой лежат идеи главы школы; 3) по организации совместной работы и созданию особого типа взаимоотношений между членами научной школы как исследовательского коллектива. Подобная трактовка понятия «научная школа» принадлежит М. Г. Ярошевскому, она показала свою эффективность при изучении им истории психологии[867].

Малиновский и Рэдклифф-Браун не составляли единой научной школы, хотя их влияние на функционалистов второго поколения было одинаково существенным. В начале 20-х годов ХХ в., когда основные положения структурно-функциональной методологической ориентации были только что сформулированы, ведущая роль в упрочении нового подхода принадлежала Малиновскому. С 1924 г. начал работу знаменитый семинар Малиновского в ЛШЭПН. О значении семинара для развития новой британской социальной антропологии говорит тот факт, что почти все ученые, представлявшие в межвоенный период данную научную дисциплину, а после Второй мировой войны занявшие в ней ключевые позиции (Э. Эванс-Причард, Р. Фёрс, М. Фортес, И. Шапера, М. Глакмен, М. Вильсон, Х. Купер, О. Ричардс, З. Надель и др.), получили специальное образование в этом семинаре и начали свою самостоятельную научную деятельность под непосредственным руководством Малиновского.

Школа Малиновского на первых порах отличалась почти полным единством теоретических воззрений ее представителей. Этот факт, в какой-то мере, предопределялся характером взаимоотношений, сложившихся в семинаре ЛШЭПН, – семинар напоминал некую секту во главе с проповедником. Недаром в ЛШЭПН Малиновского называли «восточным учителем», а его ученики, обращаясь к своему лидеру, полушутливо именовали его меланезийским термином, обозначающим брата матери, подчеркивая тем самым особую духовную близость и тесную связь с руководителем[868]. Все это было внешним выражением непререкаемого авторитета Малиновского среди его воспитанников и его почти патриархальной опеки по отношению к ним. Значение указанных обстоятельств на формирование особой атмосферы в школе Малиновского будет понятно, если принять во внимание то, что абсолютное большинство слушателей семинара в ЛШЭПН были выходцами из британских колоний и доминионов, эмигрантами из зарубежных стран. В квартире учителя они находили не только «дискуссионный клуб», но и дом, в котором всегда могли рассчитывать на поддержку в случае житейских затруднений.

В первые годы работы семинара единственным англичанином из воспитанников Малиновского, хотя и носившим валлийскую фамилию, был Э. Эванс-Причард. Р. Фёрс был выходцем из Новой Зеландии, О. Ричардс и М. Хантер (по мужу Вильсон) приехали из Южной Африки, З. Надель эмигрировал из Австрии, стоящей на грани «аншлюса» с фашистской Германией. В семинаре занималась группа поляков (А. Валигурский, С. и. М. Оссовские, Й. Обрембский, Ф. Гросс и др.), а также китайские студенты, в том числе известный впоследствии ученый Фей Сяо Тун, представители коренного населения африканских колоний, в том числе видные впоследствии политические деятели Дж. Кениата (первый президент независимой Кении) и Дж. Метьюс.

Поначалу работу семинара в ЛШЭПН активно поддерживал Рэдклифф-Браун. Многие участники семинара приехали в Лондон из организованных Рэдклифф-Брауном новых центров подготовки антропологов. И. Шапера, например, занимался в семинаре Малиновского по совету Рэдклифф-Брауна, у которого начал свою антропологическую подготовку в Кейптаунском университете. Вернувшись в 1930 г. в Южную Африку, Шапера стал преподавать в университете Йоханнесбурга и почти весь первый набор своих студентов (М. Глакмена, Х. Купер, Э. Хэлман) направил для продолжения образования к Малиновскому в ЛШЭПН.

Семинар Малиновского стал составной частью антропологического образования и для группы австралийских студентов (Я. Хогбина, Р. Пиддингтона, Ф. Каберри, У. Станнера и др.) с кафедры социальной антропологии Сиднейского университета, основанной Рэдклифф-Брауном.

В отличие от Малиновского, Рэдклифф-Браун, занятый председательскими обязанностями в секции «Эйч» Британской ассоциации содействия развитию науки и постоянными переездами из одного университета в другой, не смог создать в 20-х – начале 30-х годов стабильную научную школу. Его влияние на обучение и руководство научной деятельностью молодого поколения британских антропологов осуществлялось в этот период косвенно – через так называемый «незримый колледж», неформальное сообщество ученых, объединяемых признанием отдельных положений исследовательской программы некоего «лидера», выступающего в качестве «генератора идей»[869].

В 20-х – начале 30-х годов «незримый колледж» Рэдклифф-Брауна сосуществовал с научной школой Малиновского. Не получившие еще четкого выражения противоречия в теоретико-методологических взглядах обоих ученых отходили в этот период на второй план перед злободневной альтернативой – «функционализм либо эволюционизм». Не случайно поэтому позиции Малиновского и Рэдклифф-Брауна в рассматриваемый период воспринимались молодым поколением британских антропологов как единый комплекс методологических положений, в котором ведущими были идеи Малиновского.