Серебряная роза - Джейн Фэйзер

— Надо же им чем-то зарабатывать на жизнь, — возразила Ариэль, небрежно махнув рукой. — А если с ними обращаться по-человечески, то они и ведут себя прилично.

И Ариэль направилась в кладовку, не обращая внимания на бормотание Гертруды у себя за спиной. Оно означало, что кухарка не согласна со своей хозяйкой, расположение которой к цыганам было известно всем, хотя и не одобрялось.

Ариэль делала вид, что осматривает запасы в кладовке, хотя на самом деле ее сейчас совершенно не интересовало, сколько головок сыра, сосудов с молоком и сливками, кругов колбасы и окороков лежит на полках.

Только сегодня она ясно поняла, что начинает все больше и больше сомневаться относительно своих дальнейших жизненных планов. Где-то глубоко в душе зародилась мысль о том, что ей вовсе не надо упорно пытаться разорвать этот брак, добиваясь полной самостоятельности. Эта робкая мысль напоминала подснежник, пробивающийся сквозь глубокий слой снега. Что скажет Саймон, если она попросит его помочь ей в ее предприятии? Если она скажет у что хочет разводить лошадей в конюшнях Хоуксмура и торговать ими? Если она объяснит ему, насколько важно для нее чувствовать себя независимой? Свободной? Даже если она никогда не использует эту свободу в ущерб ему, Саймону, или их браку?

И в то же время Ариэль сознавала, что никогда не сможет задать мужу этот вопрос. Он был мужчиной, рассчитывающим на полное повиновение своей жены. Да и почему он должен был чем-то отличаться от всех тех мужчин, которые пытались подчинить ее себе? Ариэль не верила, что Саймон может быть другим.

И он ведь был вдобавок Хоуксмуром.

Она должна бежать отсюда, как и собиралась раньше. Тогда ему не останется ничего другого, как только выкрадывать ее из какого-нибудь всеми забытого местечка в Голландии.

Глава 18

На следующее утро Ариэль как раз переодевалась в костюм для верховой езды, чтобы сопровождать Саймона на прогулке, когда со двора через окно ее комнаты донеслись звуки суматохи. Застегивая жакет, она подошла к окну и взглянула вниз. По подъемному мосту в замок въезжали несколько всадников в королевских ливреях. Со всех сторон к ним спешили слуги, и, как с удивлением отметила Ариэль, Рэнальф и Роланд тоже спускались по ступеням из большого зала им навстречу.

Один из всадников спешился, отвесил поклон графу Равенспиру, протянул ему свернутый в трубку пергамент и принялся говорить что-то, скорее объявляя, чем просто разговаривая.

Ариэль открыла окно и перевесилась через подоконник, е в силах сдержать своего любопытства. Из зала появились другие гости, среди них она заметила и Саймона с друзьями.

Рэнальф бросил взгляд на ее окно, потом сложил ладони, поднес их ко рту и крикнул:

— Сестра, спускайся вниз!

Ариэль отошла от окна, натянула сапожки и поспешила к двери. Под ногами у нее уже крутились Ромул и Рем, радуясь неожиданной прогулке.

— Нет, думаю, что вам лучше остаться здесь, — сказала она, отталкивая их назад и запирая дверь под их негодующий лай.

Ариэль сбежала по каменной парадной лестнице, пересекла опустевший большой зал замка и вышла во двор. Толпа гостей расступилась, пропуская ее к группе всадников.

— Что такое?

— Подарок, моя милая сестричка, — сообщил ей Роланд.

Ирония в его голосе сразу же заставила Ариэль насторожиться. Все, что приводило братьев в хорошее настроение, обычно выходило ей боком.

— Свадебный подарок от ее королевского величества, — произнес Рэнальф, поворачиваясь к сестре и бросая на нее злобный взгляд. — Большая честь для тебя, сестра. Ее величество не только почтило тебя подарком по случаю венчания — наша королева посылает тебе также великолепный свадебный подарок.

Он отступил в сторону и указал рукой на ливрейного слугу, державшего под уздцы еле стоящую на ногах темно-серую клячу. Животное стояло, понурив голову и тяжело пофыркивая покрытыми пеной губами.

— Миледи, ее величество также желает вам всего доброго в будущем и жалует седло и попону в знак ее доброй воли, — провозгласил посланник королевы, чья богато вышитая ливрея свидетельствовала о том, что именно он возглавляет это королевское посольство.

С этими словами он показал на попону, которая явно знавала лучшие времена, и изрядно потертое кожаное седло. Ариэль уставилась на животное.

— Но это же не лошадь!

Саймон вроде бы случайным жестом положил руку жене на плечо и сжал его, предупреждая, что Ариэль следует сейчас осторожнее выбирать слова.

— Нет, — покачала она головой. — Бедное создание явно спутали с лошадью.

— Ариэль, будь осторожна, — поспешно прошептал ей на ухо Саймон. — Королева пожелает знать, как ты приняла ее подарок.

Ариэль застыла на месте, сглотнула слюну и взглянула в его серьезные глаза.

— Я не могу, — прошептала она, едва не давясь от смеха. — Неужели это необходимо?

— Совершенно необходимо.

Прижав пальцы к губам, Ариэль повернулась лицом к королевским посланцам.

— Я глубоко тронута вниманием королевы, — произнесла она дрожащим от сдерживаемого смеха голосом. — Такое… такое… великолепное животное.

Смех душил Ариэль, и, чтобы скрыть это, она уткнулась лицом в грудь Саймона.

Обняв жену, граф Хоуксмур твердо повернул ее лицом к все еще чего-то ждущим посланцам. Их предводитель уже начинал с подозрением посматривать на Ариэль. Та закусила губу и, приблизившись, погладила животное по взмыленной шее.

— Прошу передать ее величеству, что я потрясена щедростью ее дара, сэр. А седло просто… Нет, у меня нет слов.

И Ариэль снова уткнулась покрасневшим от сдерживаемого смеха лицом в шею животного.

— Ты должна проехаться на нем, моя дорогая Ариэль, — сказал Роланд. — Как лучше можно показать свое восхищение королевским даром? А когда вернешься, ты сможешь описать посланцам ее величества все достоинства подарка.

Ариэль медленно подняла голову и посмотрела на брата, который ответил на ее полный ужаса взгляд спокойной, ничего не выражающей улыбкой. Тогда она с надеждой перевела взгляд на Саймона, который произнес:

— Великолепная идея, Равенспир. Давай, Ариэль, позволь мне подсадить тебя. Мы все равно собирались проехаться верхом, а теперь ты можешь совершить прогулку на лошади, подаренной тебе королевой.

— Нет! — в отчаянии прошептала Ариэль.

Одно дело — заставить себя бормотать приличествующие случаю слова и совсем другое — проехаться верхом на этой пародии на лошадь. Забыв про слуг королевы, внимательно наблюдавших разворачивающуюся перед ними сцену, она повернулась, готовая убежать, но Саймон решительно преградил ей дорогу.

— Пойдем, моя дорогая. Позволь мне помочь тебе, — твердо повторил он, обнимая жену за талию.