Лето Гелликонии - Брайан Олдисс

Как только Билли запнулся, затруднившись с ответом, заговорил король ЯндолАнганол. Все это время король обдумывал только что услышанное от Билли.

— Но что будет тогда, если у кого-то не окажется стойкого образа отца, ведущего его к возмужанию по-настоящему? Что будет тогда? — спросил король с вызовом.

— Тогда, возможно, на помощь тут действительно сможет прийти Акханаба, способный поддержать нас в трудную минуту верой в себя. Или же человек этот сможет отвергнуть Бога совершенно, точно так же как мы вычеркиваем из себя образ отца, который бросает нас.

После этого ответа из носа короля снова потекла кровь.

Воспользовавшись паузой, Билли повернулся к БранцаБагинату, чтобы ответить и ему тоже.

— Достопочтенный господин, — заговорил он с преувеличенной уверенностью, — являясь персоной высокого статуса, я выражаю протест против несправедливого и неподобающего обхождения, которое оказано мне в этом дворце. Я требую, чтобы меня немедленно освободили. Получив свободу, я буду счастлив предложить вам свои услуги. Мы сможем работать вместе. Я знаю о вашем мире много такого, что очень важно для вас, и в награду не попрошу ничего…

Хлопнув огромными ладошами, архиепископ ласково проговорил:

— Не обольщайся понапрасну, — ты сам знаешь цену своим словам. Твоя важность во всем, кроме того, что касается свидетельствования против советника СарториИрвраша в обвинении его в заговоре против королевского дома, равна практически нулю.

— Как можете вы говорить о моей незначительности, даже не попытавшись проверить мою значимость? Вот что я скажу вам — предположим, что сию минуту тысячи людей следят за тем, что происходит между нами. Эти невидимые зрители ждут от вас мудрого решения в отношении меня, по которому они смогут судить о вас дальше. Ваше решение повлияет на то, в каком качестве вы останетесь в истории.

Краска прилила к щекам архиепископа.

— Никто, кроме Всемогущего, не может сейчас видеть нас. Твоя бессовестная ложь о возможности существования безбожных миров может разрушить наше государство до основания. Придержи язык, если не хочешь кончить свои дни на костре.

Под влиянием внезапного отчаянного порыва Билли приблизился к королю, показывая ему свои часы с тремя рядами мигающих цифр.

— Ваше величество, я умоляю вас освободить меня. Взгляните на этот принадлежащий мне предмет. Точно такой же имеется у каждого обитателя Аверна. Это часы, — как видите, на них отображено время Гелликонии, Аверна и другого, далекого, главенствующего мира, приславшего моих собратьев сюда, называющегося Земля. Эти часы — знак наших достижений в овладении силами окружающего нас мира. Если вы отнесетесь ко мне с вниманием и доброжелательностью, то я предоставлю в ваше распоряжение и другие чудеса, по сравнению с которыми эти часы — просто ничто. На Борлиене мне нет равных в знании.

В глазах короля проснулся интерес. Отняв от носа шелковый платок, он спросил:

— Может быть, в таком случае ты сможешь изготовить для меня надежное фитильное ружье, равное по мощи сиборнельскому?

— Конечно. Фитильное ружье — это просто. Я могу…

— А кремневое ружье со спусковым крючком? Можешь ты сделать кремневку?

— Знаете, сударь, я не могу ответить вам сейчас наверняка, здесь многое зависит от прочности металла, имеющегося у вас в распоряжении. Могу сказать с уверенностью, что я смогу построить… знаете, в моем мире никто такими вещами давно уже не занимается, — войны устарели.

— Так что же, у вас совсем не производится оружие? Хоть какое-то оружие ты сможешь сделать?

— Сударь, мне хотелось бы, чтобы вы сначала взглянули на мои часы, которые я почтительно прошу вас принять от меня в подарок в знак моей доброй воли.

Сняв часы с руки, Билли протянул их королю, который даже не сделал попытки принять подарок.

— И прошу вас освободить меня. После этого я хотел бы встретиться с учеными людьми вашей страны, такими, как присутствующий здесь архиепископ, чтобы безвозмездно передать им имеющиеся в моем распоряжении знания. Очень скоро, уверяю вас, мы сможем наладить производство удобных небольших пистолетов, радиопередатчиков и приемников, двигателей внутреннего сгорания и…

Заметив выражение лиц короля и архиепископа, Билли замолчал, передумав говорить то, что хотел сказать дальше, и вместо этого снова умоляюще протянул часы королю.

Король наконец соизволил взглянуть на настойчиво предлагаемый ему странный предмет, под маленьким стеклышком на лицевой панели которого изменялись и мигали цифры. Поколебавшись, его величество взял часы; он и архиепископ рассмотрели их, перешептываясь. Пророчество о том, что появление магических механизмов явится предвестием низвержения любых основ государства и разрушения всей Империи, было известно всем и каждому.

— Можно ли при помощи этой волшебной машинки узнать, сколько лет мне осталось владычествовать? Или, может быть, она сумеет указать мне возраст моей дочери?

— Ваше величество, эти часы — продукт научной мысли и только, но никак не волшебства. Их корпус изготовлен из платины, пересекшей необъятные просторы космоса…

Король небрежно подкинул часы на руке.

— Эта драгоценность несет с собой зло. Можешь не разубеждать меня, чужеземец, я знаю это точно. Короли обладают даром предвидения, которым среди прочих отмечены разве что только астрологи. Так зачем же ты пришел в город Матрассил?

С этим вопросом король протянул часы обратно Билли.

— Ваше величество, я пришел, чтобы увидеть королеву.

Подобным ответом король был поражен настолько, что, поспешно сделав шаг назад, уставился на Билли так, словно увидел перед собой призрак.

— Видишь, архиепископ, он, оказывается, не только безбожник, но еще сверх того и мирдолатор, — бросил, не поворачиваясь, король БранцаБагинату. — И что же ты еще удивляешься тому, что тебя неласково тут приняли? Сколько можно выслушивать от тебя загадок? У меня больше нет на это терпения. Сдается мне, что ты не сумасшедший, да и на шута тоже не похож. Так откуда ты взялся? Из реторты СарториИрвраша?

Говоря это, король вместе с архиепископом угрожающе надвигались на Билли, пугливо отступающего к стене. Остальные присутствующие, торопясь продемонстрировать его величеству свою ненависть к недожаренному мирдолатору, двинулись следом, образовав вокруг несчастного чужака круг.

В это время, поднявшись со своих подушек, Криллио Мунтрас подошел к королю.

— Ваше величество, могу я осмелиться обратиться к вам с просьбой задать допрашиваемому вопрос? Мне хотелось бы знать, на каком именно корабле он прибыл со своего мира?