Цветы Белого ветра - Мария Митропольская

В доме советника, на красивом, пестрящем замысловатыми узорами ковре, поджав под себя ноги, сидел Северин. Он, раз за разом запускал руку в глубокое блюдо, наполненное сочными, наливными яблоками и смачно хрустел ими. Не то чтобы маг сходил с ума по яблокам, просто уж очень ему хотелось поиграть на нервах своего стража, Лагема. Под его пристальным взглядом, Белозор чувствовал себя как незваный и, ко всему прочему, слишком прожорливый гость. По началу, медноволосый старался не обращать внимания на провокатора, но поняв, что это выше его сил, он предпринял попытку отобрать блюдо, за что получил огрызком по лбу.

— Я с тобой еще поквитаюсь, но не здесь! — прошипел Вертопрах, зная, что Карагган не одобрит потасовки в его доме.

Пленный маг усмехнулся и продолжил поглощение яблок.

— Белозор, скотина, прекрати этот хруст!

— Что же ты раньше не попросил? — Невозмутимый Северин пожал плечами и отодвинул от себя наполовину опустошенное блюдо.

Пока Лагем удивлялся и раздумывал над тем, какую бы пакость сказать в ответ, пленник вытащил из недр расстегнутого кафтана сухарь и захрустел им.

— Вот мерзавец! — заткнув уши, простонал наперсник Караггана.

— Что тебе снова не так? От расшалившихся нервов следует принимать травяные настои. Хочешь, сварю, по старой "дружбе"?

— Зря язвишь! За последние несколько лет я стал намного сильнее и сам могу… Ладно! Не будем вспоминать мое прошлое!

— Давай все же вспомним. — Северин изучающим взглядом окинул своего нервного стража. — Ведь как оказалось, ты противоестественно живуч.

— Да, я такой! — с излишней бравадой произнес Вертопрах. — Ты тоже не больно-то спешил записываться в покойники.

— У меня были дела.

— Что за дела?

— Папеньку, маменьку проведать. — По магу было непонятно, шутит он или говорит серьезно.

— Это лешего с русалкой?

— Ты прослушал! Я ездил не твоей родне, а к своей!

— Что? — вскипел медноволосый. — Да пошел ты!

— Правда, отпускаешь?

— Куда? — Вертопрах вскочил и загородил собою дверь. — Стоять!

Маг фыркнул и подошел к окну. За несколько лет Перелог основательно изменился: дома горделиво демонстрировали свои богато украшенные фасады, чистые, мощеные дороги находились в идеальном состоянии. Досадно было то, что прибавилось количество реагирующих на магию кристаллов. Впрочем, все давно привыкли к их присутствию, и теперь кристаллам удивился бы разве что какой-нибудь житель самого дальнего села.

Рядом с домом Караггана находился сад, что по меркам густозаселенного Перелога считалось роскошью, а также первым признаком почета и богатства. Сквозь ощипанные суровыми осенними ветрами садовые деревья, Северин разглядел широкую каменную дорогу, по которой сновали толпы людей. Маг не любил большого скопления народа, потому что толпа — стихийная и неподвластная сила, не приемлющая ни просьб ни приказов, правда, сейчас он был готов поменять свое мнение. С каким удовольствием он очутился бы в этой толпе, в которой можно запросто затеряться, скрыться из виду, исчезнуть! Но под безустанным бдением Лагема об этом приходилось только мечтать.

— Разница между нами в том, что ты, Белозор, сильный, а я везучий, — обладатель медных волос явно устал молчать. — Как видишь, везение, лучше, чем сила.

Северину было не трудно догадаться о том, что именно его страж имел в виду под этой фразой. Лагем являлся магом шестого уровня, у него не нашлось бы сил даже для элементарного заклинания "подселения" и то, что он до сих пор коптил небо, оставалось заслугой Караггана, взявшего Вертопраха под свое покровительство, но в то же время мечтающего видеть на его месте другого. А именно Белозора. Но как говорится, за неимением лучшего вполне возможно свыкнуться с тем, что есть. Именно так и поступил Карагган.

— Лучше бросить все дела и постараться прижиться среди простых смертных, — философски изрек смотрящий в окно пленник.

— Я не опущусь до простых смертных! — воскликнул внезапно рассвирепевший Лагем. — Слышишь? Потому что я — вполне приличный маг! И цвет моих глаз намного красивей твоих зенок!

— Само собой разумеется, — согласился маг, причем с той же интонацией, с которой признают "правоту" сумасшедших людей. — Раз уж у нас получается такой удивительный разговор, то позволь поинтересоваться: почему ты нисколько не состарился?

— Одно секретное заклинание помноженное на тот факт, что маги медленно стареют и вечная молодость тебе гарантированна.

Белозор презрительно фыркнул:

— А побочное действие секретного заклинания случайно не разжижение мозгов? Занимаешься бабскими штучками!

— Скажи это супруге Руиза! — с надменной улыбкой парировал медноволосый щеголь.

— Так вот оно что!.. И все же, сделай милость, пожуй чесноку.

— Зачем? — Лагем растерялся, потому что не понимал куда клонит пленник.

"Насчет побочных эффектов я оказался прав", — не без злорадства подумал маг. Он вовсе не собирался объяснять суть своей просьбы.

Из памяти Северина выскользнуло, когда именно он познакомился с Вертопрахом, смутно припомнились лишь обстоятельства. Еще в прошлом воплощении, не знающий где найти достойное применение своим умениям Белозор, скитался по огромным территориям летнесторонцев, численность которых, в те времена, была втрое меньше. Бок о бок с летнесторонцами сосуществовали эльфы, против которых готовилась военная кампания, заключавшаяся в выдворении эльфов на территорию рекоставов. А в подобных мероприятиях особенно приветствовались маги. Сначала Северин раздумывал о том, стоит ли браться за подобную работу. На тот период в деньгах особенной нужды не наблюдалось, и он мог позволить себе хоть полугодовой отдых. Но вскоре пойдя на поводу у тогда еще бравшего верх над осторожностью любопытства, он все же присоединился к отряду под предводительством темного мага, средних способностей, по имени Лагем. За то, что Лагем сулил золотые горы, но обещаний никогда не выполнял, острые языки прозвали медноволосого мага Вертопрахом. А может за излишнюю ветреность в сердечных делах. Но, так или иначе, это прозвище прилипло к своему хозяину как репей к собачьему хвосту.

Как правило, темные маги не имели привычки водить дружбу с себе подобными. Это светлые пусть доверяют любой птахе и былинке. Поэтому Северин настороженно относился к медноволосому, предпочитая быть ему просто хорошими знакомыми. Еще Белозору запомнилась битва, в которой все, с кем ранее приходилось делить тяготы военного похода, по приказу неизвестно откуда появившегося Караггана, ополчились против обоих магов. Именно тогда Карагган заставил Лагема работать на себя.