Возвращение чудес - Владимир Крышталев

Коричневато-серые просторные штаны и примерно такого же цвета роба могли принадлежать какому-нибудь крестьянину. Или крестьянке. Они превосходно прятали красивую фигуру Эвелин. Нити с блестящими камешками исчезли из волос, а сама прическа рассыпалась. На голову моя собеседница нацепила какой-то чепчик, из-за чего ее лицо приобрело простоватый вид.

— Ух! — сказал я, пораженный увиденным. — Такому методу переодевания стоит научиться. Кажется, мне следует взять у тебя несколько уроков.

— Еще бы! — хмыкнула Эвелин, ущипнув меня за плечо. — Я тебя знаю. Ты всегда с удовольствием учился — особенно если это обещало новые возможности для лентяйничанья. Готов?

Я взглянул на себя и заметил:

— По одежде мы не очень-то подходим друг к другу.

— Ну и что? — удивилась моя знакомая. — Мы же не в театр собрались.

Полумрак моей зашторенной комнаты уступил место набирающему силу сиянию. Возле Эвелин обрисовались контуры желтовато-серой дороги, которую ярко освещали лучи солнца (дело шло к полудню). Девушка взяла меня за руку.

— Готов? — поинтересовалась она еще раз.

— Думаю, что да, — осторожно ответил я, а про себя подумал: будем надеяться, что трюк сработает. Если бы я считал, будто всё делает Эвелин, пройти удалось бы наверняка — как тогда, с Паэной. Однако обмануть себя больше не получится. Моя спутница — только гид, и нужно мобилизовать собственные способности…

Больше времени для лихорадочных размышлений не осталось. Эвелин шагнула, увлекая меня за собой.

В лицо ударил непривычно теплый воздух, а в глаза — ослепительный после мрака покоев свет. Я завертел головой, моргая.

Мы вдвоем стояли посреди широкой дороги, сохранившей память о старой империи. В обоих направлениях никого не было видно. Над головой беспрепятственно светило солнце, и от древнего «шоссе» уже веяло жаром.

— На месте? — спросил я.

Эвелин кивнула:

— Я выбрала участок чуть севернее, чтобы не ждать их долго. Увы, не могу уделить тебе сейчас много времени, мой милый.

— Не страшно. Здесь я и сам справлюсь.

— Ну уж нет, — твёрдо заявила моя спутница. — Я хочу на это посмотреть.

Неторопливым шагом мы отправились навстречу беглецам, которых еще не было видно.

Запах разогретой пыли, отсутствие людских голосов, слабый шелест листьев, шумы и пение птиц, доносившиеся из растущего по бокам дороги леса, — вся обстановка умиротворяла, навевала дремоту. Даже не верилось, что явился я сюда с намерением «устроить разборки» и отбить имперского лекаря Викониуса у четверых сопровождающих, скачущих во весь дух. Кстати, как их останавливать? Дерево поперек дороги повалить, что ли?

Рядом со мной шла Эвелин, смешная в своем чепчике. С ней мы не виделись уже больше года по стандартному времени, но жадно расспрашивать о произошедшем за это время почему-то не хотелось. Она оставалась все той же родной и знакомой с университета девчонкой, и этого было достаточно.

— Ничего, что я вызвал тебя по такому пустяковому поводу? — полюбопытствовал я. — Клод много раз повторял: обращаться за помощью следует только в самых крайних случаях.

— Да кто его будет слушать! — улыбнулась Эвелин, насмешливо притопнув. — Не обращай внимания. У Клода всегда свои соображения. Если честно, я даже рада заглянуть к тебе в гости. Ты уже при дворе крутишься. Наверное, жуть как интересно.

— Иначе и не скажешь, — хмыкнул я. — Того и гляди кто-нибудь нож в спину воткнет. Вон как Виктору. Нет уж, лучше быть бедным и жить спокойно. Королевские дела мне мало нравятся.

— Но живешь-то ты всё-таки при дворце, — язвительно заметила моя спутница. — Так, мой милый, люди во все времена рассуждают: лучше быть бедным и здоровым, чем богатым с уймой проблем и циррозом печени. А вот выбирают почему-то всегда второе.

— Угу. Да ведь обстоятельства такие.

Эвелин шутливо погрозила пальцем:

— Нечего сваливать всё на обстоятельства. Тебе, дорогой, это вообще противопоказано. Сколько раз ты в своей жизни следовал воле обстоятельств и удерживался от того, что тебе хочется? Один? Два? Или вовсе ни одного? Во всяком случае, не больше трех.

Я покачал головой, улыбаясь ее категоричности. А девушка продолжила:

— Если ты примешь «волю обстоятельств» за нравственный императив, то на тебя потом вообще никакой управы не найдешь. Нет уж, дорогой! Делаешь что-то — отвечай за свои действия!

Так мы переговаривались, в ожидании беглецов топая по безлюдному тракту. Я смотрел на свою спутницу и восстанавливал в памяти мельчайшие подробности: этот изгиб губ при улыбке, этот чуть насмешливый прищур больших карих глаз, четкие линии бровей, форму лба…

— А это правда, что Наташа — твоя дочь? — неожиданно для самого себя спросил я.

Кажется, вопрос слегка удивил нас обоих. Эвелин даже сбилась с шага. Увидев такую реакцию, я поспешил добавить:

— Прости, я, наверное, ляпнул что-то не то.

Однако моя спутница уже улыбалась:

— Нет-нет, всё правильно, Лекси. Просто я была убеждена, что ты об этом не знаешь.

— Вот как?

— Ну, в этом нет никакой тайны. Ты ведь просто никогда не интересовался.

— Это была догадка, — признался я, по-новому разглядывая Эвелин. — Наташа на тебя чем-то похожа.

— А ты лишь сейчас заметил, — не преминула уколоть девушка.

— Хм.

Здесь наш разговор сам собой прервался. Впереди наконец послышался долгожданный шум: топот копыт и какое-то дребезжание.

— Едут, — сообщила Эвелин, хотя я слышал эти звуки не хуже, чем она.

Я жестом попросил ее остановиться:

— Подожди меня.

— Ну вот, — Эвелин шутливо подняла брови. — Ты стесняешься моего общества?

Тем не менее, она послушно застыла на обочине дороги. Я же вышел на середину и зашагал навстречу беглецам, широко расставив руки.

Трое всадников и карета. Мысленное зрение мне не соврало. Всё в точности, как я видел.

Интересно, они не боятся загнать лошадей? Или где-то заранее приготовлены сменные?

Маленькая процессия надвигалась на меня с угрожающей скоростью. От топота уже стала содрогаться земля. Эдак меня, пожалуй, переедут.

Изо всех сил я начал махать руками. Первый из всадников уже находился метрах в ста от меня. Это был крепкий мужчина средних лет с волосами соломенного цвета. Я его не знал — как, впрочем, и остальных.

Расстояние стремительно сокращалось. Может, лучше куда-нибудь отойти?

Но, видя мою решимость, беглецы все-таки стали придерживать лошадей. Несчастная карета прекратила дребезжать и пошла ровнее.

— Эй! — закричал издали передний, не желая, видимо, останавливаться полностью. — Что тебе надо?