Коварный заговор - Роберта Джеллис

Эта идея, вроде бы совершенно естественная, вновь вызвала в Иэне прежнее чувство беспокойства, но уже вполне осознанное. Иэн не знал, как долго он спал. Эта ведьма, на которой он женился, вполне уже могла за это время приказать убить и десять, и сто человек.

— Элинор!

В одну секунду она уже была возле кровати, задергивая занавески. Она была одета в нежно-зеленый халат, глубокий вырез которого интригующе открывал красивую белую шею. Выражение лица было таким сладким и податливым, о каком любой мужчина мог только мечтать; голос, когда она спросила, чем может служить своему господину, был таким нежным и музыкальным, словно ему никогда и не приходилось выкрикивать бранные слова и хлестать ими, как кнутом. Все, чего Иэну хотелось, — так это притянуть ее к груди и приласкать, как котенка. Однако он нашел в себе силы противостоять этому искушению.

— Отошли служанку, — сказал он.

Элинор приподняла брови, но не стала возражать. Она отослала Гертруду и вернулась. Лицо ее оставалось все таким же сладким, губы улыбались, но в глазах читалась настороженность.

— А теперь я хочу, чтобы ты вспомнила, в чем поклялась мне здесь вчера вечером, — что в этой комнате никогда не будет места лжи. И потом расскажи, что ты сделала против сэра Питера.

— Сделала? Против самого сэра Питера? Ничего.

— Элинор…

— Если ты не веришь моему ответу, то стоило ли спрашивать?

Глаза Элинор стали темными, как грозовая туча, а в голосе, все еще мягком и выразительном, послышался звон стали.

— Я готов поверить, что ты лично не набросилась на сэра Питера с мечом или ножом. Я хочу знать, какие приказы ты отдала в отношении его.

— В отношении его? Никаких.

Испытав некоторое облегчение, когда главные его страхи рассеялись, Иэн усмехнулся. Состязаться с Элинор было даже забавно. Он понимал, что она не захочет разозлить его, отказываясь отвечать, и был уверен, что сдержит свое слово и не опустится до пошлой лжи. В этой комнате она поклялась говорить буквальную правду. Вся штука была в том, чтобы распознать, когда правда мало чем отличается от лжи, задавать такие вопросы, которые не заставили бы ее упрямо замолчать и на которые в то же время можно было получить достаточно вразумительные ответы, чтобы их сопоставление придало всему какой-то смысл.

— Позволено ли будет сэру Питеру оставить этот дом с миром и вернуться в Клиро-Хилл в полном здравии, в полном разуме и со всеми конечностями?

Элинор недоуменно посмотрела на него и затем расхохоталась.

— Тебе пошло бы на пользу, если бы я заставила тебя потратить полдня на то, чтобы вытянуть из меня по кусочкам то, что ты хочешь узнать. Почему ты не спросишь напрямик? Я сказала тебе истинную правду.

— Я не сомневаюсь. Настолько истинную, что, если то, что случится с сэром Питером, не уклонится и на толщину волоса от того, что ты сказала, я не смогу назвать тебя лгуньей. А спрашивать напрямую… — Неожиданно лицо Иэна потускнело, и глаза уставились в пространство. — Что я могу сделать, если ты отказываешься отвечать? Не пойми меня превратно, Элинор. Я не за тебя боюсь, а за себя. Я знаю, что бывает, когда мужчины используют свою силу против женщины.

Проникшись сочувствием, Элинор чуть было не уверила своего мужа, что ничего не утаила от него. Но здравый смысл остановил ее, и она лишь сказала:

— Мне нечего скрывать насчет сэра Питера. Он хорошо и верно служил мне в прошлом. Его вид был несколько странным, но это может объясняться разными причинами. Кроме того, когда я задумалась над тем, что ты сказал мне, я нашла твои слова справедливыми. Помимо этого, у него жена и дети, — ее глаза снова потемнели, — которых, как ты, наверное, заметил, он не привез с собой.

— Это ни о чем не говорит. Дорога длинная, и он мог бояться оставить замок без присмотра или опасаться плохой погоды и разбойников по пути. В наши дни самое безопасное место для женщины, если у ее мужа нет большой свиты, — это ее собственный замок.

— Да, это правда. Поэтому, размышляя в дороге над этими вопросами, сэр Питер отправится с миром и вернется домой живым и здоровым. А если не вернется, то это будет не по моей вине и даже не по моему желанию.

Глаза Иэна повеселели.

— Элинор, мне так трудно поверить, что ты вообще ничего не предприняла.

— А я не прошу, чтобы ты верил в это. Я послала гонцов — которые наверняка опередят сэра Питера — в гарнизон замка, чтобы информировать людей о моем браке и о том факте, что мой муж, лорд Иэн де Випон, обладает всеми полномочиями, и, следовательно, его приказы превалируют над приказами любого другого человека. Я напомнила им также, что мой брак ничего не меняет, что они в первую очередь должны быть преданы мне и что, если лорд Иэн захочет войти в мой замок, а его не впустят с одобрения сэра Питера или без оного, моя месть падет на них. И это будет жестокая месть. — Элинор помолчала, изучая лицо Иэна. — Ну что, не так?

— Ты настраиваешь людей сэра Питера против него…

— Они не его люди! — вспыхнула Элинор, вытаращив глаза и оскалив зубы. — Они мои, мои!

— Элинор!

Она перевела дух.

— Они мои, — сказала она уже спокойнее. — Каждый год, за исключением того времени, когда я была на Святой Земле, и того года, когда заболел Саймон, я сама ездила туда, чтобы расплатиться с ними и выдать им одежду и обувь. Я сама следила, а вовсе не сэр Питер, чтобы их броня была крепка и еды хватало на всех. Я выслушивала жалобы каждого. Я принимала от них присягу — присягу мне!

— Я не оспариваю твоего права, — медленно произнес Иэн, — но действовать за спиной сэра Питера…

— Что делать? — выпалила Элинор. — Разве я приказала моим людям не подчиняться разумным приказам сэра Питера? Если он будет верен мне, они будут верны ему.

— Правильно, — вздохнул Иэн. — Однако я хотел бы, чтобы в этом не было необходимости. Я желал бы, чтобы люди крепче держались за клятву, которую они принесли.

— Я тоже, — едко ответила Элинор. — Это сэкономило бы мне кучу времени, сил и денег.

Лицо ее смягчилось. Иэн не был так многоопытен, как Саймон. Он все еще видел людей такими, какими они должны быть, а не какие они есть. Будет лучше для него, если он перестанет думать о сэре Питере и его делах, но как отвлечь его? Она же не может и его отправить на охоту.

— Иэн, — сказала Элинор, — мы вчера забыли об одном очень важном деле. Мы должны сообщить о нашем браке королю. Или ты думаешь, нам следует подождать, пока он сам услышит об этом?

— Нет, мы должны сообщить незамедлительно. И я не забыл об этом. Просто, не переговорив с тобой насчет твоих игр с гонцом, я не знал, как именно должен действовать.

— Ты хочешь написать ему? Или лучше я напишу, раз его послание было адресовано мне?