Халцедоновый вереск - Вира Наперстянка
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, да, я красивый, – самодовольно усмехнулся Дарион.
– Я тоже, но я же всем подряд об этом не талдычу, – ответила я и отвернулась, подошла ближе к двери и вставила камень в ручку.
Раздался щелчок, и мне удалось, хоть и не без усилий, повернуть ручку. Я замерла. И вроде бы в предвкушении, но его перебивало совсем другое чувство. Это была одна из наших с Орсо тайн. Мы хранили ее тринадцать лет, желали разгадать эту загадку. И вот, когда дверь открылась, не осталось ничего, кроме опустошения. И Орсо, к сожалению, рядом со мной не оказалось.
Я несколько минут стояла и смотрела в образовавшуюся щель. Стоило ли мне туда заходить? Орсо рядом нет. И за дверью скрывается обычная девичья комната, а не потайная библиотека или сокровищница, как мы фантазировали в детстве. Может, стоило оставить детские фантазии нетронутыми? Пока я не открыла дверь и не убедилась в обычной бытовой составляющей, все кажется радостней.
Ну и что, что призрак от меня не отстанет. Как оказалось, можно попросить Дариона ее изгнать.
– Будут еще двери и еще загадки, – тихо сзади произнес Дарион. – И я уверен, что Орсо не обиделся бы на тебя за то, что эту дверь открыла именно ты.
Я вздохнула. Он был прав. Поэтому я толкнула ее и призвала огонек.
Дверь открылась со скрипом. Внутри было пыльно и пахло затхлостью. Но несмотря на это, обстановка была вполне приличной, видимо, на комнату накинули множество сохраняющих заклинаний. Стены и впрямь были обиты зеленой тканью, окно занавешено синими портьерами. На туалетном столике лежала костяная расческа, инкрустированная топазами, стояло множество стеклянных баночек, а на самом краю разместился незакрытый флакон духов. Казалось, я еще могу почувствовать аромат недавно прысканных духов. На прикроватной тумбочке лежала книга с закладкой.
– Будто она отошла и вот-вот вернется, – прошептала я, проведя рукой по книге.
Из-под слоя пыли проступила надпись: «Чувства как они есть». Я улыбнулась, а девушка была романтичной особой.
– Не хочешь появиться, Вилея? – спросила я.
– Видимо, на сегодня ее явление миру закончилось, – усмехнулся Дарион, когда по прошествии пары минут призрак так и не появился.
Дарион вошел в комнату вслед за мной и осматривал ее хоть и с любопытством, но не без пренебрежения. Видимо, попытка Вилеи меня убить не добавила ей очков в глазах Дара.
– Интересные амулеты, – протянул он, рассматривая ловцов снов, висящие над кроватью.
Их было несколько, и висели они парами: амулет из темного хрусталя и светлого горного, из белого обсидиана и черного. Я мало разбиралась в таких амулетах – слишком тонкие плетения, больше относящиеся к шаманским практикам, поэтому оставалось лишь догадываться, что интересного отметил в них Дарион.
Мне вспомнился сундук, который я нашла в комнате Дариона, и, не удержавшись, задала вопрос:
– Ты все еще делаешь ловцы снов?
Он резко обернулся и устремил на меня пронзительный взгляд. А потом, усмехнувшись, произнес:
– Комната… Естественно, ты не удержалась и заглянула во все сундуки и ящики. – Помолчав, он спросил: – В ящики с бельем тоже заглядывала?
– Заглядывать в ящики с бельем – прерогатива мужчин, – ответила я.
Следовало бы сказать что-то иное и добавить в голос раскаяния, но ничего не шло в голову. Дарион, покачав головой, отвернулся.
– Я уронила камень, и он закатился под кровать… – произнесла я в надежде вернуть его внимание. – Сундук оказался знакомым.
– Понимаю, – кивнул он, – и ты по старой памяти решила поискать там артефакты.
– Нет, я просто… Хотела тебя понять, – тихо произнесла я.
Дарион вздернул бровь.
– То есть, залезая под кровать, ты пыталась меня понять… Ведь именно так и делают люди в надежде понять других – лезут к ним под кровать. – Он помолчал немного и вновь поинтересовался: – И как, вышло понять?
– Не очень, – пожала я плечами, – стало только запутанней.
Дарион вновь покачал головой и отвернулся.
– Зачем ты хранишь… – спросила я и закончила неловко: – То, что хранишь?
– Зачем ты пытаешься меня понять? – спросил он в ответ. – Я такой загадочный и непонятный?
Я неопределенно повела плечом. Загадочный? Не сказала бы. Непонятный? Да. Но только по отношению ко мне.
– Ты – король, – ответила я. – И я понимаю, что это означает. Но я помню тебя просто другом… и корона сбивает меня с толку. – Я поймала на себе внимательный взгляд синих глаз и в смущении поспешила отвернуться. – И мне тяжело дается смирение с твоей короной.
– Смирение? – усмехнулся он. Совсем не по-доброму. – Тебя никто не просит смиряться с моей короной. Ты можешь спокойно покинуть отбор.
Я развернулась. Резко. Потому что слова его больно ударили.
– Ты из всего, мною сказанного, услышал только это?
Он смотрел на меня, немного склонив голову. Раньше казалось, что мои слова ему приятны. Сейчас же Дарион выглядел злым.
– Я услышал достаточно, – коротко отозвался и отвернулся.
Ну уж нет! Нам определенно надо кое-что прояснить, и сделаем мы это прямо сейчас.
– Что тебе не нравится? – спросила я. – Ты выпроваживаешь меня с отбора при каждом удобном случае, хотя я занимаю не последние места на испытаниях. При этом ты не упускаешь повода пофлиртовать. Если уж на то пошло, Дарион, у меня поводов злиться больше!
– Вот как! – Он удивленно поднял брови.
– Да, я не призналась, что была с тобой в ночь Судьбы. Даже когда появилась на отборе. Виновна. – Я подняла руки. – Но ты… – Я приблизилась к нему. – Думаешь, шесть лет назад я просто сбежала?! Ушла в полночь и на следующий день, когда магия кончилась, решила, что мне это не нужно? Ха! Я взяла розу и пришла в королевский сад. И что же я там увидела? – Я уперла палец ему в грудь, кажется, даже прожгла ему камзол. Но мне было все равно. От негодования магия рвалась наружу. – Я увидела парня, в которого была влюблена все свое детство, с этой проклятой розой. И то, как он кинул ее в кусты, только завидев хорошенькую девушку!
Глаза Дариона на мгновение потрясенно расширились, но он быстро взял себя в руки, плотно сомкнув губы.
– Что я должна была подумать? Ты король. Даже когда ты был вторым, не наследным принцем, ты продумывал свои действия наперед, и долг перед страной в тебе был велик и перемешивался с поистине элвудовскими гордостью и упрямством. Я подумала, что ты передумал. Что ты опомнился, и свободолюбивая и растрепанная Ава, уминающая булочки при любом случае, тебе больше не нужна. К тебе навстречу шла леди в хорошем платье, ухоженная, грациозная…
Горло сжал спазм. В голове всплыли воспоминания. День после ночи Судьбы – четырнадцатый день Йоля. Конец декабря. Год для Аритерры выдался поистине теплым. Мне хватило лишь шерстяного платья и шали из альпака, чтобы не замерзнуть. Я шла по послепраздничному городу: на дверях еще висели венки, кто-то даже свечи с порогов и подоконников не убрал, видимо, было слишком лениво. В лавках продавали живые цветы, они хоть и гнулись под порывами пронизывающего ветра, но солнце было довольно теплым, чтобы они какое-то время простояли и порадовали кого-то.
