Звездная каторга: Ария Гильденстерна (СИ) - Бреусенко-Кузнецов Александр Анатольевич

— Оглушила. Наверное, выкарабкается, — хладнокровно прикинула Сони. — Там на молоте каучуковый набалдашник... Но мне пора уже рвать когти. Того и гляди, хватятся у Флореса, — она поудобнее перехватила тяжёлый молот. — Скажи, там, внизу по лестнице, ещё кто-то стоит?

Кай попытался вспомнить:

— Кажется, никого...

Но тут за его спиной раздался осторожный кашель:

— Кхм, извините, что отвлекаю...

— Да? — оглянулся Кай и увидел Олафа.

— Ребята, что вы такое здесь натворили?

11

— Олаф, — твёрдо сказал Кай. — О том, что ты видел, надо молчать. Об условиях договоримся.

Водитель вездехода с аккуратностью притворил за собой дверь в коридор и лениво хмыкнул:

— Ну, допустим. Я ничего не видел, и вообще мы давно в пути. Но как ты теперь собираешься выводить отсюда барышню? По парадной лестнице?

— Там, по-моему, никого не стоит... — пробормотал Кай.

— На самой лестнице — да. А вокруг?

Что там вокруг, Каю представлялось неотчётливо. Но да: вывести женщину через парадный вход, чтоб ещё никто не заметил — нереально. Женщины и без того очень заметны, а на Эр-Мангали, где они в большом дефиците — так и подавно. Всякий поймёт, что Сони сбежала от Флореса на сторону Рабена, а рабеновы шпионы ей попытались помочь.

Итог несомненен: несдобровать. Олаф под таким не подпишется.

— Ладно, придумал, — решил водитель. — По выходе из кабинета ныряем под лестницу. Я добываю ключ от чёрного хода. Покидаем дворец через задний двор, мы с Каем идём к вездеходу, девица — куда захочет. В итоге, вроде, все счастливы...

— Погоди! — перебил Кай. — 'Куда захочет' нам не годится. Её в поселковые ворота никто ведь не выпустит! Мы должны вывезти девушку на вездеходе. Иначе её тупо поймают заново.

— Резонно, — вздохнул Олаф. — Значит, обойдём Бабилон под стеной периметра. Там поздним вечером не особенно ходят. А чтобы барышня не бросалась в глаза... Пожалуй, на заднем дворе раздобудем ей парочку пластиковых ящиков.

— Зачем?

— Пусть несёт. Когда кто-то таскает ящики, меньше будут присматриваться, какого носильщик пола.

В общем-то план недурён. Если бы только ещё и Олафу доверять... Но, вроде бы, ему в этот раз подставлять Кая резона немного. Так или иначе, другого-то плана нет.

Выскользнули из кабинета в пустой коридор. Кай и Сони тут же юркнули под ведущий на третий этаж боковой лестничный пролёт. В нише под ним обнаружили дверь, откуда, верно, и брал начало упомянутый Олафом чёрный ход. Место подходящее, достаточно укромное, если, разумеется, специально их не искать. Жаль, если сунутся Диас или Маданес — эти будут искать именно что специально.

Олаф ушёл боковым коридором, как он сказал, раздобывать ключ.

— Доверяешь ему? — спросила Сони.

— Нет, — вздохнул Кай, — но других вариантов нет. Дверь закрыта. Парадный вход издалека виден. Давать ходу подозрениям попросту нет резона. Тот случай, когда надежда даёт всё-таки больше шансов.

Но чу: шаги по парадной лестнице! Сони сделала предостерегающий знак. Можно подумать, Кай их не слышит.

Но только если пришёл Диас или Маданес, прятаться без толку. Чисто на автомате всюду заглянут, как на автомате били и группу 'Оу Дивиляй': чтобы всех подавить, но никого не насмерть. Остаётся надеяться...

Шаги протопали через площадку второго этажа к двери злосчастного кабинета. Заскрипела дверь. Ох, ну вот сейчас уж начнётся!

Началось! Будто звериный рык огласил высокие дворцовые своды:

— Гады!.. О, Космос, какие гады! — прозвучало голосом Рабена, доведенным яростью и отчаянием почти до неузнаваемости. — Эй, Диас! Маданес! — прозвучало уже с площадки в метре от вжавшихся в свою нишу Сони и Кая. — Когда надо, этих уродов никогда нет...

— В чём дело? — раздался снизу чей-то недовольный и властный голос. — Чего раскричался?

— Меня ограбили, сеньор Флорес! — принялся объяснять Рабен, семенящей походкой сбегая по парадной лестнице. — Какие-то жадные твари похитили мой робарианский молот!

12

А вот и Олаф. Без лишних слов проскользнул к двери чёрного хода, провёл по замку ключом. Открыто. Предупредил:

— Громко не топать!

Ну, топать никто и не собирался. Всем понятно, что чёрный ход проходит по зданию, где могут тебя услышать. И в этом здании, пусть даже не хватились пленницы, но коллекционного молота уже хватились.

Чёрный ход вывел на задний дворцовый двор, где, по счастью, пока не начались поиски. Удобно, что ищут-то всё же не человека, а предмет, который без большого труда можно вынести и парадным ходом.

В точности, как Олаф и ожидал, во дворе громоздились пластиковые ёмкости. Все пустые, все с клеймами Галактического Альянса. Видимо, в них-то и поступало на Эр-Мангали всё то, что Флорес предназначал для своего личного пользования.

— Эти два ящика теперь твои, — заявил Олаф беглянке. — Ну вот, издали будешь выглядеть, как грузчик. Ах да, спрячь подальше свой молот, здесь с такими не ходят.

Под внешней стеной, где ночную тьму разгоняли лишь редкие фонари, без приключений дошли до Транспортных ворот. Олаф загрохотал в металлическую створку.

— Чего надо? — нелюбезно откликнулся сторож.

— Поездка в Новый Джерихон, открывай! Рабен посылает.

— Олаф, что ли? А кто это с тобой?

— Пассажир. Ксенозоолог Майк Эссенхельд. С багажом, — Олаф кивнул на пластиковые ящики, за которыми Сони прятала лицо.

— А, этот... — сторож явно в каком-то журнале искал имя Эссенхельда. — Ну да, вижу... Так вы когда ещё должны были отправиться!

— Подзадержались чуток, — зевнул Олаф. — Слыхал, что за свалка была на концерте? Драйхорну бока намяли, остальной группе тоже досталось.

Скрежетнули ворота, и все трое: Олаф, Майк и его багаж — очутились в гаражах на территории шахтёрской части посёлка. Так просто?

Впрочем, без Олафа вряд ли бы что получилось. Если бы Кай вытягивал Сони своими силами, пришлось бы тогда прорываться в другие, парадные ворота. Это было бы драматичное, запоминающееся действо, о котором элитный квартал Нового Бабилона, не умолкая, гудел бы несколько дней. Все бы жалели Сони, жалели Кая, и ведь было бы за что пожалеть!

По ночным гаражам, где в высоких ангарах, предназначенных для космолётов, стояли рядами наземные машины, эти трое зашли так далеко, что людей поблизости не шуршало. А вездеходы не выдадут.

— Ну так что думаешь дальше? — поинтересовался у Кая Олаф.

— Дальше, я так понимаю, едем...

— Куда?

— В Новый Джерихон.

— С ней? — Олаф кивнул на 'багаж'.

— Ну да. В Новом Бабилоне теперь ей нельзя — сразу найдут.

— Так и в Джерихоне найдут. Там всегда рады угодить Флоресу.

А вот об этом, как и о многом другом, Кай не успел подумать.

— Так куда же?

— Только в Свободный Содом. Из Содома нет выдачи.

Н-да... Выдачи-то нет... Вот только сам Свободный Содом — как бы не оказался для Сони страшнее всякого Флореса. Сбежать от одного похотливого козла туда, где таких целый посёлок?

— Не годится! — замотал головой Кай. — Туда и парня отправить стрёмно, а тут девушка. Слишком уж он содом! Слишком уж он свободен!

— Не скажи, — с явным сомнением в собственных словах проговорил Олаф. — Говорят, они там никого ни к чему вовсе не принуждают. А что спят все со всеми, ну так это свободный выбор. Кто не хочет — ни с кем не спит. Они ведь там не какие-то извращенцы, а убеждённые либертины. Это такая идеология, может, знаешь?

Как историк, Кай Гильденстерн, разумеется, знал, но как Майк Эссенхельд мог бы знать только на личном опыте. Да к тому же либертинаж в ХХIV веке — наверняка что-то новое по сравнению с древними образцами.

— Может, идеология, — сказал он, — а может, и биология. Кто их поймёт, что у них в одном месте взыграет при виде одинокой девушки?

— Одинокая девушка на Эр-Мангали нигде не будет в безопасности, — произрёк Олаф. — Но с ней, я так понимаю, целая группа. Которая, ну да, в меру сил, её защищает. И этой группе тоже здорово может попасть за её побег. Когда Флорес не может достичь цели, он назначает виноватого из числа тех, до кого легко дотянуться.