Пирамида жива… - Юрий Сергеевич Аракчеев

прошел через следственные тюрьмы, камеры для голодающих, издевательства, избиения, сбрасывания с лестниц, резиновые камеры, через ложь и наглость членов КПСС и ВЛКСМ. Меня

лишили всех льгот, посылок, свиданий, досрочного освобождения и права на амнистию. И все из-за моей лютой ненависти к подонкам из… короче, к моим «воспитателям»…

Кому это выгодно? Если и это письмо попадет в руки моих «воспитателей», то мне, при нынешнем состоянии, не вынести камеры штрафного изолятора, начиная с 15 суток до 6 месяцев…

Ш.Л.Д.»

На конверте обратный адрес – г.Ташкент, но в письме подробный адрес зоны, имя, отчество, фамилия, адреса матери и жены…

/Письмо № 21/

Путь

Итак, к ответам на вопросы, извечные вопросы Российской истории – кто виноват? что делать? – мы, кажется, приближаемся… Дела, описанные во многих авторских письмах, кое о чем сказали.

Если бы эти истории были уникальными в своем роде! Впрочем, и тогда их можно было бы рассматривать как симптомы опасной болезни, и лечение было бы совершенно необходимо. Увы, болезнь зашла слишком далеко – описанные дела не уникальны. Только моя почта свидетельствует об этом весьма впечатляюще, но ведь она далеко не исчерпывает всего, она лишь небольшой штрих общей картины.

Мужайтесь, соотечественники. Настала пора взглянуть в пропасть, разверзшуюся впереди и вокруг нас. Но не за тем, чтобы, ужаснувшись, впасть в панику и: то ли, зажмурив глаза, броситься в эту пропасть, восприняв ее как нечто неизбежное, то ли немедленно повернуть назад и опрометью бежать туда, откуда мы шли, считая, что та, кажущаяся теперь идиллией, прошлая наша жизнь и есть спасение, а тот, оставленный когда-то нами бугорок прочной суши, приютит нас опять и даст возможность существовать хоть как-то среди разверзшихся хлябей. Увы. Того бугорка уже нет: то ли стихийные силы природы, то ли злая воля, сорвавшаяся с привязи религии, нравственности, человечности, затопили его. Путь наш – только вперед, только с учетом сегодняшних обстоятельств, которые, конечно же, есть следствие обстоятельств прошлых и нашего прошлого поведения. Однако чрезмерно увлекаться тем, чтобы без конца вспоминать, вершить суд, воздевая руки в негодовании, нельзя, ибо время не ждет, ящик Пандоры раскрыт, ветры выпущены на свободу. Джинн насилия вышел из сосуда давно, он жаждет и неутолим…

Конечно, нужен суд над Советской системой, то есть, точнее, над «большевистской». Чтобы не осуждать чохом и не зачеркивать легкомысленно «прошлое», а попытаться понять и извлечь ОПЫТ. Ведь никакие ссылки на прошлое, поиски виновников, оправдания, стенания и вопли нас не спасут. Поможет только мужество, трезвый взгляд и труд. Труд по возведению то ли моста, то ли плота и ковчега, то ли по геракловой уборке захламленной территории нашей. Вперед, соотечественники! Мужайтесь! Время не сводить старые счеты, а назвать все своими именами: черное – черным, белое – белым. Ведь белое тоже было. Иначе не сможем строить и жить. Жить сегодня, сейчас, в каждом дне, каждом часе, строя модель жизни завтрашней, отчетливо сознавая, что если чего-то хотя бы в зародыше нет сейчас, то этого не будет и после. Прежде, чем собрать урожай, нужно сеять, а потом лелеять ростки – именно те, на которые мы возлагаем надежды. Но прежде, чем сеять, нужно знать, где, как и зачем. Не будет радости, если мы сеем горе. Не возникнет жизнь там, где торжествует смерть. Не взойдет Красота, если мы бросаем в почву семена безобразия. Насилие и ложь не дадут всходов милосердия и правды. Семя крошечно, иной раз едва различимо невооруженным глазом, но именно в нем – надежда будущего расцвета. Нам нужно, нам жизненно необходимо различать семена. Они – внутри каждого из нас, и никто, кроме нас самих, не в состоянии понять, где какое.

Никакая идеология, никакое постановление и указание со стороны не поможет нам разобраться. Только мы. Сами. Ибо в каждом из нас есть – должен быть! – компас.

Помните знаменитое Кантово: «Две вещи больше всего восхищают меня: звездное небо над головой и нравственный закон во мне». Нравственный закон во мне! Он, я думаю, действительно изначально заложен в каждом. Вот только живет ли человек по этому закону? Большой, большой вопрос…

Не считаю нужным сейчас изобретать новые сентенции на тему, которая стала чуть ли не модной в последнее время. Приведу лишь отрывок из собственной статьи – той самой, в еженедельнике, – на которую как раз и писал ответ Начальник управления по надзору.

«…Милосердие не является таковым, если насаждается по приказу свыше. И оно не исчерпывается любовью к кошкам, собакам, птичкам и своим близким людям. Истинное милосердие – это человеческое отношение к больным, старым, оступившимся. К слабым, хотя и чужим! Человеческое отношение всегда, а не «в соответствии с «задачей дня». До тех пор, пока мы не научимся этому, мы не двинемся в своем развитии. Проигрывает та армия, которая оставляет раненых на поле боя – история столько раз уже подтверждала эту истину. Если же вернуться к теме тюрем и лагерей, то давайте же не забывать, что и сейчас в них содержатся миллионы заключенных. Да, среди них есть истинные рецидивисты, паразиты, подонки общества, которым, увы, там и место. Но в этих же тюрьмах огромное число людей оступившихся, совершивших трагическую ошибку, я уже не говорю о несправедливо осужденных, которых тоже, увы, немало. Все они чьи-то сыновья, отцы, братья, сестры. И как бы то ни было, они – граждане нашей страны. Многие из них, отсидев срок, вольются в наше общество все равно – многие уже влились, – инфекция несправедливости, насилия, жестокости неминуемо просачивается ко всем нам из мест заключения. Считать тюрьмы и лагеря отхожим местом общества и безнравственно, и неразумно. Недаром существует пословица: «От тюрьмы и от сумы не зарекайся!» Если общество нравственно и милосердно, если оно разумно устроено, его нравственность, милосердие, его разумность непременно распространяются и на его пенитенциарную систему.

Каждый из нас – каждый! – в любой день может стать жертвой судебной, да и не только судебной ошибки. И мы обязаны предусмотреть все, чтобы ошибку можно было легко исправить. Только тогда мы сможем чувствовать себя действительно свободными людьми».

Эти строчки были опубликованы. А до того они стали частью моего выступления в большом зале Центрального Дома литераторов, которое было снято на видеопленку, но не было показано по телевидению. Я готов вновь и вновь повторять их. Но… Этого мало. Дело не только в милосердии. Если человек даже и не вспомнил о том НРАВСТВЕННОМ ЗАКОНЕ, который в нем, то ничье милосердие