Круг Раскрывается: Холодный Огонь - Тэмра Пирс

‑ Поткракер всё ещё внутри? ‑ спросила Даджа.

‑ Она удерживает огонь, ‑ прохрипела Джори. ‑ Пламя каким-то образом пробралось в подвальные склады, и кувшины с маслом взорвались, и снесли заднюю часть кухни.

‑ Постарайся выжить, ‑ сказала ей Даджа.

Она ринулась внутрь кухни, думая «ага, как же каким-то образом. Бэн любит смешивать масло и огонь».

Глава 16

Оленника стояла перед стеной огня, выросшей там, где раньше была задняя часть кухни. Темноволосый маг будто прошла через бой. Её чёрные волосы неопрятно выбивались из заколок. Её неброское платье было порвано, опалено и измазано сажей. По её лицу тёк пот. Её чёрные глаза смотрели спокойно, а ладони были слегка сжаты перед ней. Собравшись было крикнуть ей на ухо — рёв падающих потолочных балок, огня и вопли людей оглушали, — Даджа вспомнила о способе поговорить, который не отвлечёт Оленнику от её барьеров для находившегося под ними огня. Она осторожно положила ладонь на плечо мага-повара.

Как она и надеялась, их общие узы с огнём позволили им говорить

«Нужна помощь?» ‑ спросила Даджа.

Оленника криво улыбнулась: «Я в порядке — нужно держаться, чтобы у них был ещё один выход для пациентов», ‑ ответила она. «Ты только зря потратишь время, если попробуешь удержать огонь внутри госпиталя. Его слишком много. Тебя раздавит».

Вспомнив Дом Джосарик, Даджа содрогнулась. Она бы снова проделала подобное, если было необходимо, но это было как пережить приливную волну. Она не хотела пытаться сделать это дважды.

Оленника уловила её мысли. «Значит, ты усвоила, что не можешь всё побороть», ‑ подумала она, её внутренний голос был таким же ироничным, как и обычный. «Ты узнала, что ты всё же человек. Как грустно. Слушай меня, девочка-маг — как только они перестанут нуждаться в этом выходе, я уйду. Я умею распознать, когда против меня работает что-то гораздо более крупное».

«Я могу помочь», ‑ ответила Даджа. «Внутри ещё есть пациенты. Я посмотрю, см...»

«Подожди», ‑ сказала Оленника, когда Даджа собралась отнять от неё руку. «Есть одна вещь… если ты не боишься».

«Что?» ‑ спросила Даджа.

Мысли Оленники мигнули, будто она сама сомневалась. Затем она сказала Дадже: «На дальней стороне госпиталя, прямо за дверью слева от меня, есть запертое крыло. Там держат безумцев. Большинство из них смирные. Мы почти всё время держим их под действием зелий, пока до у лекарей не дойдут до них руки. Никто не попытался их вывести».

Даджа дрогнула. Как и большинство людей, она боялась безумия. Она видела всяких сумасшедших — тех, чьи семьи были слишком бедны, чтобы нанять дорогостоящих целителей, способных сделать их жизнь счастливее, или тех, кому просто уже было не помочь.

«Ничего», ‑ сказала ей Оленника. «Можешь попробовать второй эта...»

Даджа боялась, но она знала, что сделали бы на её месте Ларк и Сэндри.

«Прямо на через всё здание, если идти отсюда?» ‑ спросила она.

«Через дверь». Оленника указала пальцем. «Они слушаются простых команд. Но только простых. Я знаю, потому что сама варю для них зелье».

Даджа кивнула и побежала к двери, о которой они говорили, и в лежавший за ней коридор. По обеим сторонам коридора большие палаты стояли открытыми, извергая потоки пожарников. Она была потрясена тем, как много людей всё ещё было внутри, но по крайней мере те, кто мог двигаться, помогали тем, у кого были трудности. Она обогнула двух девушек, поддерживавших очень старого мужчину, и подхватила малыша, которого уронила нёсшая его женщина.

‑ Я и забыла, какие они тяжёлые, ‑ сказала женщина с сединой в волосах, и отчаянно закашлялась. ‑ Он — последний из малышей. Какой-то малый по имени Ладрадун вошёл внутрь, чтобы забрать остальных, и крыша обрушилась на него. Больше детей нам не вытащить.

Она взяла ребёнка у Даджи и пошла дальше.

Даджа использовала свои чувства, чтобы проверить пожар. Чердак и четвёртый этаж уже сгорели, как и большая часть третьего этажа. Между первым этажом и пламенем лежал целый этаж — это было плохо. Ей следовало поторопиться.

В конце коридора она нашла большую двустворчатую дверь с запирающими её тяжёлыми железными засовами. Над засовами она заметила маленькое окошко со скользящей заслонкой. Даджа открыла её и заглянула внутрь. Большинство тех, кого она увидела, сидели на койках, плача. Она попробовала поглядеть по сторонам. Мужчина с очень короткими тёмными волосами, увидев её лицо, набросился на дверь, пытаясь схватить Даджу через смотровое окно.

‑ Выпусти нас! ‑ закричал он, и закашлялся. ‑ Вытащи, вытащи нас!

«Значит, зелье не на всех действует», ‑ мрачно подумала Даджа. Она вытащила засовы из пазов, костеря работников, которые даже не попытались вывести этих людей. Потом почувствовала себя виноватой — она сама помедлила при мысли о том, что придётся управляться с сумасшедшими людьми в горящем здании. Схватив обе створки двери, Даджа распахнула её.

Мужчина, кричавший на неё, попытался проскочить мимо. Даджа схватила его за руку и не пустила его:

‑ Если ты достаточно вменяем, чтобы понимать, что ты в беде — значит ты достаточно вменяем, чтобы помочь мне, ‑ рявкнула она.

‑ Допросчики — губернаторские допросчики — придут за мной, ‑ настаивал он, пытаясь вырваться. ‑ Они не осмелятся позволить мне разгуливать на свободе с тем, что у меня в голове. Они вытащат все секреты из моего разума, а потом убьют меня.

Даджа применила смекалку:

‑ Прикинься лекарем, ‑ сказала она ему. ‑ Они тебя не заметят!

Она взяла зелёные халаты работников госпиталя, висевшие на стене рядом с палатой, и кинула ему, потом выпустила его и вошла в комнату. Там было тридцать кроватей. Большинство занимавших их принадлежали к сидяче-плачущей категории.

‑ Давай, ‑ сказала Даджа, поднимая ближайшего из них на ноги. ‑ Выходи отсюда. Следуй за остальными.

Мужчина уставился на неё широко раскрытыми глазами, ломая руки.

‑ Иди! ‑ крикнула Даджа, толкая его к двери. ‑ Уходи отсюда!

Она сделала то же самое со следующим пациентом, и со следующим. Четвёртый лежал скорчившись на кровати. Он никак не прореагировал, когда Даджа его потрясла.

‑ Он не сдвинется с места, ‑ сказал мужчина, боявшийся губернаторских допросчиков.

Он стоял рядом с Даджей, госпитальный халат висел на его костлявом теле как на вешалке.

‑ Он такой большую часть времени. На него даже подгузник надели. И остальные всё ещё здесь.

Даджа оглянулась. Три пациента, которым она приказала уходить, стояли у двери, растерянно столпившись. Она посмотрела на своего спутника.

‑ Вывести их, как лошадей? ‑ предложил он.

Даджа схватила простыню с пустой кровати и нарезала из неё полосок своим поясным ножом.