Ребекка с фермы Солнечный Ручей - Кейт Уигглин

Такова была симпсоновская версия событий, на самом же деле белый сверток, лежавший на переднем крыльце дома миссис Мизерв, привлек его наметанный глаз, и, проскользнув в открытые ворота, он быстро и ловко переместил сверток в свою повозку, полагая, что если там чистое белье, оно очень пригодится, да и в любом случае не стоит проходить мимо того, что, так сказать, само плывет в руки. У него не было времени смотреть, что завернуто в простыню, да его это не очень-то и интересовало. Вероятно, он украл сверток просто по привычке и потому, что в поле зрения не было ничего другого, что можно было бы украсть, — все дворы были сверхъестественно прибранными и пустыми, так, словно его визита ожидали!

Ребекка была практичной девочкой, и ей показалось невероятным, чтобы такой тяжелый сверток мог упасть с повозки миссис Мизерв и это осталось незамеченным, но она надеялась, что мистер Симпсон говорит правду, и была слишком счастлива и благодарна, чтобы не верить кому угодно в такую минуту.

— Спасибо, большое спасибо, мистер Симпсон. Вы самый милый, добрый, любезный человек, каких я знаю, и девочки будут так довольны, что вы отдали нам флаг, и женщины из благотворительного комитета тоже; они непременно напишут вам благодарственное письмо; они всегда так делают.

— Скажи им, чтобы не волновались насчет благодарности, — сказал Симпсон, сияя добродетельной улыбкой. — Ну и ну! Я рад, что мне случилось увидеть этот сверток на дороге и что я потрудился его поднять. («Подумать только, что это был флаг! — добавил он про себя. — Если и была когда дрянная, никудышная вещь, негодная для обмена, так это такой вот огромный сшивной флаг!»)

— Позвольте мне, пожалуйста, слезть, — сказала Ребекка. — Я хочу вернуться, так как миссис Мизерв очень обеспокоится, когда обнаружит, что обронила флаг, а ведь у нее слабое сердце.

— Незачем слезать, — галантно возразил мистер Симпсон, поворачивая лошадь обратно. — Ты думаешь, я позволю такой маленькой девочке, как ты, тащить этот тяжелый узел? У меня нет времени, чтобы доехать до дома миссис Мизерв, но я довезу тебя до поворота дороги и высажу вместе с флагом, а там попросишь кого-нибудь из мужчин пронести его остаток пути. Да ты его так обнимаешь, что до дыр протрешь!

— Я люблю мой флаг! — сказала Ребекка, настроенная возвышенно и потому выражавшаяся высокопарно. — Почему вам он не нравится? Это флаг вашей страны.

Симпсон снисходительно улыбнулся, вид его говорил о том, что ему немного наскучили постоянными обращениями к его давно забытым благородным чувствам.

— Не знаю, есть ли у меня какой-нибудь личный интерес к стране, — заметил он вяло. — Знаю только, что я ей ничего не должен и ничто в ней мне не принадлежит!

— Вам принадлежит звезда на флаге, так же как и всем, — возразила ему Ребекка, чьей духовной пищей был в последний месяц исключительно патриотизм, — и вам принадлежит этот штат, так же как всем нам!

— Боже мой! Хорошо бы, так было! Или хотя бы четвертая часть! — вздохнул мистер Симпсон, чувствуя себя отчего-то еще более бедным и разочарованным, чем обычно.

Когда они снова подъехали к месту водопоя у плотины, где сходились четыре дороги и все окрестности были видны как на ладони, мистер Симпсон вдруг пожалел о своем великодушном решении сопровождать Ребекку — особенно когда, приблизившись к группе стоявших на дороге людей, узнал во взволнованной леди, заламывающей руки, миссис Мизерв. Ее сопровождали Хальда, супруги Браун, миссис Милликен, Эбайджа Флэг и мисс Дирборн.

— Ты что-нибудь знаешь о том, где наш новый флаг, Ребекка? — пронзительно крикнула миссис Мизерв, слишком возбужденная в этот момент, чтобы обратить внимание на спутника девочки.

— Он здесь, у меня на коленях, в целости и сохранности, — отвечала Ребекка радостно.

— Ax ты противная, легкомысленная девчонка! Всюду суешь свой нос! Забрать флаг с моего крыльца, пока я отошла на минутку, чтобы взять ключ возле задней двери! Ты меня чуть не уморила — это при моем-то слабом сердце! Ты, похоже, думаешь, что флаг принадлежит тебе! Отдай мне его сию же минуту!

Пока эти гневные слова лились потоком, Ребекка слезала с повозки. Поворачиваясь, чтобы спрыгнуть на землю, она метнула полный значения взгляд на двуличного Симпсона — взгляд, который, подобно электричеству, пронзил его насквозь.

И он, возмущенный сердитой трескотней миссис Мизерв, не обманул ожиданий Ребекки. Ему дважды в жизни надевали наручники, но ни один шериф никогда не приводил его в такое полнейшее замешательство, как эта девочка. В душе его поднялась буря ярости, и, как только Ребекка благополучно выбралась на дорогу, он встал в повозке во весь рост и швырнул флаг прямо в середину группы взволнованных людей.

— Забирайте, вы, скупердяи, богомолы, крохоборы, злопыхатели, флагоподниматели! — проревел он. — Ребекка не брала ваш флаг! Я нашел его на дороге, вот какие дела!

— Ничего подобного! — воскликнула миссис Мизерв. — Вы нашли его на моем пороге, в моем саду!

— Может, это и был ваш сад, но там росло полным-полно сорняков, так что я подумал, что это дорога, — язвительно парировал Эбнер. — И клянусь, что не отдал бы эту старую тряпку ни одному из вас, хоть вы на коленях просили бы! Но Ребекка — друг моей семьи, и она может делать со своим флагом все, что хочет, а вы, прочие, можете катиться ко всем чертям и там оставаться — мне до этого нет дела!

С этими словами он круто развернул повозку, хлестнул тощую белую лошадь и исчез в облаке пыли, прежде чем мистеру Брауну, единственному мужчине в стоявшей на дороге компании, пришла в голову мысль задержать его.

— Мне жаль, Ребекка, что я погорячилась, — сказала миссис Мизерв, глубоко уязвленная всей этой историей. — И не верь ни слову из того, что сказал этот лжец! Он украл сверток с моего порога. Но как случилось, что ты ехала и общалась с ним? Я думаю, что, услышь об этом твоя тетя Миранда, это бы ее совсем сразило!

Молоденькая школьная учительница обняла рукой Ребекку за плечи, словно защищая, а мистер Браун тем временем поднял флаг, отряхнул от дорожной пыли и свернул.

— Пусть услышит, я не против, — отозвалась Ребекка. — Я не сделала ничего такого, чего надо стыдиться! Я увидела флаг в повозке мистера Симпсона и просто последовала за ним. Поблизости не было ни мужчин, ни женщин из благотворительного комитета, чтобы позаботиться о флаге, так что это выпало на мою долю! Ведь вы же не хотели бы, чтобы я потеряла его из виду — правда? — раз мы собираемся поднимать его завтра утром.

— Ребекка совершенно права, миссис Мизерв! — с гордостью сказала мисс Дирборн. — И какая удача, что нашелся кто-то достаточно сообразительный, чтобы «поехать и пообщаться» с мистером Симпсоном! Не знаю, что будут думать об этом в поселках, но мне кажется, что секретарь нашей местной администрации мог бы записать в своей книге: «Сегодня штат Мэн спас американский флаг!»

Рассказ шестой

Девочка штата Мэн

Предыдущий эпизод, будь он изложен в каком-нибудь романе, без сомнения, получил бы название «Спасение флага», но во время общей вечерней беседы в магазине мистера Уотсона на него ссылались иначе — «как маленькая Бекки Рэндл отобрала флаг у Негодяя Симпсона».

Хоть и весьма драматический, этот эпизод быстро перешел в памяти Ребекки в разряд полузабытых; его кратковременную значительность затмило великолепие следующего дня. Однако предшествовали этому великолепию неприятности.

Элис Робинсон пришла в кирпичный дом вечером накануне праздника, чтобы переночевать у Ребекки. Как только дверь спальни закрылась за ними, Элис объявила, что намерена завить волосы Ребекки надо лбом, накрутив их на металлические валики и тряпочки, а сзади заплести их, предварительно намочив, в шесть тугих кос.

Ребекка возражала, Элис настаивала.

— У тебя такие длинные, густые, темные и прямые волосы, что ты будешь выглядеть как индеец! — говорила Элис.

— Я изображаю штат Мэн, а он весь когда-то принадлежал индейцам, — угрюмо заметила Ребекка, которая всегда очень неохотно обсуждала вопрос о своей внешности.

— И твой венок из сосновых веточек с маленькими шишками не будет сидеть хорошо, если волосы не будут волнистыми, — продолжала Элис.

Ребекка бросила взгляд в треснувшее зеркало и увидела то, что считала обвинением в отсутствии красоты, — свое отражение, которое всегда либо огорчало ее, либо приводило в ярость, в зависимости от обстоятельств, и, сев с покорным видом на стул, начала помогать Элис в ее благотворительной деятельности, направленной на то, чтобы во время праздника «на штат Мэн не стыдно было взглянуть».

Ни одна из девочек не была опытной парикмахершей, и через час, когда шестая коса была наконец заплетена, а Ребекка в последний раз с содроганием взглянула в зеркало, обе чуть не плакали от усталости.