Северное море (СИ) - Хокка Юлия
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А дальше что-то произошло, и в голове, подобно пчелиному рою, загудели вопросы: почему стало так жестко, что даже больно спине? Мы больше не летели? Где я? Что это за место? Почему я ничего не вижу? Почему не могу вздохнуть? Почему так холодно и… плохо? Это что, не Рай? Я в Аду?
В следующее мгновения Демон коснулся моего лица, его пальцы были такими горячими, что даже обжигали кожу. Я изо всех пыталась вырваться, закричать, но не получалось, тело казалось тяжелым и не слушалось, очень сильно болела грудь.
Демон коснулся моих губ. Он меня поцеловал?
— У тебя такие горячие губы, а вкус у них, как у губ Юлия. Наверное, ты его еще встретишь, он тоже попадет в Ад. Не причиняй ему боль, ладно? Я не злюсь на него, он не специально, — сказала я Демону.
Его образ был очень странным, расплывчатым, размазанным. Очень неясным. Но мне показалось, что это нормально. Ведь так и должно быть, вряд ли потусторонний мир выглядел, как наш.
Почему-то Демон не отвечал.
Меня трясли, трогали лицо, трогали рот.
— Вы делаете мне больно! Прекратите! Мне больно, я не могу дышать! — кричала я, но никто не реагировал. — Не давите так на грудь, мне больно! Ну, пожалуйста!
Вдруг всё затихло. Звенящая тишина. Демон тоже ушел, без него стало как-то одиноко. А потом показалось, что он не ушел, а просто закрыл мне глаза руками.
Очень болело горло, словно его потерли наждачной бумагой, спина пылала. Я снова пыталась закричать, чтобы он перестал, я не хотела сгореть.
Но он не слышал меня.
А потом Демон всё же отступил и забирал с собой тепло. Стало холодно, несмотря на огонь внутри. Было так страшно, так холодно, так больно.
— Мама! Мамочка! Пожалуйста, забери меня!
— …
— Юлий! Любимый, прошу, Юлий, вернись, я не могу без тебя, помоги, прошу, Юлий!
— …
— Даша! Кто-нибудь!
— …
— Пап? Папа…
— …
— Господи…
— …
Никто не пришел на помощь, я уже хотела начать звать Демона: раз уж всё равно плохо, пусть хоть он будет рядом, а еще у его губ вкус, как у Юлия, но вдруг жидкий огонь стал выливаться из моего рта. Корчась от боли, я попыталась выплюнуть его весь.
Воздуха так мало, пришлось жадно хватать его ртом, чтобы проглотить, но жидкий огонь мешал. Я закашляла, избавляясь от него.
…
…
…
Резкий вздох. Боль. Внезапная вспышка света. Глаза резало. Темнота. Боль. Еще один вздох. Боль. Боль. Голубое пятно. Боль. Вздох. Боль. Зеленое пятно.
К зрению начал возвращаться фокус, а к мыслям ясность.
Ноги. Они отдалялись, уходили от меня. Убегали. Зажмурившись, я хотела закричать Юлию, чтобы он не уходил, но вместо этого перевернулась набок и, схватившись пальцами за траву, стала кашлять, выплёвывая воду. Очень мерзкую на вкус воду.
***
Я никак не могла понять, что произошло. Реальные образы перемешивались с образами Ада, какого-то Демона, и, кажется, Юлия. Голова кружилась, перед глазами плясали темные пятна, всё плыло, а спина и горло ужасно болели, будто горели. А еще болела нога. Перевернувшись на живот, я продолжала истерично хвататься пальцами за траву и кашлять.
Через некоторое время картинка наконец успокоилась, перестала вращаться, и кашель тоже затих, зато возникло ярко выраженное чувство тошноты. Обессиленно я легла обратно на спину. По голубому небу неспешно плыли белые, пушистые облака, солнце грело, но меня все равно продолжало трясти от холода.
«Жива».
Я попыталась сесть. Голова вновь закружилась, но я продолжала сидеть, потирая виски пальцами. Постепенно начало приходить понимание того, что сейчас произошло. И теперь ощущался уже совсем другой страх.
Никакого демона, никого Ада не было. Обернувшись, я посмотрела на воду.
«А ведь могла умереть… Утонуть… Вот так: раз, и всё, был человек, ходил, дышал, думал. И все, нет, исчез, будто и не существовало».
В какой-то момент действительно же показалось, что я умерла, и умерла бы на самом деле, но кто-то спас меня. Вот только… кто?
«Юлий», — эхом раздалось в сознании, и я уже почти оглянулась, чтобы найти его, как вдруг рядом прозвучал спокойный голос:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})— Девушка, Вы в порядке?
Неподалёку стоял высокий, крепкий мужчина с бородой. И как только умудрилась сразу его не заметить?
— Вроде, да… — прохрипела я, и, отведя от незнакомца взгляд, снова посмотрела на плотину, пытаясь вспомнить, что было между погружением под воду и тем, как очнулась на берегу.
Видение… Скорее всего, оно было связано с тем, что происходило в реальной жизни: кто-то вытащил, вероятно, сделал искусственное дыхание. Кто снова меня спас?
Это не мог быть Юлий, он уехал, а в его доме жил сейчас кто-то другой. С нашей первой встречи прошло два года…
«Принцесса, никогда нельзя доверять людям на сто процентов. Всегда следует быть осторожной», — вспомнилось, как мы сидели на этом месте два года назад.
Вставая на ноги, я чуть не упала, голова еще слегка кружилась, и меня повело в сторону, а в икре вспыхнула боль, но мужчина, не дав рухнуть, успел ухватить мой локоть, и равновесие удалось удержать.
— Ой, спасибо. Скажите…это Вы меня спасли? — спросила я у него, глядя в светло-карие, тёплые глаза.
— Мм… Да, — ответил он со странной паузой, и отпустил мою руку, — может, скорую вызвать?
— Нет, спасибо Вам, я в порядке. Спасибо большое, что вытащили меня. Если бы не Вы…
Мужчина ничего не ответил, лишь коротко кивнул. Он выглядел суровым, задумчивым, лицо казалось строгим, выражение лица – каменным. Возможно, суровости добавляла борода. Глаза резко контрастировали с общим обликом, наверное, только из-за них его внешность не пугала, не вызывала тревожности, неуютности.
— Правда, сейчас я еще немного не пришла в себя… Не знаю, как Вас и благодарить… Как? Что я могу для Вас сделать?
— Ничего не нужно.
— Если что, живу в третьем доме, заходите в любой момент.
Накинув легкое фиолетовое платьице поверх купальника, я неспешно пошла домой, слегка прихрамывая. Голова гудела, и меня пока еще немного трясло то ли от холода, то ли от страха.
Так странно быть на пороге смерти… Если бы не обломалась с работой, если отец не отправил снова к бабушке, если бы не пошла сегодня плавать, если бы не заплыла на глубину, если бы ногу не свело судорогой… То ничего бы не было.
А если бы тот мужчина, которой мысленно почему-то получил прозвище «дровосек», не вытащил меня, меня бы тоже уже не было. Мама бы страшно переживала, плакала и никогда бы не смирилась с утратой. А отец? Чтобы чувствовал он? А Юлий, если бы узнал? Интересно, он вспоминал меня?
Может, лучше, если бы его всё же не было в моей жизни? Несмотря на то, что он изменил меня, подарил столько эмоций, чувств, незабываемых моментов, он привязал меня к себе, а как «отвязаться» – не рассказал…
Два года. Два года мысленной беготни кругами вокруг человека. Временами иллюзия: всё, забыла, отпустила. Больше не нуждаюсь. А потом опять, опять беготня, опять воспоминания, опять бессонные ночи. Жизнь превратилась в игру «научись жить без него». Кажется, занималась собой, своими делами, даже как-то развивалась, вот только мотив был один единственный – научиться жить без него, заполнить пустоту.
Общение с Артём продлилось полгода, романтические отношения начали зарождаться примерно через полтора месяца после знакомства, думаю, можно сказать, что мы встречались… Вот только этот начальный уровень завис, во что-то большее и не думал переходить. Я не могла избавиться от мыслей и ощущений, что Тёма – не тот человек, который мне нужен, не тот, кто предназначен для меня. Слишком мягкий, слишком инертный, слишком милый, слишком пассивный, слишком романтик, слишком музыкант. Классический, а не рок-музыкант.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})Нет, Артём классный, замечательный, светлый парень. Может, встреть я его раньше, в лет семнадцать, счастью своему бы не поверила, но сейчас…
А еще Юлий. Я не смогла забыть Юлия. После того, как увидела его у магазина, парень больше не покидал мою голову надолго. Артём всё знал, всё понимал, его это расстраивало, даже злило, а со временем такая ерунда ему надоела, и я парня понимала. Он познакомился с другой девочкой, кажется, тоже музыкантом, и мы разошлись, как в море корабли. Обоюдно. Мирно. Без ссор и страданий.
