Ветер с Варяжского моря - Елизавета Дворецкая

Кетиль и Арнора встали со скамьи и отошли, давая ему место возле лежанки Тормода. Эйрик ярл сел, поправил меч в ножнах, окованных серебром.

– Раз ты не можешь прийти ко мне, я сам пришел к тебе! – приветливо сказал он Тормоду. – Стюр не понял половину того, что ты ему ответил – то ли тебе плохо, то ли хорошо. Повтори мне еще раз, может быть, я окажусь удачливее.

– Твоя удача известна во всех северных странах! – ответил Тормод. – И я не знаю такой силы, которая могла бы бороться с ней. Мне не так повезло. Мои раны подживают неплохо, но я уже стар и не могу оправиться за пять дней. Мне еще долго придется лежать, прежде чем я смогу взять в руки топор.

–У нас не так много времени, – сказал Эйрик ярл. – Мы вовсе не собираемся зимовать здесь. Еще несколько дней – и мы уходим. Я думаю, на моем корабле тебе будет удобно.

– Ой, мои старые кости уже болят при мысли о качке! – Тормод сморщился и почесал в затылке здоровой рукой. – А раны мои на борту наверняка откроются, и я истеку кровью. Не много тебе будет от меня проку, и придется мне строить корабли Эгиру и Ран. Только они в них не очень-то нуждаются. Богиня Ран, пожалуй, посадит меня плести сети, которыми она вылавливает утопленников…

Загляда закрыла рот ладонями, чтобы не рассмеяться. Эйрик ярл вдруг бросил на нее быстрый взгляд, и она заметила, что он тоже улыбается болтовне знаменитого говоруна.

– Ах, да! – Тормод вспомнил, с кем говорит. – Прости, ярл, я и в молодости был болтлив, а к старости, как известно, все недостатки только углубляются. Так вот что я хотел тебе сказать: было бы гораздо лучше, если бы ты оставил меня поправляться в этом углу. А когда от меня снова будет прок, я нагоню тебя. Тебя не так-то трудно найти, хотя Зеленое море и велико.

Загляда с замершим сердцем ждала ответа. Она, конечно, давно поняла, какой ценой Тормод выкупил ее из грозящего рабства. Ей совсем не нравилось то, что Тормод, по сути, заменил ее собой. Если Эйрик заберет его, то они едва ли когда-нибудь увидятся. Но если не заберет… На свете все бывает.

– Ты неплохо придумал, – согласился Эйрик ярл. Он был спокоен, дружелюбен, но Лейв, хорошо его знавший, чуял под этой невозмутимостью какой-то подвох. Его предводитель был умен и далеко не прост. – Меня и правда нетрудно найти. И я знаю средство значительно облегчить тебе этот путь.

– Неужели ты оставишь мне провожатых?

– Я могу оставить тебе провожатых, если ты пожелаешь, но я подумал о другом. Всякая дорога легка для того, кто очень стремится к ее концу. Я сделаю так, что ты днем и ночью будешь мечтать только о том, чтобы поскорее добраться до меня.

Тормод был озадачен и молчал. А Эйрик вдруг снова обернулся к Загляде, и дрожь пробежала у нее по спине: этот взгляд не обещал ничего хорошего.

– Я возьму с собой твою дочь, – продолжал Эйрик, снова повернувшись к Тормоду. – Она молода, здорова и не боится качки. А если она будет у меня, то ты прилетишь вслед за ней как на крыльях, едва лишь встанешь на ноги.

Загляда сидела на месте, застыв не только телом, но и мыслями. Такого она не ожидала. И это было немногим лучше того рабства, которого она избежала.

– Да что ты такое говоришь, ярл? – возмутился Тормод. От его недавней веселости не осталось следа, морщины на лбу и на щеках резко углубились. – Видно, что у тебя нет дочерей. Как же я могу позволить, чтобы моя дочь ехала одна среди твоих славных воинов? И даже с тобой? Для меня это слишком много чести!

– А чтобы твое родительское сердце было спокойно, я выдам ее замуж, – так же невозмутимо продолжал Эйрик.

Загляде уже казалось, что все это горячечный бред. Этого еще не хватало!

– За кого?!

– Да… Да хоть за Лейва Серебряного. – Эйрик посмотрел на Лейва. – Я уже не в первый раз вижу его рядом с ней. Должно быть, она пришлась ему по сердцу. Что ты скажешь, Лейв, если я сосватаю тебе Асгерд?

– Я видел от тебя только хорошее, Эйрик ярл, – спокойно ответил Лейв, и только его чуть участившееся дыхание выдавало волнение. – И я не откажусь от этой невесты.

– Я даже заплачу за нее вено вместо тебя, – Эйрик благосклонно кивнул, довольный его ответом. – Если за те дни, что мы еще проведем здесь, Тормод не окрепнет настолько, чтобы следовать за нами, то последний вечер он проведет на свадьбе своей дочери.

При общем молчании Эйрик ярл поднялся со скамьи и шагнул к дверям в гридницу. У самого порога он обернулся.

– Но я почему-то думаю, что Тормод оправится, – сказал он и вышел.

Дверь раскрылась, впустив звуки пира, и закрылась, отрезав их снова. Несколько мгновений в девичьей висела тишина.

– Да что же это? – в растерянности ломая пальцы, Загляда обернулась к Тормоду. – Да что же это делается? Он как сказал, так и сделает?

– Я с ним уже пять лет и не помню, чтобы он отступал от своего слова, – сказал Лейв. – Он всегда делает что обещал, и в добром, и в дурном.

– Не бойся, моя дочь, этого не будет! – заговорил Тормод, опомнившись. Лицо его стало решительным, он даже сел повыше, опираясь спиной о стену. – Эйрик – умный человек, он хотел просто напугать меня. Он знает, что ради тебя я встану даже с погребального костра. Не бойся, ты не выйдешь замуж поневоле. Я поеду с ним, даже если они возьмутся за весла завтра на заре. Не бойся, твой Белый Медведь обещал беречь тебя, сколько сумеет, и он это сделает! Не один Эйрик ярл умеет держать слово!

Лейв тихо усмехнулся:

– Ты так говоришь, как будто ее выдают за берсерка Глума. Ты думаешь, Белый Медведь, ей будет очень плохо со мной? Чем же я успел так опозориться в твоих глазах за эти дни? Надо бы спросить у нее самой.

– Да, надо бы спросить у нее самой! —со злостью подал голос Снэульв. – Может быть, она очень хочет стать женой Лейва! Он-то, как видно, готов хоть сейчас. Но неплохо бы ему сначала узнать, что она была обручена с другим!

Снэульв встал со своего места и подошел поближе, встал перед скамьей, где сидели Лейв и Загляда. На лице его был угрюмый вызов, руки невольно сжимались в кулаки. Свирепая ревность выла и ревела в нем. Сейчас он почти ненавидел Загляду, но не мог так просто отказаться от нее. Ненависть родилась из той боли, которую она ему причинила, а болит только живое.

У Загляды загорелись щеки: ей было отчаянно неловко. Мысль выйти за Лейва и уплыть с ним в неведомые края вовсе ее не порадовала, но оказаться между Снэульвом и Лейвом ей казалось хуже чем меж двух огней.

– Я знаю, что она была обручена с тобой, – спокойно сказал Лейв. На его лице не отразилось тревоги, он только выпрямился. – Но легко было заметить и то, что этот брак перестал ей так уж нравиться. Давай спросим у нее.