Счастья хватит на всех - Юлия Александровна Волкодав
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Привет, — буркнул он, явно не радуясь, что ему ответили. — Нужна твоя помощь.
Если б Сашка не сидела, а стояла, точно рухнула бы.
— Ты же в курсе, что у Севушки… Тьфу, Всеволода Алексеевича юбилей скоро. Будет грандиозное действо, к которому он хочет привлечь фанатов.
Сашка подавилась воздухом. Всеволод Алексеевич. Фанатов. Привлечь. Супер. Только для начала ему придётся выучить пару черномагических заклинаний и провести ритуал воскрешения из мёртвых. Потому что все его «фанаты» в большинстве своём на кладбище. Ну если говорить именно о тех, кто когда-то визжал на стадионах под его песни о комсомоле. Воображение мигом нарисовало скромный зомби-апокалипсис в пределах Кремлёвского дворца. Миленько.
Ладно, будем объективными, часть бабок ещё жива. Но вряд ли они подходят под категорию «фанатов».
— Ты же там всех знаешь. Собери, кто помоложе и посимпатичнее. Не старух! — продолжал Ренат. — Человек пять хватит.
Сашка мысленно перебрала свою Интернет-гвардию, начертав в воображении круги Эйлера. Увы, круг «не старухи» пересекался с кругом «живут в Москве» весьма незначительно. И в секторе пересечения значились только два имени. Её собственное и Нурай. Тоня, понятно, не в счёт, у неё в этой мелодраме своя миссия — одеть, раздеть, накрасить, выпустить в нужную кулису.
— И что нужно делать? — вкрадчиво поинтересовалась она.
— Атмосферу создавать! До, после концерта и в антракте нужно продавать новый юбилейный диск Всеволода Алексеевича и майки с его портретом.
Сашка подавилась ещё раз, представив толпы желающих приобрести майку с Тумановым.
— А во время концерта сидеть в зале, хлопать, подпевать, поддерживать артиста. Ну как там фанаты делают?
Как там делают фанаты, Сашка видела пару раз на сборных концертах, когда на сцену выходил какой-нибудь молодой поп-идол. Как делают фанаты Туманова, видеть она не могла, даже на видеозаписи — в ту пору как раз изобретали видеокамеры.
— В общем вы сделаете одолжение Всеволоду Алексеевичу и заодно бесплатно посмотрите концерт, — нервно заключил Ренат, которого явно раздражал и этот разговор, и Сашкино озадаченное молчание, и сама необходимость с ней общаться. — Узнай, кто пойдёт, составь список и завтра мне перезвони.
И положил трубку. Козёл.
Ладно, на его месте Сашка бы тоже злилась. Туманову взбрела в голову очередная гениальная идея, а повесили её исполнение на директора. Ему вообще поперёк жизни все поклонники, а то и сам Севушка уже. Но что теперь делать?
Первый раз за всю её, Сашкину, жизнь Туманов вспомнил о существовании поклонников. Аттракцион невиданной щедрости — приглашение на концерт, пусть и с условием, что придётся поработать. Ну так какой поклонник не мечтает поработать на благо кумира?
М-да… Видимо, она не поклонник. Сашка попыталась представить себя пятнадцатилетней девочкой из Мытищ, ждущей каждого приезда персонального божества в их городок. Предложи ей тогда не то что диски с майками продавать, а туалеты в Кремлёвском дворце мыть перед его концертом, душу бы продала за такую возможность! Да просто за шанс быть полезной. За чувство братства с такими же, как она.
Но сегодняшняя Сашка слишком хорошо знала, что никакого братства нет. Что есть несколько не очень счастливых девчонок, которые, кстати, скоро выйдут из этой возрастной категории. И есть кучка сумасшедших тётенек, которых она ни за какие коврижки не подпустит к Туманову, раз уж от неё что-то зависит, ибо людей с диагнозами надо всё же держать в изоляции. И даже в благородство и щедрость любимого артиста она не очень-то верила, подспудно ожидая подвоха. Но делать, делать-то что?
Торговать она не умела и не хотела. Стоять в коридоре и предлагать майки, пусть даже с самым дорогим на свете лицом, на фиг никому не нужным, тоже не горела желанием. Больше всего она хотела тихо, незаметно прийти на концерт, на свой скромный пятый ряд, и два, три или сколько там он выдержит часов, просидеть, смотря на то, что осталось от твоей мечты, в подшитом фраке за хренову тучу евро. И уйти домой так же тихо, ни с кем не общаясь, ни с кем его не обсуждая. Может, потом напиться вместе с Тоней. Тоже молча.
Сашка мучилась весь вечер, уже заранее зная, что никогда не скажет Туманову «нет». Пусть даже просьба передана через Рената, да хоть через чёрта лысого, на которого тот, кстати, и похож. В итоге позвонила Нюрке. Та, конечно, визжала от восторга.
— Всё будет классно, вот увидишь, — тараторила она в трубку. — Что? Почему майки не продадутся? Да всё продастся! Люди придут с хорошим настроением, все захотят себе сувенир с концерта! А диски так подавно продадим.
— Я не умею торговать, — мрачно заметила Сашка. — И считаю дерьмово. У меня по математике три пишу, два в уме.
— Зато я отлично считаю! Да и что там считать? Диск плюс майка?
— А пять человек я ему где возьму?
— Да зачем пять? Что мы, вдвоём не справимся? Не дрейфь! Мы же команда! Ты разве не об этом мечтала?
Сашка хотела сказать, о чём и когда она мечтала, но вовремя прикусила язык. Всё же в Нюркиной позиции были свои преимущества. И уж чему-чему, а оптимистичному взгляду на жизнь у неё стоило поучиться.
* * *
За неделю до юбилейного концерта умер дядя Саша. Не отвечал на звонки, пропустил две репетиции подряд, после чего Ренат забеспокоился и поехал сначала на его городскую квартиру, а потом на дачу. Где и нашёл уже окоченевший труп, лежавший в проходе между комнатами. Инсульт, банальная история.
— Пил он в последнее время по-чёрному, чуть не после каждого концерта накидывался, — добавила Тоня, сообщившая скорбную новость Сашке. — Родик говорит, и таблетки глотал, ну, чтоб стояло. У него же вечно девки молодые, а сам уже не мальчик. Видимо, предел наступил.
— И что теперь? — Сашка мысленно перебрала варианты. — Отменят концерт? Или перенесут?
— С ума сошла? Представь, сколько денег и людей заряжено. Нет, всё по плану. Уже взяли какого-то гитариста на замену, я его ещё не видела. Вроде молодой. Сейчас репетируют.
— А Севушка как?
Сашка попыталась сосчитать, сколько лет проработал Туманов со своим гитаристом, выходило, что не меньше двадцати. Дядя Саша был в коллективе чуть ли не с его основания. Всеволод Алексеевич, конечно, всегда держал дистанцию с музыкантами, но за столько-то лет должен был сдружиться со старожилом. Для него случившееся наверняка серьёзный удар, как будто мало
