Бесконечная история - Михаэль Энде

– Но ведь я хотел как лучше, – прошептал мальчик в ужасе.

– Конечно! Как лучше тебе! – заорали Шламуфы хором. – Ты вообразил себя Благодетелем! Небось думал: «Ай да я, вот какой я добрый!» А расплачиваться за твою доброту приходится нам, Великий Благодетель!

– Что же я теперь должен сделать? – спросил мальчик. – Чего вы от меня хотите?

– Мы искали тебя! – заверещали Шламуфы, гримасничая, как настоящие клоуны. – Хотели догнать тебя раньше, чем ты удерешь из Фантазии. И наконец-то догнали! И не отпустим, пока ты не станешь нашим вожаком! Старшим Шламуфом! Главным Шламуфом! Нашим Генерал-Шламуфом! Всем, чем сам захочешь!

– Но почему же, почему? – прошептал мальчик с мольбой.

Бабочки-Клоуны опять загалдели, взвизгивая:

– Мы хотим, чтобы ты отдавал нам приказы! Командовал нами! Заставлял нас и нам запрещал! Мы хотим, чтобы в нашей жизни был хоть какой-нибудь смысл!

– Этого я не могу! Почему вы выбрали меня? Назначьте кого-нибудь из вашей стаи!

– Нет-нет, нам нужен ты, Великий Благодетель! Ведь это ты сделал нас тем, чем мы теперь стали!

– Не могу, – с трудом прошептал мальчик. – Мне надо уйти отсюда. Вернуться назад!

– Больно ты скор, Великий Благодетель! – закричали Клоуны-Бабочки, гримасничая и широко разевая рот. – Ишь, чего захотел! Просто дать деру из Фантазии! Э, нет, мы тебя не выпустим! От нас не уйдешь!

– Но мои силы на исходе! – взмолился мальчик.

– А мы? – отвечал хор. – А мы-то как же?

– Уходите! – крикнул мальчик. – Я больше не могу о вас заботиться!

– Тогда преврати нас в тех, кем мы были! – кричали визгливые голоса. – Лучше уж стать Ахараями! Озеро Слёз высохло, и Амаргант сел на мель! И никто не плетет чудесную серебряную филигрань! Мы хотим снова стать Ахараями!

– Я уже не могу этого сделать! – ответил мальчик. – У меня больше нет никакой власти в Фантазии.

– Тогда, – взвизгнула хором вся стая Шламуфов, и они закружились вихрем, налетая друг на друга, – тогда мы возьмем тебя с собой!

Сотни крошечных ручек схватили его и потянули вверх, стараясь поднять в воздух. Мальчик отбивался изо всех сил – Бабочки так и разлетались во все стороны. Но, упорные, как взбудораженные осы из разоренного осиного гнезда, они возвращались всё снова и снова.

И вдруг сквозь визг, крики и вопли донесся издали тихий, но мощный звук, похожий на гудение большого бронзового колокола.

В то же мгновение Шламуфы обратились в бегство и исчезли в небе, словно большое темное облако.

Мальчик, у которого не было больше имени, стоял на коленях в снегу. Перед ним лежала рассыпавшаяся в пыль картина. Теперь всё было потеряно. Не осталось ничего, что могло бы привести его к Живой Воде.

Когда он поднял глаза, он увидел сквозь слёзы, словно в тумане, две фигуры на снежном поле – большую и маленькую. Он вытер слёзы и вгляделся получше.

Это были Фалькор, Белый Дракон Счастья, и Атрейо.

XXVI Живая Вода

Мальчик, у которого не было имени, нерешительно поднялся, прошел несколько шагов навстречу Атрейо и остановился. Атрейо глядел на него внимательно и спокойно. Рана в его груди больше не кровоточила.

Долго стояли они так друг против друга. Ни один не произнес ни слова. Было так тихо, что каждый слышал дыхание другого.

Мальчик без имени медленно протянул руку к золотой цепочке и снял ОРИН, висевший у него на груди. Он нагнулся и бережно положил Амулет на снег перед Атрейо. При этом он ещё раз посмотрел на двух змей, светлую и темную: вцепившись друг другу в хвост, они образовывали овал.

И, как только он выпустил Знак из рук, золотой блеск ОРИНА стал таким ясным и сияющим, что, ослепленный им, он закрыл глаза, словно взглянул на солнце. Когда он открыл их снова, то увидел, что стоит в каком-то огромном зале под куполом величиной с небесный свод. Стены его сложены из плит золотого света. А посредине этого необъятного зала лежат громадные, как городская стена, две змеи – светлая и темная.

Атрейо, Фалькор и мальчик без имени стояли возле головы Темной Змеи, держащей в пасти хвост Светлой. Её застывшие глаза с вертикальными зрачками были устремлены на них. По сравнению с этой змеей все они были крошечные, и даже Дракон Счастья казался маленькой белой гусеницей. Огромные неподвижные тела змей блестели, словно какой-то невиданный металл, – чёрный как ночь у одной, серебристо-белый у другой. И все беды, какие они могли бы принести, не случились лишь потому, что они держали друг друга в плену. Если бы когда-нибудь они отпустили друг друга. Мир бы погиб. Это было ясно.

Но, поскольку они сковывали друг друга, они были в то же время хранителями Живой Воды. Потому что посередине овала, который они обрамляли, с шумом бил мощный ключ. Струя его то возносилась вверх, то падала вниз, принимая самые разнообразные формы, но тут же они расплывались – гораздо быстрее, чем за этим мог уследить взгляд. Пенящаяся вода распылялась, превращаясь в тонкий туман, и золотой свет, отражаясь в этом водяном тумане, играл всеми цветами радуги. Это было кипение и бурление, ликование, плеск и пение, и смех, и клики радости на все голоса.

Мальчик без имени смотрел на эту воду, изнемогая от жажды. Но как до неё добраться? Голова змеи оставалась неподвижной.

Вдруг Фалькор поднял голову. Глаза его, рубиново-красные шары, загорелись.

– Вы тоже слышите, что говорит Вода? – спросил он.

– Нет, – ответил Атрейо. – Я не понимаю.

– Не знаю, как это получается, – прошептал Фалькор, – но я разбираю всё до последнего слова. Быть может, потому, что я Дракон Счастья! Ведь все языки радости в родстве друг с другом.

– А что говорит Вода? – спросил Атрейо. Фалькор прислушался и стал медленно, слово за словом, повторять, что слышит:

Я – Живая Вода! Я – Источник всего бытия. Чем больше жаждущий пьет, Тем ключ мой сильнее бьет!

Фалькор снова некоторое время прислушивался, а потом сказал:

– Вода всё время зовет: «Пей! Пей! Пей! Утоли свою жажду!»

– А как же туда войти? – спросил Атрейо.

– Вода спрашивает наши имена, – отозвался Фалькор.

– Я – Атрейо! – крикнул Атрейо.

– Я – Фалькор! – сказал Фалькор. Но мальчик без имени оставался нем. Атрейо посмотрел на него, потом взял его за руку и крикнул:

– Он – Бастиан Бальтазар Багс!

– Вода спрашивает, – перевел Фалькор, – почему он сам не говорит.

– Он не может, – сказал Атрейо, – он всё забыл. Фалькор прислушался к журчанию и плеску.

– Без воспоминаний ему не войти, говорит Вода. Змеи его не пропустят.

– Я всё запомнил! – крикнул Атрейо. – Все, что он мне рассказывал о себе и о своем Мире. Я буду отвечать за него!

Фалькор прислушался.

– Вода спрашивает, по какому праву?

– Я его друг, – сказал Атрейо. Опять прошло некоторое время – Фалькор внимательно слушал.

– Кажется, Вода не уверена, – зашептал он Атрейо на ухо, – может ли это считаться. А теперь она спрашивает о твоей ране – как до этого дошло?

– Мы оба были правы, – сказал Атрейо, – и оба неправы. Но теперь Бастиан добровольно отдал ОРИН.

Фалькор прислушался, а потом кивнул.

– Да, – сказал он, – теперь Вода готова согласиться. Это место и есть ОРИН. Она говорит: «Добро пожаловать!».

Атрейо взглянул вверх на огромный золотой купол.

– Каждый из нас, – прошептал он, – носил его на шее, даже ты, Фалькор. Правда, недолго.

Дракон Счастья сделал ему знак молчать и снова прислушался к пению Воды.

Потом он перевел:

– ОРИН – это та дверь, которую искал Бастиан. Он был у него с самого начала. Бастиан носил его с собой. Но змеи ничего не разрешают переносить через порог Фантазии. Так говорит Вода. Поэтому Бастиан должен отдать все, что ему подарила Девочка Королева. Иначе он не сможет выпить ни глотка Живой Воды.

– Но ведь мы в её Знаке! – воскликнул Атрейо. – А где же она сама? Разве её тут нет?

– Вода говорит, что здесь кончается её власть и она не может сюда ступить. Не может войти в этот Блеск, в свой Знак, потому что не может отказаться от самой себя.

Атрейо в смятении молчал.

– Теперь Вода спрашивает, – продолжал Фалькор, – готов ли Бастиан?

– Да, – громко сказал Атрейо. – Он готов. В то же мгновение огромная голова Чёрной Змеи начала медленно подниматься, не выпуская из пасти хвоста Белой Змеи. Могучие тела их изогнулись и образовали высокие ворота – одна половина чёрная, другая белая.

Атрейо провел Бастиана за руку через эти зловещие ворота к роднику. И только теперь он открылся им во всей красе и величии. Фалькор шел за ними следом. И, пока они шли, Бастиан с каждым шагом терял один за другим все чудесные дары Фантазии. Из красивого, сильного, бесстрашного героя он снова превратился в маленького, полного, боязливого мальчика. Даже его одежда, от которой там, у Йора, в Руднике Минроуд остались одни лохмотья, теперь окончательно исчезла. Так и стоял он, босой и нагой, перед большим золотым кругом, в середине которого била фонтаном Живая Вода. Она казалась высоким хрустальным деревом.