Шесть высочеств и одна ассара - Екатерина Александровна Боброва
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Юля устала, один раз почти упала, уснув, но особо не продвинулась. «Медитация – не для меня», – решила она. Вот если вспылить и сжечь – тут ей равных нет, а сидеть и ловить себя на грани сна… Но все же сидела, упорно пытаясь поймать проклятый источник.
– Отступись, – прорычал Фильярг, со стуком ставя бокал.
Прозрачная жидкость, одним глотком вышибающая слезу у взрослого мужчины, слегка выплеснулась на стол. Огневуху Фильярг не любил именно из-за нокаутирующего удара по мозгам, но сегодня ему требовалась передышка. От одной только мысли, что Юля сейчас в его спальне, в постели, острое желание огнем скручивало внутренности. И нужно было что-то покрепче вина, чтобы приглушить жгучие мысли.
Они удалились в кабинет, давая девушке приготовиться ко сну.
– С чего бы? – вздернул брови Третий.
– Она под моим покровительством, – заявил Фильярг, едва сдерживая злость. К чему это внезапное соперничество? До недавнего времени брата не интересовало ничего, кроме политики. У него было несколько женщин под покровительством, но все они быстро исчезали из поля зрения Четвертого. Харт не любил, чтобы кто-то отвлекал его от любимой работы.
– И прекрасно осведомлена о его правилах? – ухмыльнулся брат, делая маленький глоток огневухи.
С каким удовольствием Фильярг стер бы эту ухмылку с губ брата, но драка – не выход. Точнее, выход, но за пределы страны года на три, у дальних рубежей. «Чтоб мозги встали на место», – как любит говорить отец.
– Нет, – скрипнул зубами Фильярг, поднес бокал к губам, глотнул, с удовлетворением ощущая, как волна чистого пламени прокатывается по пищеводу, – и я бы просил тебя не рассказывать о нем. Сам это сделаю.
– Хорошо, – неожиданно легко согласился Харт.
Фильярг замер, с недоверием глядя на брата.
– Не понимаешь, младший? – невесело улыбнулся тот. – А расклад прост. Шестому, конечно, придется несладко. Совладать с темным пламенем… – Харт вздохнул, покачал головой. – Надеюсь, Девятиликий будет милостив и позволит ему выжить. Но и без Шестого ценность ассары возрастает в разы. Женщину, которая может передать дар темного пламени детям, многие захотят прибрать к рукам. Мы должны быть первыми.
– Что предлагаешь? – хрипло спросил Фильярг. Он готов быть первым, но ему сильно не нравилось «мы».
– Я не стану мешать. Действуй. Но оступишься, или она тебя оттолкнет, не обижайся – заберу себе. Я не допущу, чтобы столь сильный дар достался другой семье.
Фильярг стиснул зубы, представив ассару в объятиях Харта. Гнев чистым пламенем бросился в лицо, и пришлось приложить усилия, чтобы сдержать внезапно взбунтовавшийся огонь.
– А если не захочет? – спросил он хмуро.
Харт посмотрел на него как на маленького.
– Захочет. К любому человеку можно найти подход. Надо лишь время. Я еще только начал подбирать ключик к нашей сладкой ассаре. Ты ведь пробовал ее энергию? Нектар, правда?
Мысль, что брат специально его провоцирует, остановила готовое к прыжку тело. Фильярг сипло выдохнул, выругался и… остался сидеть на месте.
– Взрослеешь, малыш, – одобрительно кивнул Харт, – с этой девушкой тебе понадобится все терпение, до последней капли. Уверен, что справишься?
Фильярг уже не был уверен, но и отступать было поздно. Сердце горело от одного взгляда на ассару.
– Я не отступлюсь, – проговорил он упрямо, – и тебе не отдам. Но есть одна проблема…
Харт понял его с полуслова:
– Ее желание вернуться домой.
Третий покрутил бокал в руке, опрокинул, махом заглатывая огневуху. Вытер губы рукавом.
– Пока она воспринимает наш мир как работу. В ней все еще живет тоска по дому, и это нормально. Но постепенно Шестой выйдет на первый план – такова сущность ассары. Однако с его совершеннолетием потребность в ассаре пропадет. Твоя задача, брат, за эти пятнадцать лет прорасти в ее сердце настолько, чтобы она думать забыла о своем мире. Не торопись, но и не давай успокоиться. Учти, я смогу прятать ее лишь до академии. До отъезда она должна стать твоей.
– Свадьба? – сипло, так как голос подвел, спросил Фильярг.
– Слишком быстро, – покачал головой Харт, – отец не одобрит. Будет ждать до совершеннолетия ассары. Достаточно помолвки или полноценного покровительства, чтобы в сторону других даже не смотрела. Действуй, брат. Или я сам вступлю в игру.
– Договорились, – подтвердил Фильярг, опустошая свой бокал.
Встреча с его величеством, фееричный визит Пятой, всплеск пламени и достойное завершение этого безумного дня – мужская спальня и чужая постель. Большая и вместительная, но все же чужая…
Юля потерла лоб. Тело ломило, кожа горела, чтобы через секунду покрыться мурашками. И было непонятно, это реакция на стресс или на выброс пламени.
Она уложила Совенка, быстро приняла душ, переоделась в розовую пижаму с пандами и, крадучись, пробралась в спальню. От мысли наткнуться на Четвертого или Третьего во рту стало сухо, а ноги предательски ослабли. Но в спальне стоял уютный полумрак, сладко посапывал Совенок, и Юля, ощущая себя измотанной до дикой усталости, забралась под отдельное одеяло, прижала к себе ребенка, практически мгновенно проваливаясь в сон.
Проснулась она рывком от присутствия постороннего за спиной. От руки, по-хозяйски притянувшей к себе. От прижавшегося к ней горячего тела.
Она дернулась и завозилась, отодвигаясь, но рука притянула ближе, а теплые губы прикоснулись поцелуем к шее.
– Тише. Разбудите Совенка.
– Как вы смеете, – перешла Юля на раздраженный шепот.
– Никак, – согласился Четвертый, но руку не убрал, – только вы горите. Хотите и здесь все спалить?
Сжигать еще одну комнату Юля не хотела. Если так дело пойдет – по комнате в день – ее выгонят спать на улицу из дворца.
– Спите, Юля, – устало посоветовал его высочество, – и не мешайте мне вас контролировать.
Она недовольно фыркнула, но разборки оставила на утро. Тем более что его высочество лишь обнимал, не делая никаких покушений на честь ассары. А скоро вообще засопел. И только она, как дура, лежала без сна, чутко ощущая за спиной волнующее присутствие мужчины.
Глава 25
Проснувшись, Юля лежала какое-то время, прислушиваясь к тишине спальни. Но тишина стойко хранила секреты, и ей пришлось открыть глаза. Под боком обнаружился сладко сопящий Совенок, в кресле около кровати – Третий. Мужчина спал, вытянув ноги, сложив руки на животе. Во сне его лицо смягчилось, «государственная» морщинка разгладилась, и сейчас, разглядывая его высочество, Юля искренне недоумевала – чего она испугалась? Мужчина как мужчина. Симпатичный. Умный. Правда, мысли вызывал как виртуальная Алиса – списком всех вариаций прегрешений от валяния птичника по полу до побега из дворца. Просто пробудитель совести
