Каган русов - Сергей Шведов

- По воздуху их, что ли, носит, - скрипнул зубами Азария. – Ведь не было же новгородцев поблизости. Откуда они вынырнули?

- Похоже, из-под земли, - попробовал пошутить Натан, но вышло не совсем удачно.

- Может, это не угры вовсе, а навьи, - предположил боярин Сиян, чем поверг в уныние едва ли не всех уцелевших мечников.

В Итиль возвращаться было нельзя, это понимали оба, и бек Азария, и князь Троян. Каган-бек Иосиф не простит им потери Вятской земли и, чего доброго, прикажет снести головы оплошавшим вождям.

- Идите в Саркел, - посоветовал Трояну и Азарии уважаемый Натан. – Сдается мне, что Святослав пойдет из Вятской земли не в Новгород, а в Варуну, дабы поддержать княжича Данбора.

- Ну, в Саркел, так в Саркел, - вздохнул Азария. – Все, что можно было здесь потерять, мы уже потеряли. Постараемся взять свое на Дону.

Глава 9

Саркел

Для бека Симонии приезд гостей из Вятской земли явился полной неожиданностью. До сей поры вятичи были исправными плательщиками дани и больших хлопот у Итиля с ними не было. И вот теперь, в самый ответственный момент, когда каган-бек Иосиф уже готов отдать приказ о вторжении в Русаланию, вдруг выясняется, что Липск потерян, а на Вятском столе утвердился враг каганата княжич Коловрат. Его вмешательство в ход событий может здорово осложнить исполнение замысла каган-бека. А Иосиф собирался убить сразу нескольких зайцев. Во-первых, прибрать к рукам Матарху, и во-вторых, покончить с господством на Дону упрямых русов. Сил на этот двойной удар вроде бы должно было хватить. Во всяком случае, бек Симония был уверен, что ему удастся, если и не разбить донских русов, то хотя бы помешать им прийти на помощь воеводе Воиславу, засевшему в Тмутаракани еще со времен Асмолда. По слухам, к Воиславу из Киева морем подошла помощь, но вряд ли она была столь уж существенной, чтобы сдержать напор каган-бека, решившего лично возглавить поход на Матарху. Но это было только начало, сулившее каганату в случае успеха блестящие перспективы. Под рукой у бека Симонии было двадцать тысяч хазар, тюрков и асов, хорошо обученных и отлично снаряженных. Приблизительно столько же хазар и двадцать пять тысяч гвардейцев каган-бек Иосиф подготовил для броска на Тмутаракань и далее в Крым. Далее Иосиф собирался выйти к Киеву с юга, а бек Симония, пройдя Русалань и Северские земли, готовился поддержать его удар с востока. И только после этого бек Авраам должен был подняться с оставшимися в Итиле гвардейцами в верховья Волги, соединиться там с булгарами, вятичами и мордвинами, и двинуться на Новгород. Замысел Иосифа был грандиозным, хотя и трудным для исполнения. Зато в случае его полного осуществления, границы Хазарии раздвинулись бы от Волги до Дуная, от Черного и Азовского морей до моря Варяжского. Впрочем, в полную победу многие в Итиле не верили. И бек Симония был в их числе. Но в любом случае, на захват приграничных земель сил у каганата должно было хватить. Симония настоятельно советовал Иосифу оставить пока в покое Киев и Новгород и сосредоточиться на Русалании и Тмутаркани. И если бы каган-бек прислал в Саркел хотя бы половину гвардейцев, предназначенных для похода на Новгород, то это безусловно существенно облегчило Симонии решение задачи. А прибрав к рукам Русалань с ее мощными крепостями, каганат мог бы продиктовать свои условия Киеву. К сожалению, каган-бек Иосиф не послушал Симонию и сделал это совершенно напрасно. Грандиозные замыслы, это хорошо, но не худо бы сопрягать их с реальностью. Конечно, Русь ослабела после смерти великого князя Ингера, но это вовсе не означает, что она не способна дать каганату отпор. Кроме того у Симонии были большие сомнения в стойкости хазар и наемных гвардейцев. И те, и другие служили каганату за деньги. Гвардейцам платили больше, хазарам меньше. Среди гвардейцев преобладали мусульмане с земель, подвластных арабам, а хазары в большинстве своем были язычниками. Кроме того кубанские асы, славяне по крови, с большой симпатией относились к донским русам, с которыми у них были общие корни, а с Итилем их не связывало практически ничего. И еще неизвестно, как они поведут себя здесь в Русалании. Бек Симония не доверял кубанским ганам, даже тем, которые приняли иудаизм, и имел для этого веские основания. Ну взять хотя бы бека Азарию, опростоволосившегося в Вятских землях. Как теперь прикажете относится к этому полукровке, расстроившему своей беспечностью (если не предательством) тщательно продуманный план каган-бека в самом начале его осуществления. Правда, в поражении Азарии и Трояна есть и своя положительная сторона. Возможно, узнав о их провале, каган-бек слегка поумерит свой пыл и поймет, что без поддержки гвардейцев беку Симонии не удастся справиться с объединившимися русаланами и вятичами.

- А они ведь объединятся, уважаемый Натан? – обернулся Симония к купцу, скромно сидящему у накрытого стола.

- Вне всякого сомнения, - кивнул тот головой.

Уважаемый Натан, по имеющимся у бека сведениям, был близок к беку Песаху, правой руке каган-бека Иосифа, и пользовался в Итиле существенным влиянием. Будем надеяться, что он сумеет объяснить Иосифу сложность ситуации, неожиданно возникшей на Дону.

- Я сделаю все, что в моих силах, бек, - заверил Симонию уважаемый Натан.

Проводив купца в далекий Итиль, бек Симония приступил к исполнению своих многотрудных обязанностей. Пришлет каган-бек ему на помощь гвардейцев или нет, но поход в Русалань он вряд ли отменит, а значит надо быть готовым, выступить по первому же сигналу, полученному из Итиля. У Симонии были свои осведомители в Варуне, и он с нетерпением ждал от них известий. Большой атаманский круг вроде бы объявил Ревеня верховным правителем Русалании или гетманом, но с незначительным перевесом голосов. Что позволило княжичу Данбору оспорить это решение, и потребовать нового голосования. За Ревеня горой стояли атаманы русов-ротариев, за Данбора почти все родовые старейшины, которым не нравилось усиление атаманов. В последнее время население Русалании значительно увеличилось за счет пришлых людей из вятских, радимицких, северских земель. Бежали туда и кубанские асы, недовольные политикой каган-бека Иосифа. Бежали даже тюрки, на коих прежде можно было положиться. В Русалании принимали всех, но далеко не все имели право голоса на Дону. Русы-ротарии и их атаманы старались сохранить свои старинные привилегии, и это вызывало недовольство вновь прибывших. До поры до времени, князю Искару удавалось снимать возникающие противоречия, но его гибель обострила противостояние до предела.

Вести из Варуны пришли раньше, чем приказ из Итиля. Симония принял своего осведомителя в тайной комнате, за надежность стен которой он мог поручится головой. Мечник Гудим служил атаману Ревеню, но в ротарии не рвался. Симония подозревал, что Гудим уже успел принять христианство, а потому и не хотел приносить клятвы Световиду и Перуну. Впрочем, в ротарии брали далеко не каждого мечника, а только того, кто прошел необходимые испытания. Гудим был далеко уже не молод, на Дон пришел из Тмутаракани в зрелом возрасте и, видимо, здраво рассудил, что ноша, возлагаемая языческими богами на своих ближников, ему не под силу. Симонии он служил за деньги, но в его честности бек уже имел возможность убедиться неоднократно.