Правила Мерджа - Остап Иванович Стужев

– Mis hermanos, me llaman Mr. Santos, soy representante de Sebastian Karlos Umberto, – продолжил он, – lo que pasó solo fue una prueba, no podemos arriesgar todo nuestro negocio. Nos vamos de aquí, ahora mismo, sígame despacio, te llevo a un sitio más seguro[153].

Старик, помолчав еще с минуту, поднялся со скамьи и, перекрестившись несколько раз, торопливо бормоча что-то себе под нос, направился к выходу. Не имея выбора, Роман последовал за ним на расстоянии, достаточном, чтобы, не привлекая подозрений, не терять его из вида.

Пройдя по площади перед Дворцом правосудия, они свернули направо в сторону 12-й улицы. На углу их ждал фургон с заведенным мотором. Старик прошел мимо, сделав кивком головы едва заметный знак следовавшему за ним Роману.

– Hombre, suba al coche[154], – раздался голос сидящего за рулем. И хотя Чекарь не мог разглядеть говорящего, он не раздумывая открыл дверь и ловко запрыгнул в кабину рядом с водилой. Фургон, плавно вписавшись в уже плотный утренний трафик, запетлял по улицам Боготы.

– ¿Adónde iremos? Espero que no muy lejos[155], – в кабине, завешанной какими-то вымпелами, все было обклеено неприличными постерами. Водила непрерывно курил обрубок сигары, не вынимая ее изо рта, и дым сизыми волнами стелился в лучах яркого солнца, попадавшего в кабину, несмотря на наглухо затонированные стекла. Чекарь покрутил ручку, пробуя опустить стекло, но, почувствовав, как та без сцепления с механизмом просто болтается у него в руке, оставил эту затею.

– Tranquilo, hombre, nadie ha muerto aspirando el humo. Te llevo al El Dorado de allí te espera un corto viaje en avión privado. A mí me gustaría un día subirme en un súper jet ¿Lo crees?[156] – весело говорил водила, одной рукой крутя баранку, а другой – ручку допотопного приемника.

Потолкавшись в небольшом заторе перед аэропортом, они запарковали фургон на общественной платной парковке. Чекарь с недоверием разглядывал огромный, сияющий в утренних лучах солнца терминал Эльдорадо. Войдя внутрь, так и не представившийся курильщик сигар передал его двум девушкам в униформе стюардесс частной компании. Обе носили пилотки, белые перчатки и форменные костюмы нежно-зеленого цвета. Покрой юбки, оканчивавшейся чуть ниже колена, позволял им идти только очень мелкими шагами, что в комбинации с туфлями на высоком каблуке выглядело очень провокационно, и их походка напоминала походку японских гейш. Чекарь не был ни схимником, ни монахом, ни юродивым, посыпающим себе голову пеплом. С мужской точки зрения он был абсолютно верен своей первой и единственной любви, но это не мешало ему прикидывать шансы на сегодняшнюю ночь с одной, а лучше, конечно, с обеими стюардессами. Первая, идущая впереди, постарше и повыше ростом, перебирала каблучками и каждые двадцать-тридцать метров, чуть повернувшись к идущему сзади Роману, старавшемуся не наступить ее подруге на туфли, старательно произносила: «This way please!»[157]. При этом она указывала путь, как-то очень грациозно разворачивая ладонь левой руки, и все ее тело на мгновение принимало такую услужливую позу, что Рома решил выбрать ее, если по каким-то причинам принимающая сторона не захочет уступить ему обеих.

Они довольно скоро добрались до терминала для частных самолетов. Шедшая рядом с ним девушка взяла у него паспорт и, попросив подождать секундочку, достала маленькую рацию. После короткого разговора стеклянная дверь терминала открылась, и они, сев в серебристый минивэн, подъехали к трапу небольшого, стоявшего в самом дальнем конце взлетного поля самолету. Судя по его контуру и двум в низкой тональности урчащим моторам, это был сверхзвуковой суперджет последнего поколения. Чекаря несколько удивило отсутствие других пассажиров в салоне. Он рассчитывал обсудить все оставшиеся неясности. Вначале вопрос, куда они полетят, вертелся у него на языке, но, почувствовав его бессмысленность, Чекарь попросил банку колы. Ему принесли колу в стеклянной бутылке, лед в ведерке Cristofle, блюдечко с тонко нарезанными лимонными дольками и бокал для воды с силуэтами ласточек.

– Anything else?[158] – спросила, улыбаясь профессиональной улыбкой, стюардесса и продемонстрировала одну из, наверное, наиболее сексуальных вариаций книксена.

– Well[159], – сказал Чекарь, почесав затылок. Он еще раз окинул взглядом даже для него, прошедшего Крым и Рим, удивительно дорого отделанный салон самолета. «Самолет Северного холдинга похож на подмосковную электричку по сравнению с тем, что я вижу», – подумал он про себя.

– Could I have some kind of Scotch whisky please? I would rather prefer the classic style Macallan then the others ones[160], – продолжил он, обращаясь к обеим девицам одновременно.

– Certainly yes, sir, how much would you like?[161] – наконец в разговор вступила молчавшая до этого красотка.

Рома вместо ответа развел большой и указательный палец ровно на один дюйм.

Через час они приземлились. В полете ему удалось вздремнуть. Спустившись по трапу, он пересел в ожидавший его черный «Кадиллак» и с легкой досадой посмотрел, как, стоя обнявшись возле трапа, стюардессы помахали ему на прощание.

Таинственность происходящего начинала раздражать его, и он даже не ответил на приветствие сидящего за рулем. По вывескам стало ясно, что они приземлились в аэропорту Картахены. «Значит, предполагаются морские прогулки», – подумал он. И действительно, «Эскалейд», заехав под шлагбаум в порт, остановился около семидесятипятифутовой яхты.

Встречавший их пожилой мулат был немногословен и, кроме вежливого приветствия и предложения следовать за ним, не произнес ни одного звука. Они прошли по абсолютно безлюдной второй палубе и, поднявшись на верхнюю, остановились перед стеклянной дверью с темно-матовым стеклом, не позволявшим видеть происходящее внутри.

– Usted tiene que esperar aqui[162], – мулат произнес эту незамысловатую фразу, всем своим высокомерным видом давая понять незнакомцу, какое невысокое положение ему отводится здесь, среди небожителей картельного королевства. Мулат приоткрыл дверь и уже сделал шаг внутрь, когда неведомая сила, оторвав его от пола и перевернув в воздухе вверх тормашками, опустила обратно, но уже вниз головой. Переступив через недвижимое тело, Чекарь зашел в капитанскую рубку, где в клубах сигарного дыма сидели двое мужчин. Один из них, в форме морского офицера частной компании, безучастно продолжал мусолить короткую парагвайскую сигару. Второй, в белых шортах и пестрой цветной рубашке, открывавшей волосатую грудь с целой гирляндой золотых цепей и кожаных шнурков, потянулся наглухо зататуированной рукой к лежавшему возле штурвала внушительных размеров пистолету.

– No se te ocurra tocar mis cojones[163], – стараясь казаться вежливым, сказал Чекарь, с ловкостью престидижитатора перекатывавший два свинцовых шарика между пальцами. Он, как всегда, приветливо улыбался, не переставая оценивающим взглядом изучать пространство, где он оказался, нарушив заведенный протокол. – Además estoy seguro estáis esperando me, por