Русские воеводы XVI–XVII вв. - Вадим Викторович Каргалов

войны – выбивать противника из крепостей, но только таким образом можно было закрепить завоеванную территорию. И Трубецкой, выставив крепкие заставы, повернул полки обратно.

20 августа 1654 г. конница Алексея Трубецкого подошла к Шклову. Блокированный в городе польский гарнизон отказался сдать крепость. Предстояла осада. К Шклову стягивались солдатские полки, артиллерия. Впрочем, тяжелых пушек, «ломового наряда», у Трубецкого не было, ведь до этого небольшие города, как правило, сдавались без боя. Видимо, воевода рассчитывал и Шклов взять лишь с помощью военной демонстрации и одного внезапного удара.

В ночь с 26 на 27 августа солдатские полки и стрелецкие «приказы» пошли на приступ. Но приступ был отбит со значительными потерями для русского войска, и Трубецкому пришлось показать все искусство «осадного воеводы». Войска готовились к новому штурму. Стрельцы, солдаты и «даточные люди» принялись рыть шанцы (полевые укрепления), чтобы приблизиться к городским стенам. Поставили батареи. Трубецкой постарался воспользоваться и большим количеством ручного огнестрельного оружия, которое имелось в войске, приказав «из ружей стрелять беспрестанно». Пушечный огонь по городу, «по хоромам», и ружейная пальба по бойницам крепостной стены и башням наносили осажденным огромные потери. По словам современника, «ратные люди» воеводы Трубецкого «тесноту городцким людем учинили большую».

До повторного штурма дело так и не дошло. 31 августа Шклов сдался.

Еще раньше, 26 августа, русским войскам из армии князя Черкасского сдался без боя Могилев. Но обстановка в городе, в котором остался только небольшой отряд полковника Поклонского (шляхтича, недавно перешедшего на русскую службу) и воеводы Воейкова, оставалась сложной. Запорожцы атамана Ивана Золотаренко, захватившие к этому времени Пропойск и Новый Быхов (в Старом Быхове сидел в осаде польский гарнизон), начали грабить и разорять Могилевский уезд, перехватывая даже воинские обозы. Воеводе Трубецкому по жалобе могилевцев было приказано «унять» грабителей. 12 сентября он прислал в Могилев стрелецкого голову с целым «приказом». Эти стрельцы были разосланы по уезду для «обереганья» крестьян от казачьих разбоев, что вызвало гнев атамана Золотаренко: «Что ж мы будем есть, если нам хлеба, коров и лошадей не брать?» На это воевода Воейков, намекая на долгие и безуспешные попытки казаков Золотаренко захватить Старый Быхов, не без насмешки ответил: «Кто же тебе мешает готовить всякие запасы в Быховском уезде?»

Еще одну «посылку» воеводе Трубецкому пришлось направить к Борисову и дальше в Минский уезд – в Минске зашевелился Радзивилл, спешно собиравший «воинских людей». Поход на Березину возглавили «товарищи» воеводы Трубецкого – Долгоруков и Измайлов. Силы им были выделены большие: двести рейтар, две тысячи пятьсот дворянской конницы, два солдатских полка с полковниками, сто стрельцов. При приближении русского войска гетман Радзивилл бежал из Минска в глубь страны.

Конечно, эти «посылки» отвлекали силы воеводы Трубецкого от главной задачи – ликвидации последних очагов польского сопротивления в восточной Белоруссии. Тем не менее уже 29 сентября Трубецкой взял Горы, крепость в пятидесяти верстах восточнее Шклова. На очереди была Дубровна на Днепре. Она запирала речной путь от Смоленска к Орше, Копыси, Шклову, Могилеву, где уже стояли русские гарнизоны.

Еще летом Дубровна была осаждена небольшим отрядом князя Куракина, но город он взять не сумел: осажденные предпринимали многочисленные вылазки, и воевода был отозван обратно под Смоленск. Потом к Дубровне подошли полки князя Черкасского, но приступов не производилось. Воеводе даже приказали «промышлять зажогом, и сговором, всякими обычаи, а приступати не ведено». Но бесконечно так тянуться не могло. 2 октября 1654 г. Трубецкой получил приказ: идти к Дубровне…

Из Смоленска подтягивалась тяжелая осадная артиллерия, освободившаяся после сдачи города. По Днепру на плотах переправили две пищали голландского и две пищали русского литья – «градобитный наряд».

Осажденные ответили новой отчаянной вылазкой. По свидетельству современника, дубровненский гарнизон даже пробовал напасть на осадный лагерь Черкасского, который был неплохо укреплен земляными валами и частоколом, устроив «выласку на пеших людей, которые были под городом в городке».

Рейтарские полки и сотни дворянской конницы, находившиеся в станах неподалеку, восстановили положение и погнали шляхту обратно к городу.

Начался обстрел Дубровны из тяжелых пушек, шанцы придвинули к самым стенам. С развернутыми знаменами, с барабанным боем подходили свежие полки воеводы Алексея Трубецкого. Положение осажденных оказалось безнадежным, и 12 октября «дубровенские сидельцы» во главе со шляхтичем Храповицким сдались.

Русские воеводы не приняли никаких условий – это была не сдача, а капитуляция, даже речи не шло о свободном отъезде «начальных людей» и гарнизона в Польшу или Литву. Шляхта, венгерские пехотинцы, гайдукский ротмистр и тридцать семей «лучших горожан» были отправлены в Смоленск, в царскую ставку. Оттуда пришел строгий приказ: «Город Дубровну выжечь!», что и было сделано 17 октября 1654 г.

Неудачнее складывались дела под Старым Быховом, который безуспешно осаждали казаки Ивана Золотаренко. Численность казачьего войска быстро сокращалась, в октябре под Старым Быховом осталось всего шесть – восемь тысяч казаков. В середине ноября Золотаренко снял осаду и ушел в Новый Быхов, стоявший ниже по Днепру. Остались казачьи гарнизоны и в Гомеле, Чечерске, Пропойске, Речице, Жлобине, Рогачеве.

Зато большого успеха добился на севере воевода Шереметев. В августе он взял крепости Глубокое, Озерище и Усвят и двинулся на Витебск. Это было смелое решение. По сведениям, которые приносили лазутчики, в Витебске насчитывалось «всяких людей до 10 000», а у воеводы Шереметева в полевой армии всего три тысячи четыреста сорок семь драгун, солдат и стрельцов, пригодных для «осадного дела», и отряды дворянской конницы. Тем не менее 28 августа 1654 г. он подступил к Витебску и окружил город заставами. Осада Витебска началась.

Воевода Шереметев строго следовал царскому наказу: «Промышлять подкопом и зажогом, а приступать к Витебску не ведено, чтобы людем потери не учинить» Вероятно, такая инструкция являлась единственно правильной, учитывая реальное соотношение сил.

Осада велась медленно и осторожно. Не проявляли активности и осажденные – в исторических источниках нет никаких упоминаний о «выласках» из города. К Шереметеву непрерывно прибывали подкрепления. В начале ноября в осадной армии уже было двадцать тысяч «ратных людей» и двадцать больших пушек.

17 ноября 1654 г. город Витебск был взят после ожесточенного штурма. В городе остался русский гарнизон с «осадными воеводами» Шереметевым и Плещеевым, а остальные войска отошли в Великие Луки, на зимние квартиры.

Взятие Витебска окончательно стабилизировало фронт военных действий по линии Невель – Озерище – Витебск – Орша – Шклов – Могилев. Естественным рубежом был Днепр, а на севере – Западная Двина. Здесь следует упомянуть об осеннем походе русского войска из Пскова на Люцин, Резекне и Динабург, крепость на Западной Двине ниже Друи.

То, что русскими войсками была захвачена