Стрелок "Чёрной Скалы" - Сергей Ким

Поэтому вот оно — для чего я всё ещё есть. Найти и уничтожить. Разрушить и очистить.

Город грехов? Лучше берегись, город грехов, лучше берегись, Тортуга. Иначе однажды я могу стать твоим палачом…

Я не знаю, зачем мы пойдём на штурм этого корабля. Когда знания кончаются — остаётся только вера. И я верю, что мы должны брать на абордаж «Арктик Санрайз». Возможно, это действительно логово секты во главе со Скульптором. Возможно, это что-то иное. Возможно, мы вообще ошибаемся.

Но всё равно там должны быть ответы или пусть даже одни лишь вопросы, которые будут для нас важны.

Откуда я знаю это? А я и не знаю. Я как пёс, бегущий за машиной — я не знаю, зачем я бегу за ней и что буду делать, если догоню. Но бежать для меня совершенно необходимо. Я как акула — дышу лишь пока двигаюсь, пока плыву.

Это всё нелогично. Неразумно. Но зато я верю, что это правильно. И это — важнее всего.

— …Что — только? — спросил Датч.

— У меня тоже предчувствие, — ответил я. — Предчувствие, что мы всё делаем правильно.

46

— …Плюс, минус… — Мао бормотал себе под нос, возясь с проводками. — Замыкааание… Ну-ка, проверь-ка теперь, Вайс.

Нажал на правую педаль, на левую, подвигал рычагом вверх-вниз.

Спаренная двадцатритрёхмиллиметровая пушка ЗУ-23-2, установленная в носу вместо старого «эрликона», повиновалась всем моим командам.

— Порядок! — крикнул я.

Кроме покупки здания под штаб-квартиру львиную долю заработанного сожрал ремонт и модернизация «Фрейи». Тратиться на это было всё-таки жалко, не тратиться — глупо и самоубийственно. Особенно я ратовал за качественное усиление вооружения нашего катера — ещё одного столкновения, как в случае с ЕХ, когда нам категорически не хватало огневой мощи, меня абсолютно не устраивало.

Сменили старое орудие главного калибра на подержанную, но находящуюся в хорошем состоянии зенитную спарку. Усилили зенитное вооружение. Прикупили некоторое количество кевлара для защиты жизненно важных мест «Фрейи». На ракетные установки, правда, так и не расщедрились — больно дороговато выходило. За какой-то вшивый «стингер» не первой свежести сто пятьдесят тысяч талеров просили! Жулики. Но выбор-то невелик — кроме «стингеров» предлагали ещё жутко древние «ред аи» с вероятностью срабатывания пятьдесят на пятьдесят (либо сработает, либо нет), старые английские ПЗРК с ручной системой наведения. А, ну ещё — китайские копии «игл» и «стрел» пакистанской сборки, которые были единственно эффективны лишь в виде дубин.

С противотанковыми ракетами — тоже беда. Мы же не армия, на правительство не работаем, а оружие — особенно высокотехнологичное, стоит ой как дорого. Так что на новенькие «джевелины» и «корнеты» мы дружно облизнулись, а мимо наиболее многочисленных китайских фантазий прошли, не задерживаясь — доверия к ним ни у кого не было. Было бы неплохо найти «тоу», но их сейчас на чёрном рынке было крайне мало — старые ракеты были в цене, а производство новых Федерация разворачивала с большим скрипом. Большая часть конфедератов вообще подобным не озадачивалась, покупая либо русское, либо китайское оружие для самых бедных — европейцы с их высококачественными, но жутко дорогими образцами находились в затяжном пролёте.

Так что пришлось обходиться более экономичными вариантами…

Том, с нацепленной на лицо маской сварщика и колдующий сварочным аппаратом на ограждением ходовой рубки, как раз сейчас работал над воплощением в жизнь этого экономичного варианта.

Ещё катер пришлось немного изменить в сторону большей автономности и меньшей грузоподъёмности — большие трюмы для контрабанды нам теперь были ни к чему, а освободившиеся объёмы были переданы под хранение запасов топлива и продовольствия.

Работы производили исключительно собственными силами, причём я уже в который раз поражался категорическому несоответствию заявленных должностей членов экипажа их реальным навыкам. Штатный механик Мао, например, возился исключительно с проводкой и электроникой, а штатный дизелист и радиотехник Гиббенс наоборот — только с различного рода механикой. Наверное, во всём это был какой-то смысл… Но, увы, он от меня ускользал.

Моя малопонятная должность штатного стрелка также предполагала малопонятные обязанности, касающиеся в первую очередь того, чтобы основное корабельное вооружение было исправно.

Очень логично, да.

Ладно с крупнокалиберными «браунингами» я за время службы в «академии» не раз сталкивался… Но «эрликон»! Русская «зушка»! Ребят, я ведь вообще-то не артиллерист…

Специалист широкого профиля? Ну-ну…

— Мао, — я начал возиться с затворами автоматических пушек. — А ты давно Датча знаешь?

— Лет семь где-то.

— А ты, Том?

— Для тебя я — Гиббенс! — донеслось сдавленный рык сквозь маску и треск электросварки.

— Да столько же, — за него ответил китаец. — Мы все вместе начинали.

— А где?

— А тебе зачем?

— Ну, — я почесал затылок. — Интересно просто…

— Интересно ему… — протянул Мао. — Да мы все вместе когда-то на одном корабле ходили — ещё до «Фрейи». Обычный торговец, здесь — на Карибах. Какой-то компании… То ли голландской, то ли датской… Не помню уже. Но однажды наша компания благополучно загнулась, и мы застряли в Сьерра-Крус, что на Валверде… Месяца три там сидели. Денег не было, перебивались всякими подработками, выбраться не получалось… Но тут как раз у них там случился дежурный путч.

— Слиняли?

— Пришлось линять. Кто-то из местных летунов умудрился налёт на порт совершить. Пёс его знает зачем, но в наш сухогруз попало две ракеты, и он начал тонуть. Тут ещё какие-то местные разборки в городе начались, так что под шумок команда нашего корабля начала разбегаться… Датч старпомом был — пытался кое-как нас сорганизовать, чтобы не передохли.

— Раз ты не передох, то, видать, сорганизовал.

— Угу. У нас на тридцать человек был один пистолет, четыре ракетницы и ломы с топорами, и с этим вот мы умудрились до стоянки местного флота дойти и захватить вот этот вот катер.

— «Фрейю»? Неплохо, неплохо… Датч не так прост, как кажется. Кстати, почему Датч? Он же русский.

— Трубку у него видел? — спросил Мао, я ответил кивком. — Голландская трубка. И акцент у него на английском такой тягучий — у нас пара голландцев была в экипаже, они его поначалу даже за своего приняли. Вот с тех пор и закрепилось за ним прозвище. А прошлое… Кто его знает, что у него там было? Ни ты, ни я всем подряд о своём прошлом болтать лишний раз не будем.

— Тоже верно.

Верно, приятель. Даже если мы прикрываем друг друга в бою — это ещё не повод изливать друг другу душу. В нашем деле… В нашем деле без запрятанных глубоко в шкафах памяти скелетов — никак. У каждого хватает собственных грехов, поэтому нет смысла брать на себя ещё и чужой груз. Прошлое — в прошлом, и любопытство не про него.