Отвергнутая королева (СИ) - Вольная Мира

Потом присел на корточки возле Знающей, осматривая ее внимательно, позволяя своей Сумеречной взглянуть на девушку.

Серьезных повреждений не было, вообще каких-либо повреждений я не заметил, а это значило, что можно действовать. И лучше, на самом деле поторопиться, потому что я совершенно не представлял насколько долго она пробудет в обмороке, насколько долго проспит в этот раз.

Было в Шхассаде одно место… Вспомнить бы еще координаты…

Я открыл пространственный мешок и уже через вдох защелкнул на тонком запястье серебристый, аккуратный браслет.

Она убьет меня, когда поймет. Но это лучше, чем снова отражать атаки, стараясь не навредить.

Потом оделся, выплел заклинание, все-таки выудив из памяти координаты, подхватил Рин на руки и шагнул в серебристую воронку.

Дворец Шарам встретил незваных гостей тишиной и полным отсутствием кого бы то ни было. Мерно раскачивались на ветру ветви деревьев, отливали серо-молочным стены одноэтажного, плоского, как камень здания, чернели за ним скалы. Пахло цветами, чуть в стороне журчала вода, горели в ночной темноте лепестки слез огня.

На юго-западе Шхассада, Шарам был скорее просто большим домом, чем действительно дворцом. Здесь была первая резиденция Инивурских послов, когда теневые только вернулись в Мирот. Это место когда-то давно подарил Инивуру Альяр. Жест со стороны повелителя василисков больше показательный, политический, чем имеющий действительно какое-то значение, потому что вокруг Шарама не было ничего. Абсолютно ничего, кроме песков впереди и гор сзади. Сюда периодически все еще приезжали послы, чтобы отдохнуть и восстановить силы. Цветущий оазис, источники в сердце горы, а главное полное отсутствие василисков давали возможность отдохнуть от сковывающих сознание и отнимающих силы ментальных щитов.

Внутри дома было пыльно, прохладно и темно.

Прежде, чем войти, я проверил каждую комнату на наличие сюрпризов, пустив вперед теней, проверил сад и двор, и все-таки толкнул дверь.

Гулкое эхо моих шагов следовало по пятам, пока я шел к спальням, пахло пустым домом, царила убаюкивающая тишина.

Катарин в моих руках не шевелилась, дышала ровно и глубоко, казалась спящей, тускло мерцал браслет на ее запястье. Будто ничего и не происходило несколько лучей назад, будто она не билась в моих руках отчаянно и яростно. Случившееся выдавала только измятая, пропыленная одежда и растрепанные волосы, несколько ссадин на руках.

Напрасными надеждами я себя не тешил, следующие несколько дней наверняка будут не самыми простыми.

Я щелкнул пальцами, очищая спальню огнем, наблюдая за тем, как крошечные огоньки скачут по поверхностям уничтожая грязь, обновляя поверхности, освежая кровать и белье на ней, столы и кресла, портьеры и только потом опустил Рин на постель, навесил на комнату запирающие, защитные, следящие заклинания и отправился заниматься тем же в остальном доме. Мысли бились и метались в голове, как ядовитые пауки в банке.

Как говорить с ней? Как заставить выслушать?

Алистер, лорд наместник Инивурский впервые в жизни был растерян и не мог подобрать слова.

Я закончил ближе к утру, рассвет уже начал заниматься на горизонте, а я только входил в одну из пещер позади дома, перекинув полотенце через плечо. Внутри скалы находились источники, как горячие, так и холодные, вода из них снабжала и дом, выходила на поверхность немного дальше и выше и стекала вниз к небольшому озеру справа от дома, делая Шарам и его окрестности цветущим оазисом.

За оборот до этого Дакар появился из портала у заднего входа и скинул несколько мешков и коробов с едой. Осмотрел меня с ног до головы и усмехнулся.

- Вам должно хватить на пару дней, - прогудел он. – Ради твоего же блага, надеюсь, что дольше времени это не займет.

- Иди к духам грани, - посоветовал от души и захлопнул дверь перед носом дознавателя. Мне только его ректорских замашек не хватало для полного счастья и этого менторского тона, понимающего взгляда. Послышался короткий смешок, а потом снова потянуло магией портала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Возня с продуктами заняла еще около сорока лучей, и к концу процесса я зевал так, что вполне мог свернуть себе челюсть.

Давали знать о себе почти двое суток на ногах: немного тянуло мышцы, слегка покачивало, а еще воняло. Я был грязным, как свинья, хотя, казалось бы, ничего особенно пыльного не делал. Зачем? Когда огонь и ветер подчиняются мне беспрекословно.

Перед уходом я оставил в углу комнаты Равен свою Утреннюю.

Тело на горячую воду отозвалось благодарностью: наконец-то расслабились мышцы, больше не тянуло и не скручивало жилы, сердце начало биться ровнее. В сумерках пещеры, рассеиваемых только светляками, под плеск воды, я расслабился настолько, что сам не заметил, как провалился в сон.

И снова встретился там с Шайнилой.

На этот раз она сидела на другом краю каменного бассейна, свесив ноги в воду, опираясь руками о неровный выступ, смотрела на меня, не пытаясь приблизиться. Светляки бросали ломаные тени на породистое лицо.

- Где ты, Алистер? – спросила она обиженно. – Куда снова сбежал от меня?

- Иди на хер, Шайни, серьезно. Я устал.

- Ты стал таким грубияном, наместник, - сморщила она нос. – Я не узнаю тебя. Всегда такой собранный, сдержанный, холодный… Педант от кончиков пальцев ног до макушки, твои манеры всегда были безупречны, а сейчас? Что случилось, Алистер?

Я молчал, не считая нужным больше ничего говорить. Думал, могу ли как-то поймать Шайнилу, отследить ее через эти навязанные сны. В конце концов, если она шляется ко мне, как к себе, то и я должен суметь. Надо просто понять как.

- Можешь не отвечать, мне кажется, что знаю причину, – Шайнила улыбнулась так сладко, что захотелось ее придушить. – Не думала, что все будет так просто.

Я внутренне напрягся, стараясь не показывать этого суке напротив, сконцентрировался только на пещере и на девушке в ней, чтобы не пропустить ее дальше в сознание.

- Погладь себя по голове, - все-таки не удержался.

- Обязательно. А знаешь, до меня тут дошли слухи, что в Инивуре не спокойно. Не справляешься, Алистер? В топях, говорят, бардак. Нежить лезет, как молодые побеги. Разная такая, интересная.

- Я никогда не сомневался в том, что это твоих рук дело. Где ты откопала этих тварей?

- Думаешь, я скажу?

Я промолчал. Наконец-то достучался до Основной и сейчас смотрел, как она медленно подбирается к твари на краю бассейна. Еще чуть-чуть и столкнет ее в воду. При удачном раскладе утопит.

- Ладно, - махнула Шайнила рукой, когда поняла, что реакции от меня не дождется. Подалась немного вперед, всматриваясь в мое лицо со смесью любопытства и странного веселья. А потом рассмеялась. Смех взлетел к потолку, отразился от стен и вернулся ко мне, заставив лишь плотнее сжать губы. Он был неприятным – резким, слишком громким, каким-то писклявым. – Я скажу тебе, но только, если ты ко мне вернешься, – снова хихикнула девушка, склонив голову к плечу. Платье, что было на ней еще миг назад, начало растворяться.

Я показательно поморщился и отвернулся. Шайнила коротко рыкнула.

- Зачем она тебе, Алистер? Я ведь лучше, сильнее, красивее… Почему ты так жесток? Почему вы все так жестоки?! – взорвалась на ровном месте истеричка, вскочила на ноги, полностью обнаженная, вытянула вперед шею, стоя на самом краю.

Моей Основной осталось совсем немного.

- Скажи мне, Алистер! Скажи! – красивое лицо исказила настоящая ярость. Ядовитая и огромная, как Единый океан. А я сжал пальцами переносицу, продолжая следить за собственной тенью. Вот только Шайнила обернулась как раз в том момент, когда Основная протягивала к девушке руки. Вскрикнула снова яростно и  отскочила в сторону.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Я ненавижу тебя, я вас всех ненавижу! И я вас уничтожу! – пророкотала сумасшедшая, и этот ее последний крик резанул по барабанным перепонкам даже сильнее, чем смех, заставил больше не осторожничать. Основная метнулась к Шайниле, но схватить смогла лишь воздух. Ходящая по снам уже растворилась в воздухе, как будто ее никогда здесь и не было, только крик продолжал еще звенеть в ушах. А через миг и сама пещера начала таять и размываться перед моими глазами, ее затягивало темнотой, как затягивает туман узкую тропинку на болоте. Последними почему-то исчезли моя тень и звук капающей воды.