Счастливый билет - Маурин Ли

«Можете забрать свои вещи из химчистки», — таков был их пароль. Иногда трубку снимал Басби, и Лизу тревожило то, что она не испытывает ни малейших угрызений совести, когда он передавал ей сообщение. И в самом деле, это лишь привносило дополнительное приятное возбуждение в эту авантюру.

Итак, еще немного, и она рискует опоздать на примерку. Лиза с неохотой вылезла из постели и отправилась в душ, чтобы смыть следы Карла Баптиста со своего тела.

Стоя под холодной водой, она, казалось, смывала и воспоминания о нем. Лизе всегда было трудно прийти в себя после этих восхитительных часов, проведенных в постели с Карлом. Когда же мысли о нем постепенно улетучились у нее из головы, она задумалась о новом фильме и о своей первой главной роли.

За последние три с половиной года Лиза отказалась от нескольких десятков ролей, предпочитая играть только в фильмах, которые снимал Басби.

— Ты потеряла интерес к актерской работе, — заявил с упреком Дик Бродбент, позвонив, чтобы предложить ей новую роль, которую Лиза, по обыкновению, отвергла. — Ты сдалась в ту самую минуту, как только вышла замуж.

— Я снимаюсь в фильмах Басби, — сделала она вялую попытку оправдаться.

— Ха! Раз в год, и не будь Басби режиссером, ты бы не снималась и в них.

— Мне просто нравится быть женой, — ответила Лиза. Она не стала добавлять, что отчаянно надеется стать еще и матерью. — Извини, Дик. Приходи к нам в пятницу на ужин. У меня день рождения, и Басби рад будет повидаться с тобой.

Агент неохотно согласился.

— Я по-прежнему думаю, что ты можешь стать звездой первой величины, если захочешь, — быстро сказал он, прежде чем положить трубку.

Этот разговор состоялся почти год назад. Лиза вышла из душа и с чрезмерным усердием начала вытираться.

Ее тридцатый день рождения!

Сейчас она с ужасом вспоминала об этом. Она помнила, как разглядывала себя в зеркале, выискивая морщины, не находя их и думая: «И чего я добилась?» Зеркало молчало, поэтому Лиза ответила вместо него: «Ты добилась многого. Ты сыграла в трех фильмах, которые получили наивысшую оценку критиков». Лента «Авантюрист» была отмечена восторженными отзывами в прессе и получила несколько наград на зарубежных кинофестивалях. Ральф был номинирован на приз Американской киноакадемии, но уступил Берту Ланкастеру с его «Элмером Гантри», а Глория Гревилль стала кинозвездой, хотя, как обычно, фильм Басби шел ограниченным показом. Он был недостаточно коммерческим, чтобы вызвать интерес у массового зрителя, говорили дистрибьюторы, посему его крутили только в маленьких кинотеатрах «авторского кино».

Та же судьба была уготована и двум следующим проектам Басби: «Куст сирени» и «Недостойный презрения». Критики осыпали оба фильма комплиментами. Лиза удостоилась особых почестей. «Блестящая, чувственная игра, — писал один из обозревателей. — Лиза Анжелис стала настоящим открытием». Как обычно, эти кинокартины показывали лишь кинотеатры авторского кино.

«Для девушки, выросшей на Чосер-стрит, ты добилась очень многого». Она стала богатой, причем настолько, что сбылись ее самые смелые мечты. Хотя Басби зарабатывал гораздо меньше других успешных режиссеров, денег у Лизы оказалось более чем достаточно.

Почему же тогда она с тревогой и страхом всматривается в свое отражение, требуя ответа? «Потому что в отличие от других девушек с Чосер-стрит, Лиза, ты не совершила ничего выдающегося или хотя бы достойного упоминания!» Ей нечего было предъявить в качестве доказательства тридцати прожитых лет, за исключением нескольких футов целлулоидной пленки.

«Это не моя вина. Ты же знаешь, как я хочу иметь ребенка».

Лиза была замужем вот уже почти четыре года, и в том, что она до сих пор не забеременела, не было ее вины. У Басби уже было две дочери от первого брака — симпатичные и общительные маленькие девочки, которые приезжали к нему в гости раз в месяц. В последнее время Лиза все чаще ловила себя на том, что наблюдает за ними и жалеет, что они — не ее дети.

Хмуро глядя на себя в зеркало в свой день рождения, Лиза решила, что пора нанести визит гинекологу. Быть может, у нее закупорка труб или еще что-нибудь в этом роде, что не дает женщинам зачать ребенка. В медицинских вопросах Лиза была полной невеждой.

В глубине души у нее тлело подозрение, нет, даже уверенность в том, какими окажутся результаты анализов, и эти подозрения оправдались. Врач заявил, что много лет назад ее матка получила сильное повреждение, сопровождавшееся воспалением. К несчастью, повреждения оказались необратимыми.

— Нельзя же так надругаться над собственным телом, а потом ожидать, что это сойдет вам с рук, — раздраженно сказал он. — По моему твердому убеждению, это — прямое следствие того, что у вас в Англии называют «подпольным абортом».

Несмотря на предчувствия, Лиза едва не упала в обморок.

— Значит, доктор, у меня не осталось никакой надежды зачать ребенка? — прошептала она.

— Это будет настоящим чудом, — сухо отрезал он, и его лицо не выражало ни малейшего сочувствия. — Очень жаль, потому что в остальном вы — исключительно здоровая женщина.

Потрясение, которое Лиза испытала в тот день, не поблекло со временем. Она вытерлась насухо и принялась одеваться. Она в который раз ощутила приступ холодного гнева на отца из-за того, что он с ней так обошелся. Лиза никому не рассказывала о своем визите к врачу, даже Басби.

Набросив кремовую шелковую сорочку, она присела к туалетному столику и слегка подвела глаза черным карандашом, нанесла на веки золотистые тени и прошлась кисточкой по длинным ресницам, загибая их кверху. Лиза по-прежнему не пользовалась пудрой и румянами, но накрасила губы ярко-красной помадой, придав им четкий контур жесткой кисточкой. Закрепив волосы кремовой лентой, она расчесала недавно подстриженную челку, после чего встала, чтобы взглянуть на себя в полный рост в зеркале.

Сомнений не было: несмотря на отсутствие морщин и складок, она выглядела как зрелая женщина, что, впрочем, лишь добавляло очарования ее броской красоте. В глазах пряталась печаль, которая, как была уверена Лиза, появилась там только после того, как она узнала, что никогда не сможет иметь детей. Вчера Басби сказал ей:

— Ты похожа на розу, для которой наступил самый прекрасный момент цветения.

Лиза с негодованием ответила:

— Я не желаю быть похожей на розу, большое тебе спасибо. Это означает, что в любую минуту мои лепестки могут осыпаться и я превращусь в уродливый голый стебель с шипами. Уж лучше я останусь старой крапивой, которая никогда не умирает. По крайней мере я так думаю.

— Я всего лишь хотел сделать тебе комплимент, — сказал Басби голосом маленького мальчика.

— Обойдусь и без комплиментов. — Лиза швырнула в него диванную подушку, он поймал ее и бросил обратно, а потом ухватил жену за талию и усадил себе на колени.

— Смотри, а то я перестану говорить тебе комплименты, — пригрозил Басби.

— Нет, не перестанешь. — Лиза поудобнее устроилась в его объятиях. — Ты просто не можешь не быть милым со всеми. За исключением тех случаев, когда снимаешь кино, — добавила она в раздумье. — Тогда Чингисхан мог бы поучиться у тебя грубости.

Спустя несколько минут Басби сказал:

— Знаешь, еще никогда я не был так счастлив. У меня есть ты, есть деньги на съемку «Сладкой мечты» и есть Джек Кеннеди в Белом доме. Мир прекрасен. — Он говорил так, словно Кеннеди был избран президентом только благодаря его личным усилиям.

— Давай сделаем паузу и запомним этот момент на всю оставшуюся жизнь, — предложила Лиза. — Момент, когда мир был прекрасен для Басби Ван Долена.

Он быстро взглянул на нее.

— А разве он не прекрасен для Лизы Анжелис?

Лиза поцеловала его.

— Почти, — негромко ответила она. — Почти прекрасен.

Перед тем как покинуть отельный номер, Лиза огляделась по сторонам, проверяя, не забыли ли они чего-нибудь. Карл собирался в такой спешке. Но нет, комната была пуста. Если ей удастся поймать такси, то она приедет на студию как раз вовремя.

Действие «Сладкой мечты» разворачивалось в 30-е годы. Мэгги Нестор где-то раздобыла журналы мод тех времен, и теперь гардероб Лизы состоял из облегающих костюмов и вечерних платьев, которые выгодно подчеркивали ее стройную, изящную фигуру.

— Я вшила сюда «молнию», хотя на самом деле тут должны быть крючки и петли. Как вы думаете, он заметит? — спросила Мэгги.

Лиза пыталась влезть в платье, сшитое из черного кружева и бежевого шелка и украшенное блестками.

Мэгги была некрасивой пухленькой женщиной, покупавшей свои наряды в сети розничных магазинов по почтовым каталогам.

«Он» означало «Басби-чудовище».