Счастливый билет - Маурин Ли

— Прекрасно! — ворковал он. — Просто великолепно.

Как ей это удавалось? Лиза терялась в догадках и невольно восхищалась ею. Ей самой Басби ни разу не сказал «Превосходно!». В лучшем случае она удостаивалась равнодушного «Достаточно. Снято».

На второй день съемок Басби объявил, что Глория играет «просто превосходно», и Лиза решила, что с нее хватит. В промежутке между дублями она ушла со студии, уязвленная тем, что Глория оказалась такой замечательной актрисой, тогда как ее саму режиссеру приходится оскорблять, чтобы добиться от нее проявления хотя бы элементарных эмоций.

Лиза вышла из павильона через заднюю дверь и очутилась среди обветшалых зданий разных форм и размеров, в которых, среди всего прочего, находились костюмерная и гримерная, и нос к носу столкнулась с Ральфом, который только что вышел из гримерки. Его волосы вновь обрели привычный каштановый цвет и мягкими завитками ниспадали на воротник темно-синего бушлата.

— В чем дело? — поинтересовался Ральф. — Ты выглядишь расстроенной.

— Так и есть, — отозвалась Лиза. — Я только что наблюдала за Глорией. По словам Басби, она играет просто превосходно. Я никогда так не смогу.

— Не говори глупостей, — заявил Ральф. — Сцены, в которых мы с тобой участвовали вместе, получились очень хорошо. Кроме того, Глория гораздо опытнее тебя. — Он окинул девушку строгим взглядом. — Басби Ван Долен — один из лучших голливудских режиссеров. Он бы не пригласил тебя на роль, если бы думал, что ты испортишь его картину.

Лиза недовольно скривилась, и впервые на ее памяти Ральф рассердился:

— По-моему, ты недопонимаешь, какое кино мы здесь делаем, Лиза. Это — настоящее произведение искусства. Мне досталась лучшая роль, которую я когда-либо играл. Ты должна радоваться, что можешь поучиться у Глории — или у меня, если уж на то пошло, — вместо того чтобы надувать губы и ревновать.

— В таком случае я возвращаюсь, — с раскаянием в голосе сообщила Лиза. Она взяла Ральфа под руку, и они направились к главному входу в павильон. — Как поживает Майкл? — поинтересовалась она. С момента встречи у них до сих пор не было возможности спокойно поговорить.

Ральф ухмыльнулся.

— Нормально, если не считать того, что этот сукин сын изменяет мне направо и налево.

Лиза удивленно посмотрела на него.

— И тебя это не беспокоит?

— Нет, пока он возвращается ко мне каждый вечер, — ответил Ральф. — Ты обязательно должна зайти к нам в гости. И пусть тогда он ревнует меня, для разнообразия.

— Снято! — крикнул Басби. — Все, финита! Сворачиваемся. Всем спасибо. Спокойной ночи и до свидания.

Ассистенты и актеры разразились радостными криками и принялись обниматься. Кое-кто из членов съемочной группы начал укладывать оборудование.

— Басби, твой фильм тянет на «Оскара», — сказал кто-то, и его слова заглушили возгласы: — Верно!

Лиза почувствовала комок в горле. Что она будет делать теперь, когда съемки «Авантюриста» закончились? Что они все будут делать? На протяжении последних восьми недель фильм занимал все ее мысли и время, равно как и у остальных. К своему удивлению, она вдруг услышала, как кто-то сказал:

— Слава богу, все позади. Теперь я отдохну несколько дней, а потом полечу в Испанию на восемь недель, где снимается очередной триллер.

— А у меня на носу двухнедельные съемки в мыльной опере, — откликнулся чей-то голос.

Для них только что снятый фильм был уже в прошлом. Они никогда не забудут его, но только будущее имело значение, и они спешили жить дальше.

Басби тронул Лизу за плечо.

— Как насчет того, чтобы пропустить вечеринку по случаю завершения съемок и вместо этого взглянуть на мои гравюры? — прошептал он.

— Как вам не стыдно, сэр, — чопорно ответила Лиза. — За кого вы меня принимаете?

— За родственную душу. — Он обнял ее за плечи, и они направились к выходу.

Кое-кто с любопытством смотрел им вслед. Басби впервые выделил Лизу среди остальных актрис, и она почувствовала себя особенной.

Минут десять они ехали в машине в дружелюбном молчании, пока наконец Лиза не поинтересовалась:

— Куда мы направляемся?

— В Беверли-Хиллз, — ответил Басби. — Ко мне домой.

У нее перехватило дыхание. Наконец-то Басби решил, что настало «подходящее» время. Почти три месяца Лиза с нетерпением ожидала этого момента. Его бесцеремонное и равнодушное отношение больно ранило девушку, и она обнаружила, что жаждет услышать хоть одно доброе слово в свой адрес. Но чем старательнее Басби ее игнорировал, тем сильнее она в него влюблялась. Сегодня же вечером он превратился в прежнего Басби, того самого мужчину, который разыскал ее в кофейне, возил в Маленькую Венецию и другие места, довольствуясь поцелуем на прощание, когда провожал домой. Но сегодня ночью одними поцелуями дело не закончится. Сегодня ночью они займутся любовью.

Басби лежал рядом и крепко спал. Без очков он выглядел намного моложе. Раньше Лиза никогда не замечала, какие длинные у него ресницы, и сейчас они тихонько подрагивали в такт его дыханию. Он выглядел довольным и умиротворенным.

Обнаженная, Лиза тихонько встала с огромной овальной кровати. На спинке кресла валялся халат, и она накинула его, а потом босиком зашлепала в кухню, где после недолгих поисков обнаружила коробку с чайными пакетиками.

Почему она не разделяет умиротворения Басби? Вместо этого Лиза чувствовала себя взвинченной и неудовлетворенной. Он подвел ее к самой грани острого наслаждения и оставил там, отчаявшуюся и недовольную. Все случилось очень быстро. Она не сомневалась в его любви, в его желании обладать ею, но…

«Наверное, я сама во всем виновата, — размышляла Лиза. — Я ожидала слишком многого, особенно после Патрика…» Но она тут же запретила себе думать об этом, чтобы не расстраиваться еще сильнее. С Клайвом Рэндольфом и даже с Брайаном все было гораздо лучше. Но в остальном они с Басби как нельзя лучше подходили друг другу. Вспомнив мужчину, которого она встретила в отеле «Беллтауэр» — Карла Баптиста, — Лиза ощутила, как по телу прокатилась сладостная дрожь. В тот день их соединила дикая, необузданная страсть.

— Ага, вот ты где!

Она подпрыгнула на месте от неожиданности. В кухню вошел Басби. На нем были пижамные брюки.

— А я еще подумал, куда это подевался мой халат, — добавил он.

— Хочешь чаю?

Он подошел к Лизе сзади, распахнул полы ее халата и принялся ласкать грудь.

— Нет, я хочу тебя. — Уткнувшись носом ей в шею, Басби прошептал: — Все было просто замечательно. Тебе тоже понравилось?

— Еще бы, — солгала Лиза. — Со мной никогда такого не было.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

Они занимались любовью уже трижды, тело Лизы покрылось испариной. И тут он начал ласкать ее вновь, исследуя пальцами самые потаенные места. Она застонала в упоении, когда он снова вошел в нее и вознес на вершину острого наслаждения, удерживая там в состоянии трепещущего, почти невыносимого предвкушения. Лиза громко закричала. И вдруг ее тело взорвалось фонтаном экстатического удовлетворения. Еще несколько минут они лежали, не разжимая объятий; оба молчали. Затем он отстранился, глубоко вздохнул и с неохотой сказал:

— Мне нужно идти.

— Мне тоже, — сказала Лиза. Она решительно отбросила влажные простыни в сторону и встала с постели. Когда она наклонилась, чтобы поднять свое нижнее белье, он потянулся к ней и начал гладить ее ягодицы, сначала одной рукой, а потом двумя. — У тебя кожа, как шелк, — пробормотал он и прижался губами к впадинке у нее на талии. Лиза негромко застонала, и он увлек ее обратно в постель.

— Если я опоздаю на самолет, мне придется заплатить чертову пропасть денег, — пожаловался он через четверть часа.

— Я отказываюсь вставать с постели, пока ты не оденешься, — заявила Лиза. — Это напрасная трата времени.

— А я отказываюсь одеваться, пока ты не вылезешь из постели, — парировал Карл Баптист.

Лиза лежала совершенно неподвижно, и спустя некоторое время он обреченно вздохнул и отбросил простыни. Из-под полуприкрытых век она наблюдала, как он облачается в изысканный шелковый костюм, затягивает ремень из шкуры ящерицы на тонкой, почти женской талии своими изящными, загорелыми руками, и мысленно восхитилась тем, что проделывали с ней эти самые руки на протяжении последних трех лет.

Расчесывая серебряные волосы, Карл заметил, что она наблюдает за ним, и улыбнулся.

— Я вернусь через шесть недель, — сказал он. — Позвонить тебе?

— Если будет желание, — ответила Лиза.

— У меня всегда есть желание, и ты знаешь об этом.

— А ты знаешь, что я всегда жду твоего звонка.

— Вопрос — это часть игры, — заявил Карл. У него был глубокий голос, он говорил с едва заметным акцентом. — Знаешь, а ведь я чуть не купил тебе подарок.