Любимая игрушка Зверя - Валерия Ангелос

Чистая правда. Отлично ощущаю довольно весомое подтверждение этих будоражащих слов. Вздыбленная плоть упирается ниже поясницы. Красноречиво. Выразительно.

И я понимаю: он мог бы сделать со мной все, отнять всякий выбор, добиться желаемого и подчинить волю, согнуть, сломать, переплавить. Но не хочет. Просто не хочет так.

Мое тело сдается ему. Безоговорочно. Капитально.

- Что еще тебе нравится? – интересуюсь дальше.

- Твои колючие глаза, - бросает и жарким поцелуем в плечо впивается, прикусывает кожу, заставляя вскрикнуть, потом на спину меня переворачивает и сверху нависает.

- Никита, - вечно бы его имя повторяла. – Разве глаза могут колючими быть?

- Твои могут быть любыми, - взглядом прожигает насквозь. – Но лучше всего, когда они так сияют. Как теперь. Ярче камней. Круче гребаных бриллиантов.

Его пальцы скользят по моей груди, по ожерелью, задевают соски, заставляя выгнуться, податься навстречу, ответить на прикосновение со всем желанием и пылом. Вынуждают потеряться посреди кипучего экстаза.

Боже. Он простой лаской способен довести до оргазма.

А я и не представляла, что могу так сильно возбуждаться. Заводиться в момент. Закипать. Отзываться. Еще и часто. Мощно. Бурно. Прямо до потери сознания.

Разумнее всего подняться и уйти. Разорвать наши странные отношения. Убежать от этого человека хоть на край света. Скрыться. Исчезнуть.

Но он не позволит. Не наигрался.

- Ты моя, - произносит жестко, чуть смягчается: - Драгоценная.

- Никита, - улыбаюсь, по щеке его ладонью веду, даже боязно вообразить, какую силу он в себе таит, какие чувства укрощает и сдерживает, лишь бы вред не причинить.

- Твой муж дебил, - криво усмехается. – Упустил шанс. Но я тебя никому не отдам. Даже не мечтай. Не отпущу. Никогда. Тут без вариантов.

Я должна испугаться. Должна? Мне снова совсем не страшно.

Дура. Безумная. Ничего не соображаю. И не пытаюсь. Отдаюсь этому наваждению со всей своей затаенной страстностью.

Его губы мой рот запечатывают. Его руки как стальные оковы на теле ощущаются. Но боли не причиняют. Только ласку. Упоительную. Одуряющую. Пьянящую.

Черт. Откуда у стального лезвия столько нежности?

Почти отключаюсь. От поцелуя плыву похлеще, чем от самых провокационных и запретных, интимных прикосновений. Падаю в бездну.

- Ник, - роняю сдавленно, когда мужчина слегка отстраняется, веду пальцами по его широким плечам, будто реальность пробую поймать, задержать мгновение. – Это же закончится. Все заканчивается. Всегда. И потом…

- Нет, - обрывает он.

- Никита, - судорожно выдыхаю. – Ты просто не понимаешь. Все гораздо сложнее, чем кажется. Все совсем не просто. Нельзя нам надеяться на будущее.

- Ты хочешь меня? – спрашивает прямо.

- Ты же чувствуешь, - отвечаю чуть слышно.

- Тогда остальное не важно, - подводит четкий итог.

- Ник… - запинаюсь.

- Ира-Ира, - повторяет нараспев, мрачно и в то же время с долей насмешки, а потом мои губы зацеловывает, до онемения, до боли и выдает: - Иголка.

- Ты меня слушать не желаешь, - заявляю сокрушенно.

- Тебя – желаю, - ухмыляется, зубы обнажает. – Глупости – нет.

- Ладно, я подожду, - произношу, пряча взгляд. – Сам до всего дойдешь и примешь правильное решение.

Зверь уже не отвечает. Бедра мои толчком раздвигает. Проникает медленно, очень осторожно, растягивает завоевание владений до невозможности, заставляя сильнее распаляться и хныкать от неудовлетворенности.

Господи. Как же я его жажду. Что со мной?

Одержимость. Дикая. Неистовая. Бешеная. Разрушающая все на своем пути. Болезнь. Вирус, от которого не тянет искать спасение. Я опять забываюсь. И себя забываю. Льну к горячему телу, упиваюсь тяжестью, что обрушивается сверху.

Шаг за шагом. В пропасть. Стон за стоном. В бездну. Это конец или только начало преступного блаженства?

Глава 31

Неверная. Это слово раз за разом повторяется в моих мыслях, пропитывает плоть и кровь, пронизывает жилы и кости, отравляет изнутри. Но черт побери, все равно не чувствую ни капли раскаяния.

Неверная. Да. И я бы сделала это снова. Опять и опять. Множество раз. И не только ради мести предавшему меня супругу. Я совершила выбор. Я согрешила. Ничего менять не собираюсь. И не важно, кто и что подумает, будет ли осуждать. Ничего не важно уже. Бесконечная ночь стоила того. Стоила всего. До капли. До минуты. Даже если больше подобное не повторится. Плевать. Я должна была понять: как это бывает. Жить, а не существовать. Увидеть небо. Настоящее. И сгореть в огне. Адском.

Неверная. Разве могла я прежде подумать, что предам свои идеалы? Предам все, во что когда-либо верила?

Прихожу домой раньше, чем возвращаются дети. Моя работа отменяется по желанию Никиты. Спорить с этим мужчиной абсолютно бесполезно, если он принял решение, то назад не отступит. Упрямый, упертый. Переубедить нереально.

Впрочем, мне едва ли стоило отправляться в офис, учитывая то, как поздно я проснулась и в каком состоянии. Первая половина дня оказалась безнадежно упущена. Стрелки часов показывали полдень. Самым разумным казалось немедленно принять душ, привести себя в порядок и отправиться в квартиру, наконец, уделить немного внимания детям. Сбросить сладкий дурман, опутавший по рукам и ногам.

В прихожей я замечаю совершенно новый велосипед. На тумбе при входе сложены коробки с дорогими куклами. Там на каждую цена четырехзначная, даже со скидкой, модели из Европы.

Это что? Подарки от Никиты? Он ничего не говорил, словом не обмолвился о подобном. Неужели решил сделать классические подарки моим детям? Сыну спортивная тематика, дочке как для девочек.

Боже. Зверь меня с ума сведет.

Избавляюсь от обуви, прохожу в гостиную. Тут меня ждет самый главный подарок. Сглатываю горечь, однако напрасно стараюсь, ощущение, точно настойку из полыни выпиваю, осушаю стакан за стаканом до дна.

- Ира, прости меня, - до сих пор родной голос бьет в грудь как нож.