Антология современной британской драматургии - Кэрил Черчил

Он протягивает БРЮСУ апельсин.

На, съешь по дороге.

БРЮС смотрит на апельсин, тяжело опускается на стул, чистит апельсин. Смотрит на РОБЕРТА. Тот идет к двери.

БРЮС. Я хочу подать жалобу.

РОБЕРТ останавливается.

Я хочу подать жалобу руководству.

РОБЕРТ. Что?

БРЮС. Прямо сейчас.

Как ее оформить?

БРЮС кусает апельсин. Они смотрят друг на друга.

Свет гаснет.

Кевин Элиот

ИСКУССТВЕННОЕ ДЫХАНИЕ

Посвящается моей матери.

Искусство жить состоит в том, чтобы уметь использовать тех, кто заставляет нас страдать.

ФРЭНК, 46.

ЛОРА, 45.

ГОМПЕРЦ, 35.

ДЕННИС, 43.

ФИЛЛИП, 15.

КОРНЕЛИЯ, 28.

РОДЖЕР, 34.

Действие происходит в доме и в ресторане.

Звучит танго. Включается свет.

ФРЭНК и ЛОРА сидят около открытых французских окон, выходящих в сад. Одна из дверей кухни ведет в кладовку; кладовка также видна зрителю. Сцену наполняет солнечный свет. У ФРЭНКА на левом глазу огромная повязка. ЛОРА в темных очках. Она курит. Танго утихает, сливаясь со звуками летнего сада: ритмичным стуком поливальной машины, отдаленным треском газонокосилки, голосами играющих детей и пением птиц. Из другой комнаты слышится неуверенное исполнение на фортепиано Арии из «Вариаций Гольдберга» Баха.

ФРЭНК. …вот, значит… значит завтра мне ее снимут.

Короткая пауза.

Они говорят, должно сработать, но, может быть, мне придется поставить еще одну, зависит от того, продолжу ли я принимать таблетки. Посмотрим. Здесь так хорошо.

Он поднимает лицо к солнцу.

Почти забываешь, что ты в спальном районе.

На секунду он отвлекается на что-то в саду. ЛОРА смотрит на него. Он снова поворачивается к ней.

Странно, должен тебе сказать, самому заходить в операционную. То есть обычно же сам не заходишь, да? Обычно тебя туда вкатывают, а ты совсем никакой, а я просто вошел — совершенно compos mentis. Правда, когда все началось, я потерял нить происходящего. Она спросила, как я себя чувствую, но я так старался не паниковать, что, по-моему, даже не ответил, а она только один раз мне сказала, что она делает, когда вставила мне его и зашила. И все. Потрясающе, правда? После завтрака ты там — а к обеду уже дома. (Смотрит в сад) Кто-то точно…

Короткая пауза.

Я только одного не могу понять, она вытаскивала глаз из глазницы или нет. Сама мысль о том, что я лежу, а он у меня на щеке болтается… Ты знаешь, наверное, все это без толку. Мне говорили, что все будет нормально, но по тому, как они себя ведут, понятно, что что-то не так.

ЛОРА сжимает его руку.

Вот как все повернулось. Смешно, правда? А мы думали, все будет легко и просто.

Короткая пауза.

Лора…

Она смотрит на него. Короткая пауза. Он целует ей руку. Оба смотрят в сад.

Господи, только бы все получилось, а если не получится…

Короткая пауза.

Я вчера ужинал со своим врачом. Хорошо, что мы с ним вроде как стали друзьями. Он думает, я сумасшедший. Говорит, это только временное ухудшение. Если бы я наверняка знал, что поможет, то согласился бы все терпеть: ночные кошмары, то, как я стал выглядеть, — но с меня хватит. Доктор Гомперц считает, что это равносильно самоубийству, а мне кажется, я тогда смогу контролировать ситуацию.

ЛОРА прикуривает новую сигарету от той, которую почти докурила.

Ты, наверное, будешь скучать по этому месту. Ну, в общем…

Короткая пауза.

Он такой болтливый. Столько времени прошло с тех пор, как он потерял бойфренда, а он все время о нем вспоминает. Доводит себя до такого состояния, особенно если выпьет, мне так и не удалось поговорить с ним о…

Пауза.

В общем, была одна вещь… мне было очень важно поговорить с ним, поэтому, собственно, я и договорился встретиться, и… у меня… так ничего и не вышло.

Он снова отвлекается на что-то в саду.

Смотри, вон там, внизу… Наверное, просто тень. Мне вдруг показалось, что это…

Кухонный стол вдруг сдвигается примерно на фут. ФРЭНК вскакивает и оторопело смотрит на стол. ЛОРА напрягается.

Господи Боже!

Пауза.

Я, пожалуй, пойду…

ЛОРА смотрит на него.

…через пару минут.

Он снова садится за стол.

Лора, мне надо…

Раздается рев приближающегося мотоцикла. Оба застывают. Фортепиано перестает играть. Мотоцикл все ближе. ЛОРА начинает снимать очки. Свет резко гаснет, мотоцикл приближается. Звук обрывается; свет резко включается:

ФРЭНК и ГОМПЕРЦ за столиком. Перед ними напитки и меню. У ФРЭНКА на левом глазу повязка. ГОМПЕРЦ закрывает лицо салфеткой. Он непроизвольно всхлипывает. ФРЭНК очень смущен.

ГОМПЕРЦ. Извини…

ФРЭНК. Да нет, что ты…

ГОМПЕРЦ. Извини…

ФРЭНК. Да нет…

ГОМПЕРЦ вытирает глаза и лицо салфеткой, делает глоток.

ГОМПЕРЦ. Видишь ли, людям некогда думать о прошлом, они даже не хотят вспоминать, а я помню. Все еще не могу поверить. Одно мгновение — и все перевернулось. На хрена тогда вообще! Извини, ты говорил…

Он закуривает.

ФРЭНК. Про кошмары. Например, вчера мне приснилось, что Алана Рикмана зажарили в благотворительных целях.

ГОМПЕРЦ. Он был здесь на той неделе.

ФРЭНК. А еще раньше мне приснилось, что я поворачиваюсь в кровати, а там Дэнис Нильсон, рядом со мной. Это сон, конечно, но все-таки…

ГОМПЕРЦ. Дело в том, что я просто не доверяю людям. Не верю ни единому слову. Когда я вспоминаю панихиду, все эти речи, стихи, соболезнования, обещания писать — полнейшая херня. Я, я, я — только о себе и думают. (Смотрит в меню.) О-о-о, мусс из каракатиц. Знаешь, столько было этих сраных панихид за последние годы…

ФРЭНК. Волнистых попугайчиков ими кормят?

ГОМПЕРЦ. Смешно. Родился — никто тебя не знает, умер — все забыли, а в промежутке — одно говно. Жизнь — редкостная сука, точно тебе говорю. Барышников.

ФРЭНК. Что?

ГОМПЕРЦ кивает в соответствующем направлении.

А, да.

ГОМПЕРЦ. Вечное одиночество — такова наша доля, и хоть ты тресни, ничего не поделаешь. С кем-то сходишься, убеждаешь себя, что нашел то, что надо, плодишь таких же одиноких существ, и ничего не меняется.

ФРЭНК. Шикарное место. Спасибо тебе.

ГОМПЕРЦ. Посмотри на нас: мясо с кровью, упакованное в Армани. А что от нас остается в конце? Вонючая, разлагающаяся масса. (Подмигивая и улыбаясь кому-то.) Привет.

ФРЭНК. Слушай, а что тебя привлекло в медицине?

ГОМПЕРЦ. Гламур. Как глаз?

ФРЭНК. Ничего.

Пытается отпить из бокала, но проносит мимо рта.

ГОМПЕРЦ. Киллер суфле с корнишонами и сальсой из вяленых томатов.

ФРЭНК (вытирая пролитый напиток салфеткой). Питер, а она на самом деле вынимала мой глаз из глазницы? То есть он просто болтался у меня на щеке?

ГОМПЕРЦ. И еще это чувство, что именно ты контролируешь ситуацию.

ФРЭНК. Контролируешь, да. Я как раз хотел с тобой поговорить об этом.

ГОМПЕРЦ (указывая кивком). Пинтер.