Невеста с миллионами - Адольф Мютцельбург

С тех пор Толедо — как стали называть возникший поселок — сильно разросся, превратившись в образцовую колонию. Денег на это, правда, не жалели; порой в буквальном смысле слова приходилось сдвигать горы, чтобы изменить течение небольшой реки, пересекавшей долину. Отовсюду: из Техаса, Мексики и Калифорнии — стекались колонисты, получая работу, кров и пропитание. Кроме того, их наделяли большими участками земли, потому что по своим размерам владения дона Лотарио были огромны, занимая значительную часть всей территории Аризоны. К тому времени, когда дон Лотарио получил страшное известие об исчезновении дочери, в Толедо насчитывалось примерно сто пятьдесят крепких мужчин и около четырехсот женщин и детей.

Как и предполагал Эдмон Дантес, столь деятельному человеку, как дон Лотарио, весь этот мир, созданный его руками, сделался так дорог, что он крайне редко покидал его. Теперь все его заботы были направлены на то, чтобы дети получили в Европе образование, без которого им не обойтись, если они собираются стать достойными своих родителей. Сам же дон Лотарио и его жена — оба еще в самом расцвете сил — готовы были все время безвыездно проводить в Аризоне, в своей милой колонии, которую создали собственным трудом.

Просторные одноэтажные здания колонии заключали в своих стенах целый мир искусства, науки, комфорта и развлечений. Помимо жилых помещений там были устроены светлые залы для общественных празднеств, музыкальные салоны, театр и обширная библиотека, где были собраны самые поучительные, самые занимательные и самые замечательные произведения всех народов. Немец наверняка находил там своего Каульбаха и Людвига Рихтера, француз — своего Доре и Тони Жоанно. В музейном зале хранилось немало превосходных полотен современных художников и хороших копий выдающихся живописцев прошлого. Не были забыты также бильярдные, кегельбаны, тиры и самые разнообразные бани.

Помимо американцев и мексиканцев в Толедо жило много немцев. Немецкое землячество насчитывало около тридцати человек. Они жили в своей собственной маленькой колонии на севере Толедо, потому что дон Лотарио предпочитал предоставлять колонистам полную свободу устраиваться так, как они того желали и как было принято на их родине.

По замыслу дона Лотарио, Альфонсо не следовало оставаться в Толедо — ему надлежало впоследствии основать свою колонию намного южнее, в Мексике, которая, несмотря на благословенную природу, почему-то не привлекала переселенцев. Тем самым было бы исполнено желание миссионера использовать его богатства на распространение культуры там, где выгода и нажива бессильны привлечь предприимчивых бедняков. Поэтому Альфонсо и жил у господина Раториуса в Мирадоре, изучая условия жизни в Мексике. Впрочем, Альфонсо было предоставлено полное право самостоятельно сделать свой выбор. Отцу, правда, хотелось, чтобы сын нашел супругу, которая сумела бы в том уединении, что ожидало ее с мужем, заменить для него весь остальной мир. Но Альфонсо был еще очень молод, и о расставании с ним речь пока не шла.

В то прекрасное утро, когда дон Лотарио вместе со спутниками добрался до первых домов Толедо, светило жаркое солнце. В колонию заранее отправили гонца, чтобы сообщить донне Терезе и остальным жителям обо всем, что случилось. Как ни велика была радость от спасения Инес и успешного окончания всего предприятия, нельзя было не сожалеть о гибели нескольких его участников, поэтому посланцу дона Лотарио дали поручение не допустить торжественной встречи вернувшихся.

Как только отряд оказался на центральной площади Толедо, окруженной великолепными старыми деревьями, дон Лотарио обратился к участникам похода с несколькими теплыми словами, поблагодарив их за службу. Потом отпустил их по домам, попросив своих отправиться на главную гасиенду (так обычно называли господский дом), а сам спешился и пошел к вдове одного из погибших. Первое, что предстояло ему сделать по возвращении, — постараться утешить эту бедную женщину. Из остальных погибших никто, к счастью, не был женат, лишь у одного — еще довольно молодого человека — был в Толедо младший брат. От вдовы дон Лотарио направился к нему и только после этих печальных визитов устремился на главную гасиенду.

Здесь также царила серьезная атмосфера, под стать обстоятельствам. Донна Тереза встретила дочь и сына у дверей своей комнаты, приветливо протянула руку капитану и мистеру Коннингэму, а затем ушла в сопровождении детей. Эдмон Дантес с отрядом не вернулся — он собирался ненадолго заглянуть в верховья Рио-Гранде и объявиться в Толедо лишь спустя несколько дней.

Эдмона проводили в соседний дом, служивший жильем Альфонсо. Там нашлось достаточно места, так что рядом с комнатами Альфонсо были приготовлены еще три комнаты. Мистер Коннингэм уже успел сообщить капитану, что обычно все собираются на просторной веранде главного здания; по его словам, она представляла собой нечто вроде салона, где встречаются те, кого не удерживает в собственной комнате какое-нибудь занятие и кто свободен от своих трудовых обязанностей за пределами главной гасиенды.

Первое, чего жаждал Эдмон, так это окунуться в холодную воду. Купальня находилась слишком далеко, зато ванная, оборудованная в каждом доме, предоставляла все необходимое для утоления столь страстного желания, и приблизительно через час молодой человек, словно заново родившийся на свет, вышел из дома и зашагал к главной гасиенде, отделенной от его жилища только садом шириной футов сто.

Он любил Инес и был любим ею — в этом он не сомневался. Но достаточно ли взаимной любви, чтобы получить согласие родителей и публично назвать ее невестой? Хотя Эдмон де Трепор был выходцем из богатой военной семьи, он не был прирожденным воином. Семья же Толедо, как он успел узнать у Альфонсо, а теперь и у самого дона Лотарио, сделалась семьей колонистов в самом прямом смысле слова. Отдадут ли родители свою дочь за него, французского солдата? О том, что Инес намного богаче его, он не задумывался, ибо доподлинно знал, что отец и мать возлюбленной не придают этому обстоятельству ни малейшего значения. Но что он из себя представляет? Сын своего отца, капитан, со временем — полковник, лет через двадцать, возможно, генерал. Достаточно ли этого родителям Инес? И согласятся ли они жить в разлуке с ней, разделенные океаном? Вот если бы удалось завоевать Мексику, если бы были созданы французские военные округа и он, Эдмон, оказался бы во главе одного из них, тогда Инес не пришлось бы расставаться с родителями! Но дон Лотарио относился к французскому присутствию в Мексике неодобрительно — это Эдмон давно уже почувствовал. Молодой капитан сказал себе, что здесь существуют препятствия, которые, правда, не являются непреодолимыми, однако требуют от него осмотрительности.