Стилист - Геннадий Борисович Марченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ой, смотри, Лёшка, избалуешь ты её мне, — качала она головой, с трудом сдерживая улыбку.
— Детство даётся человеку один раз, — возражал я ей, с грустью вспоминая своё отрочество в стенах интерната.
Теперь мы с Кисловой проводили каждую ночь вместе, а я всё никак не мог насытиться. Да и Ленок не отставала. Как только Наташка засыпала в своей комнатушке, на нашем диване начинались сопровождаемые приглушенными стонами партнёрши сексуальные игрища.
В конце марта в «Чародейку» под вечер заявился кучерявый молодой человек характерной кавказской наружности. Он терпеливо дождался окончания моей смены и, подойдя, представился музыкантом Стасом Наминым.
— Группа «Цветы»? — не удержался я, понимая теперь, почему его лицо показалось мне знакомым. Правда, пересекаться нам доводилось, когда Намину уже пребывал в пенсионном возрасте, на каких — то связанных с музыкой мероприятиях.
— Ого, слава бежит впереди нас, — не смог тот скрыть своего удивления. — Алексей, у вас тут на втором этаже неплохое кафе, если вы не торопитесь, мы могли бы там посидеть.
Как выяснилось из дальнейшего разговора под чашечку кофе, в руки Стасу случайным образом попала запись праздничного концерта, на котором я имел честь выступить. Намина весьма заинтересовала песня «Shape Of My Heart», и он решил поинтересоваться, правда ли это моя вещь? А если моя, то успел ли я зарегистрировать на неё авторские права? На первый вопрос я нагло ответил «да», на второй — что как — то об этом не думал.
— Вот и зря, — заявил Стас. — Такими вещами не шутят. Хотя вы могли и не знать об этом, потому что в «Известиях» резюме постановления Совета Министров СССР о создании Всесоюзного агентства по авторским правам вышло недавно, в декабре. Да и то в связи с присоединением СССР к Всемирной конвенции об авторском праве, раньше советские писатели и композиторы и без того имели отчисления. В общем, в новую контору народ ломанулся, у них там сейчас каждый день столпотворение. В ВААП главным Панкина поставили, бывшего главреда «Комсомолки», я с ним лично незнаком, поэтому пролезть без очереди не получится. Но могу составить вам компанию, как туда соберётесь, я уже более — менее знаю, что там к чему. Согласны?
— Я — то не против, только не пойму, вам — то какой в этом профит?
Намин, обескураженный вопросом в лоб, несколько секунд мялся, после чего выдал, что хотел бы купить у меня эксклюзивные права на песню для исполнения её группой «Цветы». Но сначала композицию нужно зарегистрировать в ВААП.
— А если я зарегистрирую песню в этом самом ВААП, и её будут исполнять разные коллективы по всей стране, наверное, буду иметь намного больше?
— Это еще не факт, за каждым самодеятельным ВИА не уследишь, — принялся горячо уверять меня Намин. — Я же плачу за эксклюзивные права на песню, плюс в ваш карман идут отчисления с каждого исполнения, а исполнять мы её однозначно будет на каждом концерте. Мы как раз начинаем первые гастроли, наконец — то получили профессиональный статус при Московской филармонии. Жаль, что не получится сейчас выпустить песню на виниле, мы ещё в прошлом году записали материал для пластинки, которая должна выйти в этом году. Но на следующем диске появится обязательно, это опять же кое — какие отчисления.
В этот момент я лихорадочно пытался вспомнить, вышел у них сингл «Звездочка моя ясная», или можно под шумок им же её и продать. Решил пока не париться, рано или поздно познакомлюсь с их творчеством более близко.
— Стас, давай на «ты», я вроде не такой старый, да и проще нам так будет общаться, людям искусства, — с улыбкой постебался я. — Я не против сотрудничать с вашей группой, слышал кое — что, вполне прилично работаете. Хотелось бы услышать, какова цена вопроса?
— Тысяча тебя устроит? — пытаясь скрыть волнение, выдохнул Намин.
— Стас, это несерьёзно, с таким хитом… Хм, тебе же знакомо это слово, ну шлягер по — нашему? Ну так вот, с таким хитом «Цветы» станут ещё популярнее, а в будущем, кто знает, может, я вам ещё что — нибудь буду подкидывать для эксклюзивного исполнения. Так что три тысячи, думаю, вполне реальная цена.
Намин едва не поперхнулся своим кофе.
— Однако и запросы у тебя, Алексей. Может, хотя бы до двух сторгуемся?
— Стас, мы не на восточном базаре, три тысячи — моя окончательная цена. Другой бы ещё больше запросил. Повторяю, наварите вы на этой песне куда как больше, опять же, слава, тем более что подавляющее большинство ваших поклонников будет думать, будто песня родилась в недрах «Цветов». По рукам?
— По рукам, — вздохнул музыкант, качнув кучерявой шевелюрой. — Только сразу всю сумму я отдать не смогу. Тысяча есть, а остальное, надеюсь, соберу в течение месяца — двух. Пойдёт?
— Пойдёт, я в общем — то не тороплюсь, а твоему слову верю.
— Так мы к нотариусу заедем, оформим договор, пропишем на всякий случай два месяца, в противном случае, если в течение этого срока деньги не найду — задаток оставляешь у себя и права на песню мы возвращаем. Больше чем на тысячу всё равно не напоём, — усмехнулся он — Так нормально? Отлично, тогда говори, когда тебе удобно наведаться в ВААП?
— На этой неделе я в первую смену работаю, так что в любой день не позднее часу дня, в два я должен быть в «Чародейке».
— Понял, — кивнул Намин. — Может, завтра и махнём?
— Можно и завтра.
— Отлично! Плёнка, ноты и текст имеются?
— Текст могу набросать, — сказал я, соображая, смогу ли вспомнить, как на английском пишутся те или иные слова, — а вот ноты… Стыдно признаться, нотной грамоты я не знаю.
— Серьёзно? Да ты самородок!.. Ладно, я сам сегодня вечером разложу композицию на текст и ноты, а аудиозапись сделаю с киноплёнки, мне её одолжили на несколько дней.
В этот момент меня озарила мысль.
— Слушай, а можешь на ноты переложить ещё несколько композиций?
— Почему бы и нет? Только мне нужна хотя бы плёнка с записью.
А ведь у Ленки дома — вернее, у нас — стоит катушечный магнитофон, «Нота» кажется. Кислова при мне пару раз включала на нём катушки с записями Тома Джонса и ещё кого — то из западных деятелей, кажется, группу «Beach Boys». Вот на него и запишу… Блин, а гитару
