Уровень атаки - Игорь Огай

— Могу я узнать, на каком основании, господа? — только и произнес он, не вставая со своего места.

— Извольте, — согласился атлант. — Указанное Головиным время прокола контактеров в свой мир не соответствует действительности. В четыре часа по рассчитанным аналитиками координатам нарушители обнаружены не были.

— Это может означать ошибку вычисления координат, — проговорил шеф.

— Подобное проверяется в данный момент, — признал Градобор. — Однако такая ошибка почти невозможна. У специалистов каждой расы Ассамблеи свои методы работы с вероятностным полем, но все они указали на одно и то же место. Включая провидцев смарров.

Последнее было, конечно, самым весомым. Павел поморщился. Тезка, паршивец, все-таки обманул… Ну же, шеф!

— Тогда остается единственный вариант, — заявил Потапов. — Головин сам был введен в заблуждение. Он лишь передал нам слова контактеров, которые мы безоговорочно приняли на веру. А ведь нарушители могли скинуть дезинформацию.

— Только это соображение и удержало нас от немедленного роспуска отдела, — произнес Эхтинор. — Но оно легко проверяется. Коллега Чщахт, вы готовы?

— Вс-сегда…

— Павел Головин, предупреждаю, что отказ от сканирования памяти будет равносилен признанию правомочности обвинения в саботаже.

— Да ради бога, — проворчал Павел. — Из последней пары часов мне скрывать нечего.

— В таком случае… — Эхтинор впервые повернулся к Павлу и осекся на полуслове. — Минуточку, а это кто такой?

Директор, похоже, был готов впитаться в диван, когда на нем остановился светящийся электричеством указующий перст атланта.

— Это…

— Еще один незарегистрированный сотрудник? — хмыкнул Акарханакан. — Кажется, отдел нарывается на некоторые дисциплинарные мероприятия. Инструкции писаны не для вас, господа?

Шеф сориентировался мгновенно.

— Виноват, — он развел руки и пожал плечами. — Только что закончили собеседование…

— Просканировать и занести в реестр, — распорядился атлант. — Коллега Чщахт?..

— Только последние два часа! — громко напомнил шеф.

— Конеч-чно…

Павел отлично помнил, как три месяца назад ящер выборочно высосал его воспоминания — легко и безболезненно, словно стакан сока через соломинку. Однако либо в этот раз Чщахт не счел нужным проявлять осторожность, либо разум землянина оказал непроизвольное сопротивление…

Павел был совершенно не готов к ментальному удару такой силы — картинка перед глазами вновь сфокусировалась лишь через минуту, когда члены совбеза уже закончили обмен мнениями о результатах сканирования. Туманным взором Павел проследил, как за последним из ассамблейщиков закрылась дверь, и медленно повернулся к Потапову. Тот сидел, развалившись в кресле, и задумчиво крутил в руках маркер. Филиппыч из графина наливал в стакан воды. Как будто уловив взгляд Павла, он поднял голову.

— Ага, воспрял. Что-то ящер в этот раз грубовато…

— Я предупреждал, — громко объяснил Павел, стараясь перекрыть звон в ушах. — Хорошо, что в могилу не отправил… по ошибке.

— Видать, при всех не осмелился. Ничего, зато оправдали… А то, знаешь, саботаж это…

Филиппыч приблизился к дивану и подал стакан. Не Павлу, пребывающему в ступоре, а директору.

— На-ка, глотни, браток… Вот так… Полегчало? Тогда пойдем-ка к тебе, я там в шкафу как-то бутылочку коньяка видел. Не выпил еще?.. Ну и хорошо, сейчас оно в самый раз будет…

Поддерживая за локоть едва передвигающего ватные ноги бизнесмена, Филиппыч вывел его из кабинета. Павел поморщился, потер лоб, собираясь с мыслями… Кажется, он думал о чем-то важном перед нашествием ассамблейщиков? Или показалось?.. Нет, вроде все-таки думал, приятное ощущение разгаданной загадки оставалось. Вот только сама отгадка ускользнула. Э-э-э, да не постарался ли тут ящер?.. Ладно, сейчас важнее другое. Он снова повернулся к шефу, но тот вдруг заговорил сам:

— О Тамаре никаких известий.

Павел кивнул: да, именно это он и хотел выяснить. А еще…

— Операторы процессора не регистрировали никакой активности, — снова сообщил шеф. — Контактеры еще на Земле.

Павел подумал секунду. Либо Потапов за время общения с ассамблейщиками приобрел первичные телепатические навыки, либо вопросы Павла читались на его лице. Скорее второе…

— Все-таки очень неординарные ребята… — проворчал шеф. — Кроят реальность, как хотят. Смарры даже приблизительно не могут назвать время прокола, потому и зацепились за твои слова.

— Ну почему сразу кроят? — попытался возразить Павел. — Может, просто сами еще не знают, когда…

— Может быть. Но предвидение ящеров не завязано на их знания.

Павел пожал плечами. Бог с ними, с ящерами, не получается — их проблемы. А ну-ка, удастся ему, наконец, удивить шефа или нет?

— Сергей Анатолич, я вам сегодня еще нужен?

— Чего?

Удивить, похоже, удалось: в разгар кризиса ключевой сотрудник вдруг отпрашивается домой?..

— Нехорошо мне что-то, — объяснил Павел. — Крутится все в голове, никак фокус не поймаю…

Это была почти правда, вмешательство смарра даром не прошло.

— Вот поганец! — от души высказался шеф, и Павел не сразу сообразил, что комментарий относится не к нему. — Ладно, иди отлежись, если уж совсем плохо. Все равно на задержание ассамблейщики тебя не возьмут. Только телефон не отключай, Семену поручено милицию поднимать, так если что… Хотя вряд ли, пока ориентировка по всем отделениям разойдется…

Павел кивнул, соглашаясь. На его памяти привлечение компетентных московских органов к оперативным мероприятиям не дало результата ни разу, земная бюрократия не поспевала за темпами межвероятностных разборок.

— Машину не бери! — крикнул ему вслед шеф. — Не доедешь! Лучше частника поймай.

Да, пожалуй, так и надо сделать. Вот только докладывать шефу о будущем маршруте совсем не обязательно…

4

Древняя потрепанная иномарка, даже модель которой определялась с трудом, остановилась сразу, как только Павел поднял руку.

— Башиловская, девятнадцать, — проговорил он, усаживаясь и протягивая водителю пятьдесят долларов.

Ветреное отношение к деньгам он перенял от ассамблейщиков еще во времена первой совместной операции. Возможно, когда-нибудь в будущем это сыграет с ним плохую шутку, но пока прием действовал безотказно. Водитель молча запихнул купюру в нагрудный карман и включил передачу.

Тамаре Фоминичне, наверно, можно было просто позвонить, все равно бухгалтерша не сказала бы ничего нового. «Дочь с утра ушла на работу… нет, ничего необычного не происходило… Нет, она еще не звонила…» Девяносто девять шансов из ста, что разговор получился бы именно таким. Однако даже оставшийся единственный шанс заслуживал того, чтобы заглянуть к бухгалтерше лично. Доверять такой разговор телефону Павлу не хотелось, а пятнадцать минут на дорогу уже не казались тем временем на вес золота, которое никак нельзя потерять. Вот только бы Тамара-старшая оказалась дома…

Когда машина свернула с Нижней Масловки на Башиловскую, Павлу вдруг пришла в голову простая по своей сути мысль о том, что в гостях у бухгалтерши он может оказаться не первым. Тома не отличалась глубиной оперативной подготовки, и если она действительно не в плену у контактеров, то запросто могла привести к себе домой «гостей», могущество которых сочеталось с детской наивностью в элементарных вопросах безопасности.

Павел так и не успел продумать, хорошо это было бы или плохо и что делать в обоих этих случаях.

— Тормозни здесь, — он указал водителю на тротуар напротив знакомого дома.

Наружный осмотр окон квартиры ничего не дал, да и трудно было ожидать чего-то неординарного. Даже если Тамара была дома, с чего ей, спрашивается, торчать у окна?

— Спасибо, — проговорил Павел, выбираясь из машины.

Очень осторожно, чтобы реликт часом не развалился, хлопнул дверцей, дождался, когда водитель тронется с места. Потом неторопливо перешел улицу, обогнул угол здания и потянул знакомую подъездную дверь. Фанерная вставка, давно заменившая стекло, была совсем новая, ее поменяли после прошлого посещения Павла. Вот и второй этаж, седьмая квартира…

«Не избавиться ли от оружия», — запоздало подумал он, нажимая кнопку звонка. В коротком коридорчике подходящего даже для временного тайника места, естественно, не было, да и за дверью уже слышались шаги. Самое большее, что Павел успел сделать, был шаг назад, обеспечивавший хоть какую-то свободу маневра…

— Это вы?! — глухо донеслось из-за закрытой створки, и тотчас защелкали отмыкаемые замки. Много, Павел невольно насчитал не меньше четырех штук, а под конец, кажется, еще лязгнул засов. События месячной давности произвели на бухгалтершу сильное впечатление, и немолодая женщина приняла самые доступные для ее понимания меры предосторожности.