Николай II. Расстрелянная корона. Книга 1 - Александр Тамоников

– Слушаюсь, господин полковник!

– Остальные оделись, вооружились и за мной!

Группа полковника Покровского через пять минут вышла к позиции подпоручика Кирилина.

– Что у нас? – спросил он у младшего офицера.

– Японцы, Алексей Евгеньевич.

– С чего вы это взяли?

– Так они в полевой форме с оружием. Взгляните.

Покровский поднял бинокль и увидел японцев. Пятнадцать человек, среди них офицер, который указывал рукой на русские передовые посты.

Мимо полковника пробежали солдаты и заняли места в окопах.

Подошел поручик Зорин и доложил:

– Господин полковник, взводы на позициях, готовы к бою. Мной отправлен посыльный в штаб батальона. Командиры соседних рот предупреждены о появлении японцев. Они тоже поднимают подразделения по тревоге.

– Пулеметчики?

– Готовы к бою.

Покровский подозвал к себе поручиков Донского и Соловьева.

– Алексей Юрьевич, вам следует скрытно выйти к огневой точке правого фланга. Вам, Павел Михайлович, – к точке левого фланга. Задача – обеспечение открытия огня по противнику по моему сигналу. – Покровский повернулся к Зорину: – Вы, господин поручик, выделите солдат для сопровождения офицеров.

– Слушаюсь, – ответил Донской.

Офицеры группы и солдаты, выделенные им в сопровождение, разошлись по траншее.

Подпоручик Кирилин доложил:

– Из-за высоты вышли около сорока японских солдат. Вооружение – винтовки с примкнутыми штыками. Впереди офицер. Отряд неприятеля разделился на две группы. Обе начали движение к позициям роты. Шесть человек идут отдельно.

– Почему молчат дозоры? – спросил Покровский у Зорина.

– Японцы выдвигаются под прикрытием каменной гряды, посты их сейчас не видят. Вскоре неприятель войдет в неглубокие балки, охватывающие позиции роты. Думаю, что к постам уже выходят группы ликвидации.

– Немедленно отозвать дозорных! – приказал Покровский. – Отход ползком с использованием маскировки.

– Но, господин полковник…

– Вас смущает, что я командую вами?

– Если честно, то да, господин полковник. Я не против, но у меня есть свое командование.

– Которое пока никак себя не проявило. У меня, поручик, особые полномочия. Вы просто обязаны выполнять мои приказы. Так что будьте любезны не тратить время на ненужные разговоры. Выполнять приказ!

– Слушаюсь, господин полковник!

Покровский думал, что отзыв дозоров будет проведен через посыльных и не без основания опасался, что они могут быть замечены японцами. Однако и в этом случае командир роты проявил смекалку. Посыльные не потребовались. Вместо них были задействованы обыкновенные веревки, проложенные от позиций до постов. Определенное количество натяжений означало тот или иной сигнал. Совсем скоро в траншею свалились четверо солдат, замотанных в маскировочные сети.

Покровский не удержался от очередной похвалы:

– Молодец, ротный! Это вы сами придумали использовать веревки?

– А как еще ночью скрытно передать на посты сигнал? Да и днем тоже. Флажки не только своим видны.

– Вы хороший командир.

Подпоручик Кирилин, продолжавший наблюдение, доложил:

– Японцы ворвались на посты.

– Представляю их удивление. Они готовились перерезать дозорных, а их-то на постах и не оказалось.

– Господин полковник, японцы вышли из балок, залегли.

– Они постараются поближе подобраться к траншее, – спокойно проговорил Покровский. – Предоставим им такую возможность. Зорин! – Полковник обернулся к ротному: – Приготовиться к бою!

– Слушаюсь!

К полковнику подошел капитан Фролов.

– До неприятеля менее пятидесяти шагов, Алексей Евгеньевич.

– По-вашему, я разучился считать? Мне все прекрасно видно, Дмитрий Владимирович, а вот вы, мой заместитель, займитесь рассредоточением наших офицеров по траншее между солдатских стрелковых ячеек. Со мной остается только подпоручик Кирилин.

– Слушаюсь, господин полковник!

– Японцы начали сближение с позицией, – доложил Кирилин.

– Ползут незваные гости?

Рядом с винтовкой в руке встал командир роты.

– Взводы готовы к бою!

– Прекрасно. Как только японцы поднимутся для атаки, сразу и открываем огонь. Передайте по команде еще один приказ. В офицера, командира японского отряда, не стрелять.

– Слушаюсь, но до огневых точек приказ сейчас не дойдет. Я вышлю на фланги посыльных, чтобы они голосом передали приказ пулеметчикам не стрелять в офицера.

– Только быстро. Японцы уже близко.

– Да, господин полковник!

Японцы решились на атаку, сблизившись с позицией роты до двадцати пяти шагов. Этого было достаточно для успешного броска. Но солдаты роты поручика Зорина ждали нападения. А посему никаких шансов на победу у японцев не было.

Покровский не мог понять, почему японский офицер повел своих солдат на русские позиции, не обратив никакого внимания на два весьма подозрительных обстоятельства. Первое из них – отсутствие дозорных на передовых постах, второе – странное бездействие при подходе неприятеля. Ведь русские должны были видеть подготовку японцев и начало их выдвижения не только с дозорных постов, но и с огневых точек, из стрелковых ячеек траншеи. Но опытный полковник отбросил подобные мысли.

Японский офицер отдал отрывистую команду. Его солдаты ловко преодолели полосу проволочных заграждений и бросились к траншее.

– По неприятелю залпом, огонь! Сигнал пулеметчикам! – выкрикнул Покровский.

Траншея взорвалась хлесткими винтовочными выстрелами. Тут же с флангов ударили пулеметы «максим». Японцы, не ожидавшие подобного «приема» и оставшиеся в живых после первого залпа русских пехотинцев, кинулись назад. В панике они уже не смогли быстро перевалить через колючую проволоку. Второй залп застиг их на полосе заграждений. Пулеметы достали тех, кто успел проскользнуть под колючкой.

На открытом пространстве остался стоять только японский офицер, лишившийся своих подчиненных. Солдаты лежали рядом, стонали раненые, над позицией русской роты стоял дым, а его не задела ни единая пуля.

Штабс-капитан Лыкарин выскочил из окопа и крикнул:

– Я возьму его!

Зорин отдал приказ двум бойцам помогать офицеру.

Японец видел русского офицера. Он выхватил пистолет, дважды выстрелил, но промахнулся. А вот штабс-капитан попал именно туда, куда и целил. Его пуля перебила японцу голень. Тот завопил и рухнул на землю. Подбежавшие солдаты быстро обезоружили японского офицера, втащили в траншею и перетянули ему раненую ногу.

Покровский осмотрел поле боя. Почти весь вражеский отряд был уничтожен. Несколько раненых пытались проползти под проволокой.

– Поручик, пошлите на поле два отделения, – приказал полковник командиру роты. – Осмотреть трупы. Забрать документы, оружие. Раненых передать медикам крепостного лазарета. Офицера в штаб генерала Кондратенко. Ему там окажут необходимую помощь.

Слева и справа доносилась неторопливая стрельба.

Штабс-капитан Лыкарин проговорил:

– Похоже, господин полковник, японцы прощупывали не только роту Зорина. Интересно, как идут дела у соседей.

– Если вовремя заметили противника, то уничтожили его, если пропустили в траншеи, то там теперь резня.

– Не должны пропустить. Стреляли же и винтовки, и пулеметы.

– Чем закончился бой в других местах, узнаем позже, а сейчас всем офицерам сбор и возвращение в крепость.

В 8 часов утра к Покровскому прибыл посыльный от Кондратенко, который передал просьбу генерала срочно прибыть к нему. Через полчаса полковник был на месте.

– Здравия желаю, господин генерал-майор!

– Здравствуйте, полковник! Спасибо вам за подарок.

– Вы имеете в виду японского офицера, захваченного ночью?

– Да.

– Кто он, могу узнать?

– Конечно. Капитан Тиро Сайто, командир отдельного разведывательного отряда японской бригады, высадившейся недавно восточнее Ляодуна.

– Значит, я был прав, японцы предприняли попытку разведки боем?

– Так точно. Наблюдение за нашими позициями ничего особенного им не дало, вот они и решили провести разведку боем. По трем направлениям. С запада, с севера, где атаку японцев отразили вы вместе со своими офицерами и ротой поручика Зорина, а также с востока.

– Извините, господин генерал, я бы сказал, что атаку японцев на северную позицию в первую очередь отразили солдаты поручика Зорина, а мы всего лишь помогали им.

– Не скромничайте, Алексей Евгеньевич. У меня на столе рапорт командира роты. Он в подробностях описал, как действовали вы со своими офицерами. Зорин отмечает вашу личную заслугу, указывает, что руководство ротой в бою осуществляли вы.

– Он преувеличивает. Кстати, хороший офицер этот поручик. И в подразделении у него порядок, и солдаты вели бой без нервов, как говорится. Просто со знанием дела выполняли свою работу. Чего, к сожалению, не скажешь о командире батальона.