Николай II. Расстрелянная корона. Книга 1 - Александр Тамоников

– С ним мы еще будем разбираться.

– Если позволит генерал-лейтенант Стессель.

– Формально обороной руководит генерал-лейтенант Смирнов. Я предпочитаю обращаться к нему, хотя честно скажу вам не как человеку, входящему в ближайшее окружение императора, а как боевому офицеру, что и от Смирнова толку не больше, чем от Стесселя. Мне сообщили, что наш героический барон уже отправил в Петербург донесение о ночных боях, выигранных, естественно, благодаря его личному командованию.

– Бог с ним. Главное в том, что удалось отразить нападение японцев. Или на других направлениях все прошло не так удачно?

– Нет, все и везде прошло успешно. Японцы потеряли сто пятьдесят два человека. С нашей стороны двое раненых.

– Весьма неплохая статистика. Думаю, японцы в ближайшее время не станут тревожить крепость. Слишком дорого обходится им прямой интерес к Порт-Артуру. Но теперь и они знают главную слабость в обороне крепости.

– Вы имеете в виду близость позиций к городу?

– Так точно. Установив артиллерийские батареи или даже одиночные крупные орудия, японцы будут иметь возможность спокойно обстреливать и позиции войск, и даже корабли на внутреннем рейде.

Кондратенко вздохнул:

– Изменить ситуацию, Алексей Евгеньевич, мы, к сожалению, не в состоянии ни сейчас, ни в ближайшем будущем. Придется подавлять батареи неприятеля огнем своей артиллерии.

– Я бы, Роман Исидорович, запросил у флотского командования мортиры береговой артиллерии. Они предназначены для ведения огня по неподвижным целям, а корабли на море таковыми не являются. Посему применение мортир против вражеского флота нецелесообразно. А вот для подавления батарей противника на суше они пригодились бы.

– Я уже думал об этом. Данный вопрос мы решим.

– Если опять-таки барон Стессель не настоит на своем особом мнении.

– Надеюсь, своим докладом государю императору вы, Алексей Евгеньевич, немного подпортите репутацию Стесселя. Как к человеку у меня к нему претензий нет и быть не может, но здесь, в Порт-Артуре, да и вообще на Дальнем Востоке, барону не место.

– Полностью согласен с вами, добавлю лишь, что здесь не место не только Стесселю. Я ничего не решаю, но обещаю, что в докладах государю укажу то, что есть, а не то, что желают представить некоторые военачальники.

Старший офицер по особым поручениям вернулся к себе и отправил подробное донесение на имя императора. В ответной телеграмме государь благодарил его, в том числе и за личную отвагу, и приказывал оставаться в Порт-Артуре до особого распоряжения.

Глава 10

Долгое нахождение в вагоне, даже специально оборудованном для перевозки важных персон, каковой и являлся гродненский губернатор Петр Аркадьевич Столыпин, утомляло. За окном проплывали заснеженные поля, реки, скованные льдом, леса с мохнатыми снежными шапками на кронах. Особенно красивы были ели и сосны. Белый снег на зеленых лапах – удивительный контраст. Февраль 1903 года.

Постояв у окна, Петр Аркадьевич присел на диван, выложил на стол семейную фотографию. На ней горячо любимая жена Ольга Борисовна и очаровательные дочери. К сорока годам их у Столыпина было пять, и сейчас незабвенная супруга снова ждала ребенка. Может, на этот раз у них родится сын? Петр Аркадьевич надеялся на рождение мальчика, но был бы рад и шестой дочери.

Столыпин спрятал фотографию, откинулся на мягкую спинку. Он вспомнил свое детство в усадьбе Средниково под Москвой и в имении Колноберже, обучение в гимназии в Вильно, а затем в Орле, куда был переведен Аркадий Дмитриевич, его отец. Переезд в Санкт-Петербург и обучение в университете.

Столыпин улыбнулся, вспомнив, как знаменитый русский ученый Менделеев, преподававший в университете, принимал у него экзамен по химии. Дмитрий Иванович спрашивал по всей строгости, старался не только получить ответы на отдельные вопросы, но и понять, насколько хорошо студент знает весь предмет. Столыпин один из немногих получил от Менделеева оценку «отлично».

Вспомнил Петр Аркадьевич и то, как, будучи студентом, в двадцать два года просил руки Ольги Борисовны Нейдгардт. За этим последовали благословение и свадьба.

Перед глазами гродненского губернатора как страницы книги пробежали годы его службы: чиновник департамента, помощник столоначальника с пожалованием чина коллежского секретаря. Через три года произведение в титулярные советники. Затем взлет – назначение предводителем дворянства в Ковенском уезде.

Жизнь там оказалась весьма спокойной в карьере. За время службы он приобрел богатый административный опыт, был произведен в статские советники. Это произошло два года назад.

Именно в Ковно у Столыпиных родились дочери Наталья, Елена, Ольга и Александра. Весной прошлого года Петр Аркадьевич вывез семью на отдых в немецкий городок Бад-Эльстер. Особенно радовалась этому старшая дочь Мария, заполнявшая дневник самыми восторженными словами.

Но долго пробыть в Бад-Эльстере Столыпину не удалось. Через десять дней он получил телеграмму от министра внутренних дел Вячеслава Константиновича фон Плеве с приказом срочно явиться в Санкт-Петербург. Будучи человеком дисциплинированным и исполнительным, Петр Аркадьевич попрощался с семьей и отбыл в столицу государства Российского.

Тогда он тоже ехал в специальном вагоне, только за окном пробегали не зимние, февральские пейзажи, а весенние, майские. Столыпин много думал, с чем связан вызов в Петербург, однако ответа не находил.

Причина стала ясна ему по приезде. Плеве рекомендовал императору назначить Столыпина на должность гродненского губернатора. Кандидатуру Петра Аркадьевича поддержал и влиятельный польский магнат граф Тышкевич, с мнением которого считался Николай Второй.

Столыпин прибыл в Гродно в июне 1902 года и сразу же с присущей ему энергией взялся за работу. В городе были открыты еврейское народное, ремесленное и женское приходское училища. Одновременно губернатор закрыл польский клуб, где верховодили люди, отличающиеся революционными, мятежными настроениями.

Не замедлил Петр Аркадьевичи с реформами в области сельского хозяйства. Они включали в себя расселение крестьян, ликвидацию необрабатываемых земель, внедрение удобрений, мелиорацию. Главным же делом Столыпин считал создание и развитие кооперации, объединение крестьян, их обучение основам ведения сельского хозяйства.

Естественно, нововведения губернатора подверглись критике со стороны крупных местных землевладельцев. Им нужна была физическая сила, способная к тяжелому труду, а не образование, которое, по их мнению, являлось привилегией обеспеченных классов. На эти заявления Столыпин отвечал резко. Он умел, когда надо, быть жестким и бесстрашным, не без труда, но сломил сопротивление.

Однако положение губернатора оставалось крайне сложным. Являясь проводником политики государя и правительства, он должен был отстаивать и местные интересы. Петру Аркадьевичу удалось это. Им были довольны в Петербурге, да и в Гродно он пользовался уважением местных жителей.

Семья осенью вернулась из Германии, но только неделю была вместе. Из Санкт-Петербурга вновь пришла телеграмма, в которой Петру Аркадьевичу предлагалось прибыть в столицу.

Сейчас Столыпин опять ехал в город на Неве. Вновь по приказу Плеве.

Министр принял Столыпина без промедления, хотя своей очереди ожидали весьма высокопоставленные чиновники, рангом повыше губернаторского.

– Извините, что оторвал вас от семьи, от отдыха, но дело серьезное, не требующее отлагательств, – сказал он.

– Я слушаю вас, ваше превосходительство.

– Вам предстоит сдать дела в Гродно. Есть решение назначить вас на должность саратовского губернатора. Признаюсь, оно инициировано мной при поддержке председателя правительства. Император согласен с нами. Завтра в одиннадцать он будет ждать вас в Царском Селе.

– Это весьма неожиданно. Я просил бы оставить меня в Гродно, рядом с поместьем, где семья уже обжилась. К тому же супруга ждет ребенка.

– Ваши семейные обстоятельства мне известны и понятны, однако мы люди государственные и не имеем права ставить личные интересы выше государственных. А посему они не могут быть приняты во внимание. Извините, но у меня много дел. Вы остановитесь в своем доме?

– Да.

– В девять утра подъедет экипаж. До свидания!

Петр Аркадьевич в задумчивости вышел из кабинета Плеве. Саратовская губерния не являлась каким-то темным пятном для него. В губернии находились родовые земли Столыпиных. Само по себе новое назначение являлось повышением по службе. Губерния считалась зажиточной. В Саратове проживало более полутора сотен тысяч человек, имелась развитая промышленность.

Петра Аркадьевича во всем устраивала служба в Гродно, семья привязалась к имению в Колноберже. Теперь же приходилось все менять. Оставалась, правда, хрупкая надежда на разговор с императором, но особо рассчитывать на него не приходилось. Подобные решения в одночасье не принимаются. Кандидатура наверняка рассматривалась тщательно. Плеве не стал бы рекомендовать на эту должность человека, не будучи уверенным в том, что государь согласится.