Фанфик Everything I am - Фанфикс.ру

— Я не хочу, — отвечаю я равнодушно. Хотя запах и правда хорош.

Снейп начинает ходить по рядам, оценивая работу, и останавливается почти у каждого стола. Класс явно не справился с поставленной задачей. Гермиона и Малфой сварили, конечно, правильные зелья, зато остальные… Снейп не задерживается только у двух или трех котлов. Сейчас и к нам придерется.

Он действительно замедляет шаг, а затем останавливается. Глубоко вырезанные ноздри втягивают воздух, брови сдвигаются на переносице. Он выглядит раздраженным и недоумевающим. Мы тоже.

— Поттер, Уизли, кто из вас руководил сегодня работой? — Молчание. — Я задал неясный вопрос?

— Я, сэр, — бесцветно отвечаю я, не поднимая глаз. Ну и пусть снимает баллы.

— Уизли?

— Гарри, сэр, — подтверждает Рон.

— Десять баллов, — с омерзением произносит Снейп и удаляется. Мы переглядываемся, и Рон спрашивает в пустоту:

— Он отнял или прибавил?

Я пожимаю плечами. Сквозь безразличие пробивается слабое любопытство.

— Итак, — заключает Снейп, возвращаясь к своему столу, — констатирую, что с заданием вы не справились. Зелье Грейнджер заслуживает удовлетворительной оценки, зелье мистера Малфоя — положительной, но единственное по-настоящему приличное изготовили Уизли и Поттер, — он произносит это так, словно у него болят все зубы разом. — Всем остальным — контрольная работа на пять футов о свойствах этого зелья и двух смежных с ним. Я имею в виду свой факультет. На мытье котлов будете приходить попарно согласно алфавиту, начиная с сегодняшнего вечера. Это относится к Гриффиндору.

Во взгляде Рона появляется оттенок веселого безумия, но ему хватает ума вести себя тихо, пока Снейп не передумал. Я переплетаю пальцы в замок и отсутствующим взглядом смотрю на доску, с которой по строчке исчезает перечень. Словно его стирает невидимая рука.

— Урок окончен, все свободны, — Снейп отворачивается от аудитории и обходит стол, чтобы усесться в кресло. Потом он поднимает голову, и мы внезапно сталкиваемся взглядами. В его глазах нет того презрения, какое звучало в голосе. Но я не могу разобрать с такого расстояния, какое чувство занимает его место. Мне все равно.

— Гарри, — к нам пробирается счастливая Гермиона, — как здорово, у вас наметились успехи в зельеварении! Я всегда говорила, что тебе недостает только сосредоточенности!

— Лучше бы недоставало, — бормочет Рон, — чем такая апатия.

Мы как раз минуем преподавательский стол, и мне кажется, что Снейп слышал. Я незаметно поворачиваю голову и бросаю на него взгляд. Нет, показалось.

Я устало тру лоб. Сегодня у меня нет сил удерживать выражение лица. Брови упали прямой линией, глаза безучастно смотрят из-под них. Ну и пусть.

— Гарри, ты сердишься, что мы тебя не дождались? — спрашивает Гермиона, пытаясь взять меня за руку. Я не даю. В дверях образовалась пробка, кажется, у кого-то прорвалось дно сумки, и теперь оказавшиеся поблизости собирают рассыпавшиеся предметы. А мы стоим в пяти шагах от стола Снейпа, который хмуро оглядывает студентов поверх голов, не чая, видимо, остаться в одиночестве.

— Я не сержусь, — говорю я, глядя перед собой. В конечном итоге это неважно. Именно Гермиона вступилась за меня перед Снейпом.

— Тогда пойдемте обедать, — она улыбается, но уже не так уверенно.

— Я не хочу, — отвечаю я, и Гермиона смотрит на меня прямо как миссис Уизли:

— То есть как не хочешь? Вчера ты не ужинал, сегодня еле завтракал, и не обедаешь?

— Ты можешь говорить тише? — страдальчески морщась, шепчет Рон.

— А что?! — возмущение Гермионы стремительно приближается к критической точке, — я о Гарри забочусь, кстати!

— Делай это, когда он, — Рон делает знак глазами в сторону Снейпа, — слышать не будет.

— Ты думаешь… — глаза Гермионы округляются.

— Да, иногда я это делаю. Думаю.

Раньше я рассмеялся бы их перепалке, но сегодня могу только бросить еще один взгляд на Снейпа. Его лицо непроницаемо. Пробка в дверях рассасывается, и мы идем к выходу, причем Гермиона решительно твердит:

— Сейчас мы все пойдем обедать, слышите? Все трое!

— Я не хочу, — вяло отбиваюсь я.

— А я тебя не спрашиваю!

Я безразлично пожимаю плечами. Обедать так обедать. Хотя я совершенно не голоден.

* * *

— Гарри, тебе холодно?

Ну что ей от меня так настойчиво нужно? Я недовольно дергаю щекой, но отвечаю спокойно:

— Нет.

— Ты так выглядишь…

— Все в порядке, — в моем голосе появляется предупреждение, но Гермиона не слушает:

— А по-моему…

Я даже не пытаюсь скрыть, насколько мне не нравится ее настойчивость:

— Говорю же, со мной все в порядке!

Наверное, я как-то неправильно возражаю сегодня. Они сумели запихнуть в меня обед, провожая глазами каждую ложку супа, отправленную в рот, а теперь готовы закутать во что-нибудь, как если бы я трясся от холода. И никакие доводы не действуют.

Я и вправду не мерзну. Просто в последние несколько недель мне нигде не бывает по-настоящему тепло.

А может быть, не недель. Может быть, месяцев.

Забиваться под покрывало, читая на кровати, прежде не входило в число моих привычек, а теперь я только так и делаю. Или в крайнем случае набрасываю на спину джемпер.

Согреться стало возможно лишь на полуденном солнце, но я редко выхожу из замка, и даже большая перемена потеряла прежнюю прелесть.

Каминное пламя согревает, но только до момента, как я отхожу от огня. Или выбираюсь из кресла, придвинутого к каминной решетке. Впрочем, это и было-то один раз.

Я передергиваю плечами — уже привычка. Мне не холодно. Мне просто не тепло. Но я не смогу этого объяснить.

— Господа, сосредоточьтесь! — тонкий голос Флитвика врезается в уши, и я смотрю на него, будто впервые отмечая смешную фигурку и суетливые движения.

Он не меньший Мастер в своем деле, чем Стебль в Травологии или Вектор в Арифмантике. Он понятно объясняет, как выполняются чары Обжигающего воздуха, чтобы противнику с каждым вдохом казалось, что у него воспламеняются легкие. Элементы военной магии существенно разнообразят нашу программу.

А мне все равно скучно.

Я размышляю, что произойдет, если убрать из заклятья слово, оказывающее купирующий эффект на действие, и проверить эффект на Малфое. Или на Финнигане. Сейчас об успешности чар свидетельствует поочередный кашель студентов, работающих в парах. Рон уже подавился воздухом, показывая мне большой палец, я тоже полминуты кашлял так, словно в горло залетела бабочка. Флитвик остался доволен.

Зачем нам все это? В конечном итоге, Пожиратели смерти знают никак не меньше заклятий и проклятий, а Непростительным нас после четвертого курса учить не рискуют.

Как если бы мне не пригодился опыт, который преподал тогда Барти Крауч! Что с того, что он хотел меня убить. Я получил наглядное представление об Imperio, Crucio и Аваде. Лучше в лабораторных условиях, чем сразу в боевых, разве не так?

В этом году Защиты от Темных Сил в программе просто нет. Вообще-то предполагалось, что будет, и даже название было известно: Основы Боевой Магии. Предмет раскидали по другим курсам, элементы преподает МакГонагалл, часть — как сейчас — Флитвик, кое-что — Снейп. Поскольку вычитывать защиту от опасных существ представляется неактуальным даже мне.

Наверное, Дамблдор пришел к тому же выводу. Теперь нас обучают обороняться от «враждебных намерений теоретического противника».

Черта с два теоретического. Волдеморт быстро продемонстрирует всем свою любовь к практическим занятиям.

Я зеваю. Вторая пара Чар подходит к концу, и Флитвик озвучивает баллы, набранные факультетами. Он это делает чаще других. Я невольно вспоминаю изображенную им в воздухе сводную факультетскую таблицу. Гриффиндор был вторым вместо четвертого.

Как давно это было.

Да нет же, недавно, возражает внутренний голос. Интонации у него гермионины, а убежденности нет. Не помню. Может, и недавно. Неинтересно даже гадать, сколько баллов мы набрали. Хотя, кажется, не так мало.

После пары меня пытается задержать Дин, которому, наверное, весь день не терпелось пообщаться. Оправился от утреннего удивления? Я отрицательно качаю головой, жестом прерываю начинающих что-то торопливо говорить друзей и иду на улицу. Они за мной не следуют. Уроки кончились, так что до шести я предоставлен самому себе. Один.

Я спускаюсь во двор и усмехаюсь. Разве я не всегда один?

Несправедливая мысль — но мне все равно.

Мне хочется все прекратить.

Надоело.

Довольно.

Глава 24. Вынужденная мера.

— Войдите.

Я открываю дверь его кабинета и вхожу, глядя прямо перед собой. Снейп восседает за столом и погружен в чтение массивного фолианта в черном кожаном переплете. Наверное, какой-нибудь труд по зельям. Я притворяю дверь и жду, пока он обратит на меня внимание.