По ту сторону снов - Гамильтон Питер Ф.

– Создать оппозиционную партию, ты имеешь в виду? – спросил Кулен. – Рискованно.

– Рискованнее, чем то, что мы делаем сейчас? – хмыкнул Слваста.

– Чтобы бросить вызов Капитану, люди должны знать: существует конкретная альтернатива, – сказал Хавьер. – Организация, на которую они смогут положиться и которой будут доверять. Не «Гражданская заря» – она никогда не станет противостоять Капитану, ведь состоит из таких же аристократов. Это должна быть новая политическая партия, готовая отстаивать интересы бедняков и рабочих.

– Нам не слишком рано создавать партию? – обеспокоился Слваста.

– Подготовительную работу уже можно начинать, – сказала Бетаньева. – Если мы получим законный статус до того, как полиция Капитана поймет, что мы стали проблемой, им будет намного сложнее задвинуть нас.

– Начнем с малого? – предложил Кулен.

– Муниципальный совет, – сказал Слваста.

– Может сработать. Городские советы практически не имеют власти. Они никого не волнуют. Но это даст нам прочную основу для дальнейшего развития.

– Одна проблема, – заметил Хавьер. – Нам нужно победить на выборах.

– Подготовка решает эту проблему, – сказал Кулен. – Никогда не ввязывайтесь в бой, если не уверены, что выиграете. Нам надо удостовериться: если наша партия выдвинет кандидатов, они наверняка будут избраны.

– Как это сделать?

– Нам нужно иметь уже существующую базу избирателей.

– Только не ячейки, – быстро сказала Бетаньева.

– Нет, конечно. Я говорю об альтернативной политической организации, союз с которой будет взаимовыгодным для демократической партии. Я думаю вот что: Слваста и Хавьер могли бы создать профсоюз в Уэлфилде. Там не существует профсоюза в течение двух последних веков – с тех пор как гильдия подписала соглашение об оплате выходных. А профсоюз мог бы выставить кандидатов на муниципальных выборах.

– Это оставляет нам не так много времени, – сказала Бетаньева. – До городских выборов всего пять месяцев.

– К тому времени должна стать заметной нехватка модов, – добавил Хавьер. – А нынешняя проблема с железнодорожным мостом послужит нам отличной отправной точкой. Все в Уэлфилде станут работать усерднее, стараясь обойти проблему. Половина владельцев лавок сделали сегодня то же самое, что мы с Кофлином, – съездили на скотобойни за городом, стремясь обеспечить мясо на завтра. И вы думаете, кому-то из работников заплатят за сверхурочные?

Как всегда во время этих обсуждений, Слваста злился на себя за то, что не видел очевидные факты до тех пор, пока на них не указывал кто-то другой. «Почему я всегда отстаю от них с идеями?»

– Отлично подмечено, – сказал он вслух. – Мы можем использовать это, чтобы вызвать недовольство.

– Вы не должны быть вожаками профсоюза, – сказала Бетаньева. – Не на ранней стадии. В Уэлфилде работают три члена ячейки. Мы дадим им указание начать организацию профсоюза. Вы подключитесь позже и станете их поддерживать.

– Мы становимся кукловодами, – презрительно сказал Слваста.

– Так поступает Капитан, – парировала Бетаньева. – Он уходит от критики, окружая себя козлами отпущения – слой за слоем. Начиная с таких, как твой Арнис. Именно это мы и проделаем с тобой.

– Со мной?!!

– Именно. Ты – идеальная кандидатура для вождя революции. Полковой офицер. Полевой командир. Настоящий герой, который собственноручно зачищал местность от паданцев. Ты побывал в руках паданцев и спасся. И ты отверг Капитана и его полки, потому что понял: их на самом деле не интересует народ, их интересует только собственное благополучие. Ты не аристократ и не торговец; ты честный рабочий человек, который станет истинным представителем народа. Люди сразу чувствуют твою порядочность. Я поняла, ты порядочный человек, как только ты переступил порог моего кабинета. Люди поверят тебе. Ты наше секретное оружие, Слваста. Ты станешь первым демократически избранным президентом на Бьенвенидо.

Наступал знаменательный день. Притом благоприятный. Десять дней назад Гильдия наблюдателей заметила приближение небесных властителей и предсказала точный день их появления. Многие в Варлане обсуждали интересное совпадение: небесные властители прибывали в день столетней годовщины событий на проспекте Жасмин. Несколько печатных листков даже назвали это предзнаменованием.

Прошла неделя с момента нарушения движения на железнодорожном мосту через Хоси. Хаос и финансовое напряжение, которые случились в результате на рынке Уэлфилд, стали последней каплей для бедняги старика Кофлина. Он решился уйти – вывести лодку с погребальным костром на Кольбал и освободить свою душу, чтобы великолепное кристаллическое существо унесло ее с собой.

В тот вечер Слваста, Бетаньева, Хавьер и Кулен отправились на собачьи бои, которые Филиппа устраивала в честь появления небесных властителей. Бои использовались как прикрытие. Потом сотни людей смогут засвидетельствовать: они видели там Слвасту и Хавьера. Бетаньева сообщила о готовности людей Тревина к любым признакам протестов или демонстраций солидарности с событиями на проспекте Жасмин. Нельзя было дать им ни малейшего повода для ареста.

Слваста согласился с ее логикой и необходимостью появиться на публике, но глубоко внутри ему казалось, что это уже граничит с паранойей.

– Хавьер теперь лавочник, – сказал он Бетаньеве. – Люди не заподозрят его в убийстве его собственных мод-обезьян.

– Сейчас, конечно, не заподозрят, – сказала она. В этот раз они сидели за столиком только вдвоем, а Кулен и Хавьер присоединились к компании приятелей, собравшихся около арены. – Но, когда вы двое начнете обретать популярность, полиция Капитана проведет тщательное расследование. Мы должны быть уверены, что они не найдут никакой зацепки. Ничего подходящего для обвинения.

Раздались громкие крики болельщиков, когда на арену выпустили мод-гнома и пару терьеров. Мод-гном заблеял от ужаса и попытался взобраться наверх по гладким стенам арены, чтобы спастись. Один из терьеров сомкнул челюсти на его ноге.

– Проклятый Уракус! – воскликнул Слваста. – Ты действительно думаешь на столько шагов вперед?

– Думать наперед – самая важная часть в нашем деле. У меня это неплохо получается, ведь здесь область логики. Практическое применение математики.

– Да уж. Так что ты прогнозируешь для нашего будущего?

– Ну, тебя изберут в совет района Налани. У меня есть тринадцать ячеек, тайно агитирующих за нас, а более пятидесяти членов профсоюза и их семьи ведут открытую предвыборную агитацию. Партия «Демократическое единство» получит большинство, и это поставит нас во главе района. Партия «Гражданская заря» даже не поймет, как мы их обошли. Хотя на самом деле, – она вызывающе усмехнулась, – они уже все понимают. На них работают два члена ячейки, и они сообщают: филиал «Гражданской зари» в Налани уже обеспокоен. Настолько обеспокоен, что они не посмели заикнуться своему начальству о возможности нам проиграть.

– Бетаньева. – Слваста взял ее за руку и посмотрел прямо в ее лицо, обрамленное слегка встрепанными волосами. Ее щеки горели от волнения и решимости. – Я спрашивал о другом. Что будет с нами? С тобой и мной?

В его голове все безнадежно смешалось. Тихие победы, которые они одерживали одну за другой, выдвигая себя и активистов своего движения, кружили голову. Они сумели построить подпольную организацию, способную совершать диверсии, – и полиция Капитана не поняла бы, в чем дело. Яростный протест Слвасты против несправедливости нынешней системы обрел материальное воплощение – и это почти пугало его, подобно обретению новой ментальной силы.

– Слваста! – встревожилась Бетаньева. – Ты и я вместе – то, для чего мы все делаем. Чтобы нашим детям не пришлось расти в несправедливом мире, в каком росли мы. И ты можешь усомниться в этом?

– Прости, – быстро сказал он. – Все происходит так стремительно. Временами я чувствую себя выбитым из колеи.

Под сводами старой ткацкой фабрики разразился рев одобрения, когда терьеры добили мод-гнома. Люди стали собираться вокруг букмекеров. Все заказывали новую выпивку.